И Иоанн решил присутствовать при свидании Нордбрикта с императрицей. Во‑первых, он хотел выведать, если получится, тайну викинга, во‑вторых, хотел знать, как будет вести себя императрица. Что, если она по уши влюбится в варвара и пообещает ему престол? Тогда, провожая Нордбрикта из ее покоев, можно, словно невзначай, устроить ему какую‑нибудь пакость. Например, провести из дворца в обход, через сады, кривые тропы которых оканчивались глубокими обрывами. На дне же пропастей торчали острые камни. Человек, сорвавшийся туда, не имел надежды выбраться — он разбивался насмерть! Можно подкинуть в опочивальню Нордбрикта ядовитую змею. Можно устроить так, чтобы он оступился, упал с лестницы и сломал себе шею. Или использовать старый, проверенный способ — угостить Нордбрикта вином, в который подмешана хорошая толика быстрого и милосердного яду. Иоанн знал массу способов отправить человека на тот свет — причем так, что ни у кого не возникнет никаких подозрений!
Само собой, о присутствии его при свидании никто знать не будет: у Иоанна было одно секретное местечко для наблюдения.
И вот Нордбрикт у Зои. Разодетая так, что все ее соблазнительные формы откровенно просвечивали под легкими, развевающимися тканями, благоухающая, словно куст роз, она завела с варягом милый, веселый разговор, во время которого превозносила его силу, мужественность, верную службу, обещала щедрую награду и вздыхала о том, как печально ей будет расстаться с таким великолепным воином и красивым мужчиной, ничего не получив от него на память. Не может ли он сделать ей небольшой подарок?
— Что желает государыня получить от меня, недостойного ее милости и расположения? — удивился Нордбрикт.
— Прядь твоих роскошных волос, — промурлыкала Зоя. — Я перевяжу их золотой лентой, и неведомо, что будет сверкать ярче — золотая парча или золото твоих кудрей.
Нордбрикт не без гордости отбросил за плечи свои длинные светлые волосы (на взгляд Иоанна, они были чрезмерно густы и жестки, словно конская грива, вдобавок перепутаны ветром, как солома в скирде, да и цвета такого же!) и ответил, что не может исполнить просьбу императрицы.
— Отчего же? — огорчилась та.
— Волосы людей имеют магическую силу, — ответил Нордбрикт. — У нашего народа есть сага о злобном Локи, который похитил прядь волос громовержца Тора, навел на него порчу и едва не завладел после этого молотом грома. Весь Асгард, город богов, был в опасности! К частью, волшебница Идунн пригрозила, что не даст Локи золотых яблок, благодаря которым боги сохраняют вечную молодость. Локи испугался и вернул Тору его волосы. Жуткая история, верно? Я очень хорошо помню эту сагу и опасаюсь, что какой‑нибудь мой враг наведет на меня жестокую порчу через подаренную государыне прядь.
— Ты считаешь меня своим врагом? — изумилась Зоя.
— Нет, госпожа. Но я опасаюсь, что найдутся люди, которые приревнуют меня к венценосному благорасположению и захотят навредить мне.
— Пожалуй, ты прав, — кивнула Зоя, поразмыслив. — Хорошо, пусть твои магические волосы остаются при тебе. Тогда подари мне кое‑что другое.
— Все, что государыня пожелает, — с поклоном («Наконец‑то ты догадался поклониться императрице, варвар несчастный!» — проворчал про себя Иоанн.) ответствовал Нордбрикт.
Зоя всмотрелась в его красивое, недоброе лицо, а потом, не говоря ни слова, пошла к своему ложу и улеглась на него. С того места, где прятался Иоанн, было отлично видно, как она разбросала в стороны свои легкие одеяния и раздвинула ноги.
Нордбрикт несколько мгновений стоял неподвижно, как если бы не сразу сообразил, что от него требуется.
Видимо, Зое ожидание показалось слишком долгим, потому что она нетерпеливо вздохнула.
Иоанн хихикнул в своем укрытии. Он помнил, как один молодой дуралей, удостоенный приглашения к ложу императрицы, счел, что слишком хорош для любовницы, чья первая и даже вторая молодость уже миновали. Он скорчил презрительную гримасу и выскочил за дверь, не удостоив Зою даже словом… но прошел по коридорам Священного дворца, а также по этой жизни не более десятка шагов. Рядом с ложем находился шнур, соединенный с колокольчиком, висевшим в покоях тайной стражи. Если раздавался звон, это означало, что человек, вышедший из покоев императрицы, недостоин более жить.
Зоя вздохнула второй раз, еще более нетерпеливо, и тогда Нордбрикт взялся обеими руками за свой пояс и расстегнул его. Отложив пояс, он приблизился к ложу и спустил свои кожаные штаны, туго облегавшие его мускулистые ноги. Встал на колени меж нежных колен императрицы — ну а потом случилось то, чего желала Зоя.
Евнух, позевывая, смотрел на содрогающиеся тела и ждал, когда эти двое перестанут заниматься ерундой. Самое интересное должно было начаться потом, когда отзвучат стоны удовлетворенного желания.
И вот наконец это произошло.
Переведя дух, викинг поднялся и начал натягивать штаны.
— Куда ты спешишь? — обволакивающим, мягким голосом проворковала Зоя.
Иоанн тихонько хмыкнул. Давненько он не слышал такого голоса императрицы. Видимо, этот белый медведь доставил ей немалое удовольствие.
— Госпожа, меня ждут мои воины, — ответил викинг почтительно, но при этом холодновато, как если бы он мгновение назад всего лишь играл с императрицей в шахматы. — Я им вождь и отец, а отец не может оставить своих детей надолго.
— Хорошо, я понимаю, — покорно вздохнула Зоя, чуточку надув губы. — Эти мужские забавы… Но ты придешь ко мне завтра в эту же пору.
Нордбрикт мгновение помолчал, а потом ответил непреклонно:
— Надеюсь, я не разгневаю государыню, если скажу — нет?
— Что? — не поверила ушам Зоя. — Я… я не понравилась тебе? Ты что, считаешь, я нехороша для тебя? Слишком стара?!
В голосе ее зазвенели слезы.
— Прекрасная госпожа, — ласково ответил Нордбрикт. — Ты похожа на пышноцветущую розу. Мало отыщется женщин, столь же нежных и щедрых в любви, как ты. Но… быть может, ты слышала о том, что я хочу жениться на дочери киевского князя Ярослава?
— Еще бы! — фыркнула Зоя. — Твои песни об этой чрезмерно горделивой девице известны всем! И что? Какое это имеет отношение ко мне? К нам с тобой?
— Я прославил свою любовь, — пояснил Нордбрикт. — И сам прославился благодаря ей. Что же скажут обо мне люди, если узнают, что я променял великую любовь на богатство, почести и беззаботную жизнь в чужой стране? Моя слава непобедимого воина и верного возлюбленного будет запятнана изменой. Прости, госпожа! Но я должен уйти.
Он поклонился и зашагал к выходу.
Иоанн видел, как Зоя резко села в постели и, надув губы, с выражением обиженного ребенка смотрела вслед уходящему любовнику. Потом потянулась туда, где был прикреплен тайный шнур…
