Группа встречных студентов замедлила шаг, поглядывая на Венецию. Она рассеянно кивнула в их сторону.
— Ты что, хочешь пойти на лекцию? — поинтересовалась Хелена. — До нее еще больше недели.
— Да, но герцога невозможно застать в Англии. Говорят, у него есть собственный музей естественной истории в Алджернон-Хаусе. Я бы чувствовала себя как кошка в сметане, будь я хозяйкой этого дома.
Хелена слегка нахмурилась.
— Никогда не слышала, чтобы ты проявляла к нему какой-либо интерес.
Еще бы, учитывая отсутствие подобного интереса. Но что она за сестра, если не позаботится о том, чтобы самый завидный — и, возможно, самый подходящий — жених в Англии был представлен Хелене?
— Ну, он неплохая партия. Просто позор не познакомиться с ним, раз уж представилась такая возможность. А пока мы будем ждать этого события, можно заняться осмотром здешних достопримечательностей. Я слышала, что недалеко от мыса Кейп-Код есть несколько живописных островов, которые мы могли бы посетить. Говорят, в Коннектикуте очень красивая природа, а до Монреаля можно легко добраться по железной дороге.
— Как волнующе, — подхватила Милли.
— Нам не помешает немного отдохнуть и расслабиться перед началом сезона, — заявила Венеция.
Хелена поджала губы.
— Надеюсь, Лексингтон стоит таких хлопот.
— Герцог, владеющий огромным состоянием и музеем ископаемых редкостей? — Венеция изобразила, что обмахивается веером. — Он стоит любых хлопот. Вот увидишь.
— Я получила письмо от Фица, — сообщила Милли.
Хелена принимала ванну, а Венеция с Милли расположились в гостиной коттеджа, который они сняли на время своего пребывания в Колледже Рэдклифф.
Венеция придвинулась ближе и понизила голос.
— И что он пишет?
В январе Хелена ездила в Хантингтон, родовое имение лорда Ренуорта, в сопровождении своей подруги, миссис Денби. Там также присутствовал виконт Гастингс, лучший друг Фица. Гастингс уехал с загородного приема раньше других и заехал в поместье Фица и Милли, где также гостила Венеция. Он рассказал им, что, будучи в Хантингтоне, три ночи подряд видел, как Хелена возвращалась в свою комнату в четыре часа утра.
Венеция тотчас отправилась в Хантингтон, объяснив свой неожиданный визит тем, что соскучилась по сестре. Хотя в доме еще оставались свободные комнаты, она настояла на том, чтобы их поселили вместе, чтобы не выпускать Хелену из виду.
По возвращении домой, Венеция приложила все усилия, чтобы увезти Хелену из страны, оставив Фица выяснять, кто был ее партнером по грехопадению.
— С конца сезона она посетила четыре загородных приема — точнее, пять, если считать тот, что устраивали мы с Фицем в Хенли-Парке. Гастингс был на четырех из них — но он, понятно, не входит в число подозреваемых. Леди Эйвери и леди Соммерсби присутствовали на четырех, включая тот, что был в Хантингтоне.
Венеция покачала головой.
— Не могу поверить, что она стала бы рисковать, находясь под одной крышей с этими сплетницами.
Милли продолжила, глядя в список.
— Роули были на трех приемах. А также Дормеры.
Но мистеру Роули за пятьдесят, а Дормеры — молодожены, влюбленные друг в друга. Венеция глубоко вздохнула.
— А Мартины?
Несколько лет назад Хелена прониклась теплыми чувствами к Эндрю Мартину. И, по всем признакам, ее чувства не остались безответными. Но, когда пришло время, он сделал предложение девушке, с которой был обручен с рождения, и женился на ней.
Милли сложила письмо, устремив на Венецию обеспокоенный взгляд.
— Вообще-то, я давно не видела их вместе. Мистер Мартин посетил три загородных приема. И в каждом доме он просил поселить его в удаленной комнате, объясняя это тем, что нуждается в тишине и покое, чтобы работать над следующей книгой.
Очень удобно для интрижки на стороне.
— Фиц кого-нибудь подозревает? — без особой надежды поинтересовалась Венеция.
— Этого человека нет среди тех, кто был в Хантингтоне.
Если Мартин и вправду любовник Хелены, добром это не кончится. Рано или поздно их разоблачат, и семья Фицхью даже не сможет заставить его поступить честно по отношению к Хелене — поскольку Мартин женат, а его жена жива и здорова.
Венеция потерла виски.
— И что нам делать, по мнению Фица?
— Фиц считает, что нужно проявить сдержанность — пока, во всяком случае. Он опасается, что причинит Хелене больше зла, чем добра, если поговорит с Мартином. А что, если это не он? Не хотелось бы, чтобы пошли разговоры, будто Хелена расхаживала по дому в неурочное время.
Репутация леди хрупка, как крылья стрекозы.
— Слава Богу, что у Фица уравновешенный характер.
— Да, он просто незаменим во время кризиса, — согласилась Милли, сунув письмо в карман. — По-твоему, нам удастся отвлечь Хелену, если представить ей герцога?
— Не уверена, но надо попытаться.
— Будем надеяться, что герцог не увлечется не той сестрой, — с лукавой улыбкой заметила Милли.
— Ерунда, — отозвалась Венеция. — Я приближаюсь к среднему возрасту и наверняка старше него.
— Уверена, герцог будет более чем рад пренебречь незначительной разницей в возрасте.
— У меня было достаточно мужей, чтобы теперь оставаться в счастливом незамужнем состоянии…
Из коридора донеслись шаги. Хелена.
— Конечно, я не выйду замуж за кого попало, — продолжила Венеция, повысив голос. — Но, если герцог преподнесет мне ископаемого монстра, кто знает, как я вознагражу его.
Хелена прислушалась. Венеция принимала ванну. Милли пошла переодеваться. Можно не опасаться, что ее застанут врасплох.
Отодвинув шторы, она открыла окно гостиной. Мальчик, которого она наняла, чтобы он относил ее письма к Эндрю прямо на почту, ждал снаружи. Он протянул руку. Вложив в его ладонь письмо и две блестящие медные монетки, она быстро закрыла окно.
Теперь можно просмотреть письма, которые пришли сегодня. Она поискала конверты, на которых значилось «Фицхью и К°». Прежде чем уехать из Англии, Хелена снабдила Эндрю пачкой таких конвертов с указанием напечатать на них ее американский адрес, когда он его получит. В довершение ему следовало нарисовать на марке маленькую звездочку, чтобы она знала, что письмо от него, а не от ее секретаря.
Правда, на этом письме он изобразил не звездочку, а крохотное сердечко под портретом королевы. Хелена растроганно покачала головой. Ах, милый Эндрю.
«Любовь моя!
Какая радость! Какое блаженство! Когда я заехал этим утром на почту, там оказалось не одно, не два, а целых три письма от тебя. Удовольствие, полученное мною, еще сильнее из-за разочарований двух последних дней, когда мои поездки в Лондон на почту оканчивались безрезультатно.
