Сидя в темноте, девушка прислушалась к негромкому плеску волн вокруг. Кто-то из матросов негромко запел, остальные подхватили, и тихая мелодия зазвучала в такт скольжению шлюпки. Оливия с удивлением обнаружила, что ее временная слепота обострила другие чувства… Казалось, она стала более восприимчива к движению, запахам и звукам.
Как и в прошлый раз, она была не в состоянии определить, долго ли они плыли. Той ночью вроде бы долго. Но и теперь их путешествие длилось не меньше. Вероятно, они двигались на запад, потому что сначала она ощущала на своем лице лучи заходящего солнца, потом, судя по всему, направление изменилось, и солнце исчезло. Когда же воздух стал неподвижным и теплым, Оливия догадалась, что они достигли расщелины. Теперь шлюпка шла только на веслах.
— Быстро мы добрались, — заключил Майк под одобрительное ворчание. — Думаю, мисс, теперь вам уже можно снять повязку.
Оливия сорвала с глаз повязку и на мгновение ослепла. Впрочем, уже через минуту она различила прямо перед собой изящный силуэт «Танцующего ветра»; шхуна мягко покачивалась, стоя на якоре посреди узкой расщелины между утесами. Стоянка со всех сторон была скрыта скалами, и только высоко вверху серебрилась узкая полоска неба. Позади корабля ущелье постепенно сужалось.
Гребцы подвели шлюпку к самому борту, и Майк привязал ее к торчащему на корме кольцу. Подняв голову, Оливия увидела Энтони — он перегнулся через поручни и крикнул:
— Оставайся в шлюпке, Оливия!
— Я поднимаюсь, — ответила она. Зажав в кулаке повязку, она оперлась о предложенную Майком руку и взобралась на палубу. Во время подъема трап довольно сильно раскачивался, и ей пришлось напомнить себе, как однажды она бежала по абордажным лестницам, а далеко внизу прямо под ней плескались волны открытого моря.
Энтони попытался помочь, но Оливия сама перелезла через поручни, а затем с презрением хлестнула его повязкой для глаз. Полоска ткани ударила его по щеке.
Энтони тотчас выхватил повязку из рук девушки.
— Не очень-то приятно, правда? — не без удовлетворения заметил он.
— Око за око? — спросила она.
— Совершенно верно, — ответил он, и его глаза заблестели.
— Мы будем играть в шахматы?
— Иначе зачем тебе было прилагать столько усилий, чтобы передать мне сообщение? — усмехнулся он. — Если ты вернешься в шлюпку, мы немедленно тронемся в путь.
— Куда? — Оливия встревожилась, в ее голосе слышался страх.
— Подожди немного, мой цветок, — сама увидишь. Не говоря ни слова, Оливия перелезла через поручни, спустилась по трапу и вновь заняла место в шлюпке.
— На твоем месте я поостерегся бы, — бросил Адам, когда Энтони вознамерился последовать за ней.
Тот оценивающе взглянул на сидевшую в шлюпке девушку.
— Возможно, ты и прав. Но мне кажется, я достойный противник. — Он ухмыльнулся. — А может, и нет.
Уже в шлюпке, негромко насвистывая, он отвязал носовой фалинь, взял в руки весла и
оттолкнулся от борта корабля. Затем, налегая на весла, направил лодку в глубину расщелины.
— Куда мы плывем? — Оливия посмотрела поверх плеча Энтони. Создавалось впечатление, что они собираются исчезнуть среди скал в самой узкой точке ущелья.
— Подожди — увидишь сама, — последовал приводящий в ярость ответ.
В тот самый момент, когда они, казалось, врежутся в каменную стену расщелины, Энтони перестал грести и задумчиво посмотрел на Оливию.
— Итак, как ты раскрыла секрет часовни?
— Вопрос за вопрос, — ответила она, сложив руки на Коленях.
— Давай.
— Ты намерен устроить королю побег?
Он ничего не ответил, только по-прежнему насвистывал к обычной для него манере и вглядывался в удалявшийся фрегат.
— А что, если и так? — наконец произнес он.
— Ничего, — пожала плечами Оливия. — Но я не дура, и я не хочу, чтобы меня считали таковой.
— О, поверь, у меня и в мыслях этого не было! — с жаром проговорил он. — Неужели? Потому-то ты изображал при дворе жалкого прихлебателя — чтобы никто не обратил на тебя внимания? Чтобы никто и не подумал, что ты способен на рискованные поступки?
— Надеюсь, больше мою маленькую игру не разгадал никто, — тихо рассмеялся Энтони.
— Естественно. Мне удалось разгадать лишь потому, что я тебя знаю.
— Правда? — Он наклонился вперед и пристально вгляделся в лицо Оливии.
— Я знаю, кто ты… или по крайней мере кем ты не являешься, — поправилась она.
— И как же ты узнала о часовне?
— Ты не ответил на мой вопрос.
— Полагаю, ответил.
Пожалуй, его молчание можно истолковать как утвердительный ответ.
— Маленький мальчик был так увлечен своим игрушечным кораблем, что невольно проговорился во время игры.
— Ага, один из отпрысков Баркера. — Энтони снова взялся за весла. — Неизбежный риск, но я считаю его допустимым. — Он хмуро взглянул на нее. — И что же думает обо всем этом дочь лорда Гренвилла?
— Не знаю, — ответила Оливия. — Я у нее не спрашивала.
На лице Энтони промелькнула чуть заметная улыбка.
Энтони повернул шлюпку, направив ее в узкую расщелину.
— Ты умеешь плавать? — Оливия покачала головой:
— Нет. Я выросла в Йоркшире. Там никто не плавает. Я даже моря не видела, пока не очутилась здесь.
— Значит, пора научиться плавать.
— Я думала, мы будем играть в шахматы.
— И это тоже.
В скале показался проход, очень низкая арка. Лодка проплыла под ней, повинуясь сильному гребку, и они внезапно оказались в маленькой песчаной бухте с видом на море, защищенной с трех сторон нависающими над ней скалами.
Оливия взглянула на огромный красный шар заходящего солнца, что опускался в море прямо средь зазубренных скал. После замкнутого пространства расщелины создавалось впечатление, что они опять оказались в открытом море.
Энтони улыбнулся при виде ее откровенной радости и причалил к песчаному берегу.
— В этом костюме ты можешь самостоятельно выбраться на берег, — сообщил он.
— Тебе нравится? — Оливия встала, и шлюпка опасно покачнулась,
— Он имеет свои преимущества, — рассудительно произнес Энтони. — Но вообще-то я предпочитаю, когда ты без одежды. Тебе известно, что я люблю обнаженную натуру.
Оливия почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног. А она-то полагала, что владеет ситуацией!
— Я не собираюсь позировать тебе" — заявила она. — Ни голой, ни одетой.
— Сними туфли и чулки, прежде чем сходить на берег, — проинструктировал он Оливию, делая вид, что не слышит ее слов. Оливия последовала его совету, ощутив, какими неловкими вдруг стали ее пальцы. — Неплохо было бы также закатать штаны.
