Остальную часть пути они проделали в молчании. Как только карета подъехала к дому на Бедфорд-плейс, парадная дверь отворилась и перед ними появилась горничная.
— Тина, в чем дело? — спросила Елена с беспокойством. — Что-то случилось?
— Я войду с вами, Елена, — сказал герцог. — С синьорой Тинотти, возможно, и впрямь что-то случилось.
— Нет-нет, скорее всего это какая-нибудь мелочь, — отмахнулась Елена. «Если бы произошло что-то ужасное, у Тины случилась бы истерика», — добавила она мысленно.
Мерион поцеловал ее руку и тихо сказал:
— Пошлите записку, если вам понадобится помощь и если я не увижу вас завтра после четырех.
Мальчик уже опустил ступеньки для дамы; в другой руке он держал собачку.
— А теперь Магду возьму я, Уилсон, — сказал герцог. Молча кивнув ему, Елена вошла в дом.
— Что случилось, Тина? — спросила она, как только дверь за ней закрылась.
— Где вы были, синьора? — проговорила Тина в раздражении — словно госпожа, отчитывающая нерадивую служанку. Не дожидаясь ответа, она заявила: — Миа исчезла. Девушка была в гостиной с лордом Уильямом и гувернанткой. Эта глупая женщина говорит мне, что Миа извинилась и ушла наверх. И тогда лорд Уильям заявил, что тоже собирается уходить, и попросил гувернантку сообщить Мие, что он помнит о своем обещании и начнет действовать. А когда гувернантка поднялась наверх, чтобы сказать об этом Мии, той не было. Ах, она исчезла!
— Значит, Уильям и Миа ушли вместе? — спросила Елена. Она не знала, хорошо это или плохо. Наверное, все-таки лучше, чем если бы Миа ушла куда-то одна.
— А болван дворецкий ушел ужинать. Его не было на месте, и он не видел, как они ушли. — Тина говорила так, будто ужин являлся привилегией, которой дворецкий был недостоин.
— Насколько я знаю Мию и Уильяма… — проговорила Елена в задумчивости, словно размышляла вслух. — Полагаю, они спланировали свое исчезновение таким образом, чтобы никто не смог им помешать. Когда дворецкий отправился ужинать?
Тут послышался стук в дверь, а в следующую секунду в холл, спотыкаясь, ввалилась парочка — Миа и лорд Уильям. Миа хихикала, а виконт пытался заставить ее говорить тише, но его шепот был настолько громким, что его можно было расслышать на другой стороне улицы.
— Вы что… пьяны? — Елена уставилась на них в изумлении.
Миа остановилась так резко, что Уильям натолкнулся на нее, и оба чуть не упали. Затем девушка повернулась к виконту и обхватила руками его за шею.
— Ах, благодарю, милорд! — воскликнула она. — Это было потрясающее приключение! И я готова принять любое наказание, какое придумает Елена.
«Хорошо, что хоть Мериона здесь нет, — подумала Елена. — Было бы ужасно, если бы он оказался свидетелем… всего этого».
Строго посмотрев на девушку, она сказала:
— Миа, ты говоришь так, будто я провожу дни я ночи, придумывая всевозможные для тебя кары. Насколько я припоминаю, ты обещала, что будешь вести себя наилучшим образом.
— Я сказала, что постараюсь. И право же, я старалась изо всех сил. — Миа прикусила губу, пытаясь изобразить раскаяние.
— Отправляйся в свою комнату и ложись в постель. Я поговорю с тобой утром, когда придумаю для тебя соответствующую меру воздействия.
Выражение на лице Мии тотчас изменилось; теперь она смотрела на Елену с вызовом. Но тут Уильям едва заметно кивнул ей, и лицо девушки обрело прежнее выражение. Молча, опустив голову, она начала подниматься по лестнице.
— Елена, я все могу объяснить, — сказал Уильям. — Дело в том…
— Не здесь, — перебила Елена, вскинув руку. — Идемте в гостиную. Сейчас же!
Виконт кивнул и последовал за ней.
— Принести что-нибудь выпить, синьора?
— Нет-нет, Тина. Милорд надолго здесь не задержится. — Елена плотно прикрыла за собой дверь. Пристально посмотрев на племянника, она спросила: — О чем вы думали? — Она пыталась владеть собой и говорить ровно и тихо, но в голосе ее слышались истерические нотки. Наконец, не выдержав, Елена закричала: — Уильям, что вы себе позволяете?! Как вы можете?!
Виконт со вздохом пожал плечами.
— Елена, я понимаю, как это выглядит. Но позвольте же мне все объяснить. Видите ли, мы…
— Не желаю ничего слушать! — снова перебила Елена. — Похоже, я должна запретить вам бывать в этом доме! — Она подошла к пейзажу Каналетто, но даже вид голубого неба на картине не мог ее успокоить.
— Но поверьте, Елена, если вы это сделаете, все станет гораздо хуже.
— Вы угрожаете?! — Она в ярости повернулась к виконту.
— Нет-нет, о Господи, конечно, нет. Дело в том, что… — Уильям на мгновение умолк, потом заговорил с мольбой в голосе: — Елена, позвольте же мне все объяснить. Я уверен, вы поймете, почему так получилось. Пожалуйста, не перебивайте меня.
— Хорошо, говорите. — Елена села и разгладила юбки. Когда же ее племянник попытался сесть рядом, она решительно покачала головой: — Нет, не садитесь. Вы вели себя как неразумный мальчишка-школяр, поэтому давайте объяснения стоя.
Она заметила на его лице раздражение. Или ей показалось? Во всяком случае, виконт не высказал своего неудовольствия и остался стоять перед ней, похлопывая по ноге перчатками. Наконец бросил перчатки на стол и приступил к объяснениям:
— Вчера я приехал к вам, чтобы дать Мии вечерний урок английского языка. Гувернантка все время была с нами, уверяю вас. Она сидела в другом конце комнаты и читала, пока мы с Мией тихонько разговаривали. Эта женщина не проявляла ни малейшего интереса к нашему разговору. Она совершенно не обращала на нас внимания. Знаете, мы могли говорить о чем угодно… Хотя бы о том, чтобы навестить Наполеона на острове Святой Елены, — а она бы об этом не узнала.
— Так именно об этом вы и говорили? Ох, Уильям, не забивайте Мии голову такими глупостями.
— Ну… разумеется, не об этом. — Уильям усмехнулся. — Но Миа давно уже мечтала о каком-нибудь приключении. А вчера вечером рассказала мне о своем новом плане.
— Продолжайте же, — кивнула Елена.
«Почему он пытается переложить вину на Мию? — думала она. — Ведь это совсем не по-джентльменски».
— Так вот, она сказала мне, что собирается ускользнуть из дома одетая как мальчик, чтобы посмотреть на Лондон ночью.
— О Боже!
— Да-да, именно так. — Виконт немного помолчал. — Знаете, теперь, когда я рассказываю об этом, мне кажется, что она просто пыталась вынудить меня к тому, что я в конце концов и предложил ей сделать. Разумеется, я пытался отговорить ее, и какое-то время мы спорили. Но у нее было такое упрямое выражение лица, что мне стало ясно: она не отступится.
