Будь добра, выбери наиболее расторопную среди них. Я на тебя полагаюсь.
Софи стояла, едва держась на ногах. В висках стучало и пульсировало. Дышать стало тяжело, и ей показалось, что платье слишком тесно сжимает её в талии. И зачем она так сильно затянула пояс? Ей захотелось развязать его.
— Я подберу для его высочества самую проворную и ответственную среди них, — пообещала Гленна.
Улыбнувшись, королева жестом показала, что они могут быть свободны. Поклонившись, девушки уже собирались покинуть комнату, но внезапно за их спинами послышался мужской голос, заставивший их замереть на месте.
— Матушка, позвольте мне самому выбрать.
Софи почудилось, что она слышала этот голос раньше. Вот только где? Почему он казался ей смутно знакомым? Она никак не могла вспомнить. Голова шла кругом. Звуки нарастающих шагов слышались всё отчётливее, и отдавались резкой болью в висках Софи. Она слегка пошатнулась, но, к счастью, этого никто не заметил.
Звуки шагов смолкли, когда мужчина остановился. Прямо возле Софи. Перед её взором, устремлённым в пол, появились мыски его кожаных туфель. Подняв взгляд выше, Софи увидела крепкие мужские ноги, обтянутые узкими брюками. Сделав глубокий вдох, Софи хотела взглянуть в лицо наследному принцу, но в тот же миг пошатнулась. Кровь зашумела в ушах, перед глазами расплылись цветные круги, и сознание Софи померкло…
Лукавая улыбка, что секунду назад украшала губы принца, моментально сползла. Вместо неё на его лице появилось растерянное выражение. Он видел, как побледнели щёки девушки, когда она стала медленно оседать на пол. Лишь в последний момент он успел поймать её хрупкое тело.
— Господь милосердный! — выдохнула Гленна, склонившись над Софи. Её глаза расширились, она замахала руками. — Кирсти, ступай за Эдвардом, нужно перенести её в комнату.
— Нет, постой. Я сам. Показывай, куда? — сказал он, подхватив Софи на руки.
Она была такой лёгкой и хрупкой, почти невесомой. Следуя за насмерть перепуганной Гленной, принц вышел из покоев матери. Королева Эмма, не поменявшись в лице, молчаливо провожала эту процессию, а её служанка, засмотревшись, едва не спалила ей локоны.
Оказавшись в общей спальне, принц осторожно опустил Софи на кровать. Вокруг суетилась Гленна. Причитая и охая, она бросилась за лекарем, и он остался в одиночестве у кровати Софи.
Она лежала неподвижно. Золотистые волосы рассыпались по плечам и подушке. Не сдержавшись, он протянул руку, осторожно коснувшись их. Мягкие. Он ещё вчера почувствовал это. Он вспомнил, как после его грубых слов вспыхнули её глаза. Синие-синие, цвета разбушевавшегося океана. Он видел такие глаза всего раз в жизни. Неужели это она?
Софи тихо вздохнула, пошевелившись в постели. Её полные губы были слегка приоткрыты, длинные ресницы отбрасывали на лицо узорные тени. Маленькая голубоватая венка едва заметно билась у виска, грудь поднималась и опускалась в такт с её размеренным дыханием.
Он не мог заставить себя отвести от неё взгляд. Только заслышав голоса за дверью, он поднялся с кровати и направился к выходу. У двери он обернулся, чтобы ещё раз взглянуть на неё, а затем вышел.
Ему навстречу попался лекарь. Гленна, заламывая руки, осталась ждать в коридоре.
— Я хочу, чтобы у меня служила она, — сказал принц, указав на закрытую дверь. — Как только придёт в себя, сообщи ей об этом.
Гленна склонилась в изящном реверансе, так низко, словно хотела коснуться лбом пола. Подол её платья лёг на каменные плиты. Когда она поднялась, принца рядом уже не было, а она всё стояла, уставившись в пустой коридор.
«Вот так чудеса! — удивилась Гленна. — Чудеса, да и только!»
Глава III
Придя в себя, Софи обнаружила, что находится в спальне. Окна были распахнуты настежь, впуская в комнату вольный воздух улицы. Полуденный свет солнца стелился по каменному полу, разбрасывая в разные стороны яркие блики.
На стуле возле двери, в неестественно напряжённой позе, сидела Гленна. Заметив, что Софи очнулась, она подскочила со своего места и всплеснула руками.
— Милостивый господь! Я уж думала, что ты пролежишь до вечера! Ох, и напугала же ты нас, Софи! — причитала Гленна, расхаживая из угла в угол. Блаженную тишину комнаты разрезали звуки её шагов.
Софи приподнялась.
— Что случилось? — её голос звучал сипло.
— Ты ничего не помнишь? — удивилась Гленна, покачав головой. — Ты лишилась чувств прямо в покоях королевы. На твоё счастье туда вовремя вошёл принц Уильям!
— Его высочество? — переспросила Софи.
— Ты же свалилась прямо ему в руки! — воскликнула Гленна, выпучив глаза.
«Не может быть! — ужаснулась Софи. — Что же он, наверное, подумал обо мне? Что я самая нерадивая служанка, которая служит в замке!»
Она откинулась на подушки, устремив застывший взгляд в потолок. Должно быть принц пришёл в ярость, когда она обмякла в его руках. Ещё бы! А её величество? Она теперь решит, что из рук Софи невзначай может выпасть горячий чайник и прямо ей на колени!
От досады Софи стиснула зубы. Ну почему всё так глупо обернулось!
Скорее всего, её отправят мыть кухонную утварь, или, ещё хуже, чистить туалеты в замке. Она не вынесет этого! А может её сошлют на конюшни, выносить лошадиный навоз. Картинки, вырисовывающиеся в её сознании, были одна ужаснее другой, и глаза Софи наполнились слезами. Отвернувшись от Гленны, она утёрла лицо рукой. Не хватало ещё, чтобы кто-нибудь заметил, что она тут разводит сырость!
— Видимо, взыграла его чуткая натура. Что уж говорить, его высочество всегда отличался милосердием, так его воспитала мать, — слова Гленны донеслись до Софи, будто сквозь толщу воды. — Он велел тебе передать, что выбрал тебя.
Резко обернувшись, она уставилась на Гленну обезумевшим взглядом.
— Что? Что вы сказали, Гленна? — выпалила она, приоткрыв рот. Ей показалось, что слух подводит её.
— Ох, видимо не ушла твоя хворь! — рассердилась Гленна. — Моли господа о здоровье его высочества! Моя б воля, я бы тебя на конюшню отправила, подальше от замка! — ткнув в её сторону указательным пальцем, проговорила Гленна. — И зачем только ему эта бестолковая? Быть беде! Я ещё наслушаюсь от управляющего Милберна! Ох, чувствует моё бедное сердце! Быть беде!
