– Тш-ш-ш! – шепнула Скарлетт, заговорщицки подмигивая им и показывая глазами на Лестера. Их собственные застолья дома больше напоминали восточные базары, но здесь им приходилось соблюдать приличия и следовать традициям дома Лестера, что детям было абсолютно не по силам.
Кэт все-таки не удержалась и громко рассмеялась, выдохнув огромное облако пара. Ретт поспешил прийти на помощь детям и собрался уже было заканчивать тягостную обеденную процедуру, но в это время Лестер наконец поднялся сам, и все облегченно вздохнули. Ретт обошел стол, чтобы попрощаться и пожать руку зятю. Неожиданно Лестер выразил сожаление по поводу отъезда родственников. Ему нравился Ретт, а к Скарлетт, как и к детям, он относился снисходительно, как к неизбежному злу, без которого не могут, к сожалению, обходиться мужчины.
– Неужели я настолько состарилась, что оставляю мужчину холодным, будь он хотя бы и Лестером, – сокрушалась она. – Нет, Ретт, с тобой я совершенно потеряла форму. Надо что-то срочно делать.
– Не волнуйся, дорогая, с тобой все в порядке. Это просто Лестер – не мужчина.
– О черт, ты как всегда прав. Мне такая мысль просто не пришла в голову.
– Нам доставило радость пребывание у вас, Лестер, – говорил Ретт, изо всех сил стараясь, чтобы его слова прозвучали как можно искреннее. – Приезжайте к нам в Сан-Франциско.
– Боюсь, что это выше моих сил. – И все согласились, что Розмари одна приедет на свадьбу в Сан-Франциско с родителями Ричарда.
Розмари с облегчением вздохнула, она боялась, что муж будет возражать против ее поездки, хотя еще раньше они со Скарлетт уже выбрали ей в Лондоне нарядное платье для свадебного торжества.
– Если почувствуете себя лучше, приезжайте. – Мужчины еще раз пожали друг другу руки.
Лестеру понравилось общение с Реттом, и он находил, что приезд родственников все-таки внес какое-то разнообразие в его размеренную жизнь, но сейчас он радовался еще больше тому, что они уезжали.
– Напишите нам о пароходе, на котором поплывете. На самом ли деле он такой великолепный, как о нем говорят. – Казалось, Лестер и сам был захвачен их предстоящим путешествием. Он обнял Ретта за плечи и проводил до двери.
Было еще очень рано, но солнце поднялось уже довольно высоко. Пора было отправляться в путь. До Саутгемптона, откуда отплывал их пароход, добираться около пяти часов. Лестер уже отправил три экипажа с вещами и двумя носильщиками. Остальные экипажи уже были готовы и стояли в ожидании пассажиров.
Все утро Розмари была до крайности подавлена. Ей не хотелось расставаться с братом и его семьей. Вот и сейчас она в который уже раз прижала к себе Кэт, обняла Скарлетт, и та засмеялась, поправляя свою исключительно модную шляпку, которую Ретт купил ей в Лондоне.
– Скоро наступит Рождество, Розмари, – шепнула она ласково ей на ухо, – и ты снова будешь в Америке.
Скарлетт поцеловала Розмари в щеку, отстранила ее от себя, не переставая удивляться тому, насколько изменилась всегда такая решительная и независимая женщина. Неужели английские мужчины всегда так порабощают своих жен? И она неожиданно подумала о своей дочери. Не уготовит ли и ей судьба такую же участь? Но Ричард кажется вполне светским и современным молодым человеком. Впрочем, чему быть, тому не миновать. Скарлетт не привыкла долго размышлять о превратностях судьбы.
Лестер торопил их с отъездом, он боялся, что родственники опоздают на пароход, до отплытия которого оставалось не так уж много времени.
– Отправление в полдень, не так ли? – Лестер достал карманные часы, напоминая Ретту о времени.
– Да, но у нас достаточно времени.
– Удачного путешествия! – Лестер помахал рукой, пока экипажи один за другим трогались с места. Розмари стояла рядом с мужем и, не отрываясь, смотрела на брата. Ретт обернулся к ней и поднял руку в прощальном жесте.
– Я люблю вас, – крикнула Розмари, но ее слова слились с цоканьем копыт. – Я люблю вас, – повторила она, вытирая слезы и не понимая, почему ей так тревожно. Ведь уже в Рождество она снова увидится со своими родственниками.
Когда экипажи, в которых ехало семейство Батлеров, достигли Саутгемптона, на пристани уже собрались пассажиры, готовые отправиться в рейс первым классом. Бо постоянно отпускал шуточки в адрес родных, так что Скарлетт пришлось даже прикрикнуть на него, пока он не свел с ума ее и Уэйда. Но юноше и после ее замечания не сиделось на месте.
– Посмотри, посмотри на него, Элли, – Бо, размахивая руками, показывал на четыре внушительных размеров дымовые трубы парохода.
В отличие от своего неуемного кузена Уэйд много прочитал о пароходе, на котором они должны были совершить это путешествие. Подобный пароход «Неаполь» начал бороздить океан год назад. И хотя «Неаполь» тоже был самым огромным из существовавших когда-либо судов, «Гермес» тем не менее по своим размерам превзошел и его. Этот пароход в два раза превзошел все известные к тому времени суда. Поэтому был не удивителен восторг Бо, впервые увидевшего такую громадину. Даже пожилые пассажиры «Гермеса» были заворожены этим зрелищем.
Газеты называли это уникальное создание «Чудо-корабль» и публиковали о нем большое количество статей. Так что отправиться на этом пароходе в его первый рейс было особенно почетно.
Ретт Батлер заказал пять из 28 специальных кают для богатых пассажиров на палубе Б, преимущество которых заключалось в том, что они находились в стороне от всех помещений, обеспечивающих жизнедеятельность парохода.
Компания «Эй-би Стар» старалась превзойти самое себя, чтобы угодить своим клиентам. Множество иллюминаторов освещали каюты, великолепно украшенные французским, датским и британским антиквариатом. Каюты Батлеров были расположены в одном большом отсеке, отделенном от всех остальных.
Бо захотел разместиться в одной каюте с Уэйдом, а Элла Лорина устроилась с Кэт. Скарлетт и Ретт выбрали самую большую каюту по соседству со своим будущим зятем, Ричардом Коупервилдом.
Плавание обещало быть приятным, и Бо не мог дождаться момента, когда он ступит на палубу, поэтому, едва выйдя из экипажа, он кинулся к трапу, но был вовремя остановлен Уэйдом, который отвел его в сторону, туда, где собрались остальные члены семьи.
– Куда это ты собрался? Не кажется ли тебе, что стоит подождать, когда пройдут родители? – прошипел он ему, теряя терпение и удостоился полного презрения взгляда Бо.
– Подражаешь дядюшке Лестеру?
– Ничего подобного. Просто ты будешь стоять здесь до тех пор, пока дядя Ретт не позволит ступить па трап!
Уэйд взглянул через плечо Эллы Лорины и увидел, что Кэт спряталась в юбку матери, а Морин возилась с вещами.
