Когда Фрэнсис направилась к танцующим, Кавендиш подумал, что столичные развлечения не идут ни в какое сравнение с унылым пребыванием в Челси. Как удачно, что неотложные дела зовут его в Дувр! К счастью, по службе ему приходилось часто совершать длительные поездки, поэтому в обязанности Кавендиша не входило постоянное посещение балов при дворе. Обезглавив глупышку Екатерину Хауард, король каждый вечер окружал себя прекрасными дамами, и многие из них не отказывались делить с ним ложе.
Заметив впереди своего давнего друга — лорда Уильяма Парра, только что вернувшегося с шотландской границы, где назревала смута, Кавендиш направился к нему. Парр был невысок, но армейская выправка и коротко подстриженная бородка придавали ему властный вид. Приблизившись к другу, Кавендиш услышал, как он назначает свидание прелестной Элизабет Брук, дочери лорда Кобхэма. Поцеловав Кавендиша, Элизабет прошептала: «Держи язык за зубами, Повеса!» Уильям понял, в чем дело: Парр не должен узнать, что она недавно уступила домогательствам короля.
— Кажется, вы очень дружны, — заметил Парр.
— Я только что объявил о помолвке своей дочери с братом леди Брук.
Брак при дворе Тюдоров считался важным шагом на пути к успеху, поэтому выбору супругов для детей придавали огромное значение.
— Прекрасно! — Парр хлопнул Кавендиша по спине. — Когда я женюсь на Элизабет, мы станем родственниками.
Кавендиш не стал спрашивать Парра, как тот намерен поступить со своей нынешней женой.
Томас Сеймур, самый привлекательный из придворных мужчин, пересек зал, чтобы поздороваться с Кавендишем и Парром. Благодаря сестре Джейн Сеймур стал зятем короля. Хотя Джейн уже покоилась в могиле рядом с тремя предыдущими женами Генриха, король по-прежнему был чрезвычайно благосклонен к Сеймуру. Томас дружески обнял обоих мужчин. Смеющиеся губы, окруженные золотистыми усами и бородкой, придавали ему сходство с юным греческим богом.
— Кавендиш, ты гений! Ты так успешно грабишь монастыри, что это позволило мне разбогатеть!
— Ей-богу, когда-нибудь твой длинный язык доведет нас до беды.
Сеймур разразился рокочущим смехом, и Кавендиш невольно улыбнулся: ему нравился добродушный молодой собеседник, презирающий осторожность. Томас пользовался расположением сестры лорда Парра, леди Екатерины, несмотря на то что она была замужем за старым лордом Латимером. Взглянув на Парра, Сеймур равнодушно осведомился:
— Ну, как здоровье Латимера? Ручаюсь, старый кабан долго не протянет.
Богатые придворные дамы вдовели недолго. Переглянувшись с Кавендишем, Уильям Парр заметил:
— По-моему, скоро мы все породнимся.
Заметив в толпе леди Екатерину Парр-Латимер, Кавендиш почувствовал отвращение. Эта дама казалась воплощением благопристойности, однако все знали, что она наставляет мужу рога с Томасом Сеймуром, и, по словам Фрэнсис Грей, с недавних пор делит ложе с королем. Королевский двор напоминал огромный бордель, где не чуждались даже кровосмешения!
Извинившись перед собеседниками, Уильям ушел из зала, не обращая внимания на призывные женские взгляды. С привычным цинизмом он отметил, что вокруг короля собралась стайка назойливых прихвостней. Эдвард Сеймур, старший брат Томаса, раболепствовал перед Генрихом, а не менее честолюбивый Джон Дадли всецело завладел разговором. Кавендиш столкнулся нос к носу с лордом-казначеем Полетом, и тот отозвал его в сторонку на пару слов.
— Да-да, я уже знаю: вам опять задержали выплату жалованья, дружище! Видите ли, я погряз в бумажной работе, и потому прошу вас набраться терпения.
— У меня есть другое предложение, милорд. Собирая деньги для его величества, я мог бы одновременно получать свое жалованье. Это избавило бы вас от лишних хлопот. Мне еще предстоит продумать форму отчетов, но на них должна стоять пометка «оплачено сполна».
— Пожалуй, мы с вами найдем выход, который устроит нас обоих. Я позабочусь о том, чтобы вас наделили дополнительными полномочиями. Его величество весьма доволен вашей работой в монастыре Гроба Господня в Кентербери.
Поблагодарив казначея, Уильям двинулся дальше, радуясь, что полезный разговор, ради которого он и явился в Уайтхолл, состоялся. Он заглянул в игорный и бальный залы, переполненные роскошно одетыми дамами, готовыми пасть к его ногам. Но по какой-то причине сегодня их общество не манило Уильяма.
Покидая Уайтхолл, Кавендиш вспомнил девушку с огромными темными глазами и золотисто-рыжими волосами. Элизабет Хардвик была полной противоположностью циничным куртизанкам при дворе Тюдоров. Эта девушка так свежа, молода и наивна! Случайно встретив ее, Кавендиш понял, что давно пресытился придворными красотками. Да, Элизабет Хардвик могла бы стать очаровательной любовницей.
На следующий день Бесс давала урок рукоделия дочерям леди Заук. Сама она научилась вышивать, сидя на коленях тети Марси. Искусная рукодельница, Бесс умела придумывать изысканные узоры. Пока девушки трудились над образчиками вышивки, леди Маргарет и Бесс заканчивали работу над рукавами, предназначавшимися в подарок Фрэнсис Грей. Бесс сама нарисовала розы, эмблему Тюдоров, а лепестки вышила испанским шелком.
Когда дворецкий доложил о приезде Уильяма Кавендиша, девушка так разволновалась, что уколола палец, а ее хозяйка, — выслав из комнаты дочерей, метнулась к зеркалу. Бесс направилась к двери, но леди Заук остановила ее:
— Пожалуй, мне не следует оставаться с гостем наедине.
Побудь с нами. Сиди молча и занимайся вышиванием. Галантное приветствие Кавендиша могло бы растопить лед и в сердце самой неприступной из женщин. Он искоса метнул лукавый взгляд на Бесс, и она сразу поняла: то, что скажет гость, предназначено для ее ушей.
— Прошу прощения за то, что явился без приглашения, но мысли о вас преследуют меня со вчерашнего дня.
— Кавендиш, вы неисправимый льстец и повеса. Почему так долго не навещали нас?
— Вы стали еще прелестнее.
Сдержанно улыбнувшись, Бесс опустила ресницы и сделала вил, будто погружена в работу.
Взгляд Уильяма упал на рукав, который вышивала леди Заук.
— Кажется, я помешал вам… Розы Тюдоров! Понятия не имел, что вы настолько талантливы!
— Это подарок для леди Фрэнсис. На следующей неделе мы приглашены в Челси.
— Я тоже приглашен туда. Правда, хотел отказаться, но вы заставили меня передумать. Буду с нетерпением ждать следующей недели!
Его голос прозвучал чуть хрипловато. Бесс уловила двусмысленность в словах гостя. Если он не возьмет себя в руки, леди Заук наверняка что-то заподозрит. Кавендиш должен придержать язык. Когда лакей внес в комнату поднос с вином и печеньем, Бесс вскочила, взяла поднос и подошла к гостю.
