к Чончо и протянул ему свой охотничий нож.
– Режь! – твердо сказал я и повернувшись к нему спиной опустился перед ним на колени.
Чончо схватил нож из моих протянутых рук и на пол полетели длинные черные волосы.
Когда дело было полностью сделано я почувствовал себя голым без привычного облика и боялся увидеть отражение своего лица.
В душе все горело огнем, но это был священный долг воина спасти свою женщину. Иначе все в моей жизни потеряет всякий смысл.
– У меня осталась в сундуке твоя старая одежда, Матиас, – удрученно произнес Чончо чувствуя мое состояние.
Я с благодарностью кивнул старому другу и провел руками по коротким уже волосам.
«Я привыкну» – успокаивал себя тем, что моя жертва не будет напрасной.
Чончо посмотрел на результат своих трудов и довольно цокнул языком.
– Не плохо было бы тебе бороду отрастить, друг. Тогда бы и мать родная тебя не узнала, – попытался подбодрить меня старый пройдоха.
Я поднялся с колен и встал возле окна смотря в ночную даль.
– Я думал об этом. Мне нужно заручиться поддержкой брата и спасать мою скво*, – скала я и сжал от злости кулаки ненавидя солдат разрушивших мое племя.
Чончо подошел ко мне ближе и взял со стола бутылку старого рома, откупорил крышку и сделал глоток морщась от удовольствия.
– Ты поедешь в Феникс, – констатируя факт произнес друг и полез в сундук за моим старым мешком.
– Да, давно я не навещал Бернарда и его семью.
Чончо покачал головой и задумавшись хмыкнул.
– Вот только не говори, что ты решил заявить свои права на поместье? – радостно воскликнул взволнованный Чончо.
– Как не печально это говорить, но да.
Друг был рад, что я решил вернуться к белым людям, а я просто хотел вернуть себе свою женщину и сделать все чтобы она была счастлива рядом со мной.
– Твой отец будет очень доволен, – покачал головой старый друг, улыбаясь и смотря на меня с лукавыми искорками в глазах.
Я в ответ ничего не сказал.
Не хотел думать об отце и о его новой семье. После того как он бросил мою мать – Тихую лань, я так и не смог простить его.
Я оставил свой дом и отправился в племя к матери, а брат остался жить вместе с отцом. Племя приняло меня как родного, и я многому научился у них. Я бы так и продолжил жить вместе с ними радуясь своей свободе, если бы бледнолицые не притесняли наш народ, и я не встретил Белую лису.
Я ощущал себя по духу больше индейцем чем европейцем, но увидев свою женщину был готов вернуться ради нее в старый брошенный мною мир.
«Как ты там, Белая лиса?» – думал я, вглядываясь в ночную тишину большого каньона. Но в ответ услышал лишь уханье дикой совы.
В лачугу вернулась шлюха Чончо и принесла с собой хвороста для костра.
Весь вечер она крутила передо нами своим задом, а я старался не смотреть в ее сторону. Чончо подначивал меня отыметь ее одновременно вместе с ним, но я не поддавался на уговоры. Друг был пьян, как обычно, а мне нужно было подумать о предстоящих событиях.
Глядя на то, как она старалась втереться в доверие к другу я улыбнулся.
«Чувствую кто-то собирается задержаться здесь надолго», – улыбаясь подумал я, видя с каким усердием женщина виляла задом перед старой пройдохой.
Оно и понятно. Жизнь одинокой женщины не подарок. А шлюхам тем более трудно. Приходится ублажать разную шваль за горстку медяков и постоянно бояться, чтобы какой-нибудь здоровяк не пырнул тебя ножом в пьяном угаре.
Чончо конечно тоже не подарок. Лысый пьянчуга с большим огромным пузом был далек от идеала, но к счастью он не был жестоким и злым. И женщина повидавшая многое это чувствовала.
Подготовив все к утренней поездке, я решил отдохнуть перед долгой дорогой.
Под мирное потрескивание костра я быстро уснул, но вскоре проснулся так как бойкие голубки своими шумными забавами на лежанке практически не давали мне спать.
Всю ночь предаваясь утехам, не стесняясь ни бога, ни черта, ни даже меня.
Женщина была очень страстной и орала так, что у меня закладывало уши, но я старался не думать об этой парочке.
Перед моими глазами стояло нежное лицо моей скво*, и я чувствовал запах ее белых как золото волос.
С этими блаженными мыслями я все же уснул несмотря на возбуждение, вызванное творящейся оргией рядом.
А утром меня разбудили стоны шлюхи, которая дико скакала на моем вздыбленном члене. Хитрая тварь застала меня врасплох, так как, не выспавшись я утратил бдительность иначе она полетела бы с лежанки в ближайшую стену.
Я усмехнулся ее ненасытности и решил расслабиться и получить удовольствие, тем более дело уже приближалось к концу.
На ее месте я представлял белую лису, прикрыв от удовольствия глаза. Шлюха отлично знала, что делать и ерзала на мне с большим упоением. Чончо прав, ей видимо было мало и его короткий член не мог ее полностью удовлетворить.
Ускорив темп, я стал подмахивать бедрами помогая ей кончить и стараясь самому получить удовольствие.
Снова представив нежное тело белой лисы, я сделал пару мощных толчков и шумно кончил в податливое женское тело, которое тоже сотрясалось от оргазма сдавленно мыча мне в плечо.
Я посмотрел на сонного друга и почувствовал себя скверно.
Шлюха сама пришла ко мне, но все же, она была его женщиной.
Я поспешил оставить их дом, боясь, посмотреть другу глаза.
Глава 6
Сотрясаясь от рыданий Саманта сидела в углу темной камеры и куталась в порванную офицером Преско шаль. На ее щеке был кровоподтек от удара, а платье было порвано в нескольких местах. Панталоны пришлось выбросить так как это животное порвал их на куски.
Она старалась стереть воспоминания о пережитой ночи и не могла. Этот подлец грубо изнасиловал ее и едва не задушил. Она с трудом могла говорить так как порвала связки от крика и ужаса.
Когда офицеры увозили их из племени в душе Саманты зародилась надежда, что она сможет зажить прежней жизнью, но все оказалось фарсом. Капитан Преско забрал всех девушек в казарму и отдал четырех других поселенок на потеху своим подчиненным, а ее оставил себе.
Он был груб и жесток и причинял ей боль своими руками. Саманта боялась взглянуть на себя в зеркало. На всем теле наверняка остались огромные синяки. Она вспомнила свои ночи с Серым орлом и разрыдалась. Лучше бы я осталась с ним. Капитан не человек – он просто животное.
Неожиданно она услышала приближающиеся шаги и сжалась от страха.
Дверь в камеру отворилась и в нее с довольным видом вошел оскалившийся капитан и произнес:
– Я вижу ты прекрасно себя чувствуешь, дорогая, – злобным голосом рассмеялся капитан, сверля девушку горящими глазами. – Я пришел продолжить наше
