Все повиновались ему, им и в голову не пришло ослушаться. Они всегда повиновались мистеру Мерримену, как их праотцы повиновались его предкам.
Ричард не сомневался, что его приказания выполнят. Он удалился.
«Бедная старуха! — думал он. — Ведьма?! Сегодня я спас ее жизнь, но кто поручится, что однажды они не убьют ее? Ее заклеймили, назвав ведьмой, эту женщину ждет печальная участь». Они не догадывались, что он видит всех их насквозь. Ему было любопытно их суеверие и жестокость, он подумал, что эти свойства часто идут рука об руку.
Вспомнив о двух девушках, он улыбнулся. Их жестоко накажут, и они заслужили наказание. Однако он решил, что именно Бетси задумала это маленькое приключение. Люс оно не доставило большого удовольствия, эта девушка иного сорта.
Проходили тревожные недели. Наступил июнь, который принес жестокие ветры, каких не бывало в это время года. Юго-западные штормы удерживали английский флот в гавани, а запасы, которые королева и ее Совет в Лондоне обещали прислать, все не прибывали.
Сэр Хэмфри ехал из Стоука со своим сыном Бартли навестить друга в Пенникомкуике.
У сэра Хэмфри был один законный сын — шестилетний Бартли, и целая куча бастардов, которые частенько крутились возле сэра Хэмфри, подергивая себя за вихры или почесывая ноги. Сэр Хэмфри вовсе не огорчался, что ему приписывали столь большое потомство. И если его супруга родила ему всего одного сына, вина в том была ее, а не его.
Он наслаждался жизнью. Он не боялся ничего, что было ему понятно, а войну, кровопролитие и насилие понимал отлично. Его волновало лишь сверхъестественное. Он готов был встретить любого врага со шпагой или мушкетоном, но ведьмы орудовали во тьме, насылая на человека чуму или оспу. По дороге он говорил с Бартли о ведьмах.
Хотя Бартли было всего шесть лет, отец мог им гордиться. Он был рослый для своего возраста, светловолосый, румяный и голубоглазый. Внешностью он походил на мать, характером — на отца. Казалось, он был предназначен для веселой жизни, полной приключений, вина и женщин.
Бартли обожал слушать рассказы отца про морские походы. Он гладил рукой золотые украшения, которые отец привез из Перу и Испании, заворачивался в богатые испанские ткани и прохаживался с важным видом. Он обещал вырасти настоящим мужчиной.
Сын сэра Хэмфри вряд ли обещал стать ученым, ведь его голубые глаза были уже теперь обращены к морю.
Они проехали домик Лэкуэллов, и сэр Хэмфри попросил сына не смотреть в ту сторону.
— Эта старуха может сглазить тебя. Она может превратить тебя из здорового парня в обезображенного оспой калеку… или даже в женоподобного книжника, как наш друг Мерримен.
— Я бы против этого не возражал, мой учитель был бы мной доволен. Я бы быстренько все выучил и не терял на это много времени.
— Не говори так, мой мальчик, не дразни дьявола. Будь таким, как есть, и не ломай голову над своими уроками. Научись писать, читать и держать себя, как подобает джентльмену. Это все, что нужно таким, как ты и я, мой мальчик.
— Погляди-ка! — воскликнул Бартли. — В канале корабли… Вон там…
Сэр Хэмфри придержал кобылу, напряженно вглядывался налитыми кровью глазами, проклиная себя за то, что он не так зорок, как сын.
— Вон там, батюшка, погляди! Один… второй… третий. О, сэр, это испанцы. Поехали в город. Я бы мог сделать что-нибудь… я бы мог…
— Помолчи, сын. Поехали.
Они помчались галопом, их сердца сильно бились, на лицах можно было прочесть облегчение, даже радость.
— Испанцы приплыли! — кричал сэр Хэмфри. — Выходите из домов, болваны! Ленивые собаки! Сейчас вы узнаете вкус битвы! Видит Бог, мой меч покраснеет от крови до заката солнца!
Мужчины, женщины и дети стали выбегать из домов. Сэр Хэмфри Кэвилл указал им на море и помчался вперед.
Ричард вышел им навстречу. Его лицо было спокойно, на губах его, как обычно, играла «эта чертова надменная улыбка», как говорил о ней сэр Хэмфри.
— Испанцы! — заорал сэр Хэмфри. — Клянусь кровью Христовой, они здесь наконец!
Ричард продолжал улыбаться.
— Ерунда, Кэвилл. Это суда, которые везут провиант из Тилбери.
— Клянусь Богом! — воскликнул сэр Хэмфри.
— Это правда, сэр! — крикнул Бартли. — Я вижу красный крест Англии.
Ричард положил руку мальчику на плечо.
— Я вижу, тебе уже не терпится увидеть кровопролитие? Зайдите в дом выпить стакан вина.
Они отвели лошадей во двор, где Глем Свонн и Нед приняли их, и вошли в дом. Ричард позвонил в колокольчик и, когда явилась Люс, велел принести печенье и вино.
Миссис Элтон и Люс принесли угощение. Рот миссис Элтон был еще сильнее сжат после вчерашнего приключения. В ее глазах можно было прочесть легкое неодобрение, и Ричард догадался, что она недовольна его потворством врагам Господа. Он насмешливо улыбнулся ей. Потом его внимание привлекла девушка, он подумал, успела ли у нее зажить спина после вчерашней трепки.
Сэр Хэмфри тут же уставился на женщин, он привык оценивать их так же, как лошадей. Женщин типа Элтон он знал прекрасно. Она наверняка ненавидит всех, кто занимается любовью, потому что ей самой это испытать не удалось. Суха, как палка. Ни на что не годна. Ну а девочка? Он не замечал ее прежде. Видно, она всегда убегала, когда он появлялся… Стройная, робкая, вряд ли уже готовая для любовных утех. Еще очень молода, хотя… Короткие волосы делают ее похожей на смазливого мальчишку. Сэр Хэмфри решил взять на заметку служанку Ричарда. Не то чтобы устраивать что-то специально, отступать от своих правил, но если подвернется случай… надо быть к этому готовым. А сэр Хэмфри был человеком, которому часто выпадал счастливый случай.
Служанки удалились, а Бартли замер, с восторгом слушая разговор взрослых.
— Клянусь небом, — сказал сэр Хэмфри, — Дрейку уже невмоготу ждать, я уверен! Не таков он, чтобы ждать в гавани, прячась от шторма, как прячется дитя за подол няньки! Нет, сэр. Ему не терпится сразиться с ним. И на кораблях, поди, людям надоело ждать. Я знаю, Дрейк говорит им: «Мы разгромим испанцев в их собственном море». А королева говорит: «Нет!» И Совет говорит: «Нет! Оставайтесь на месте и защищайте нас». Клянусь небом, сэр, это занятие не для Дрейка. Он привык атаковать первым. Вот каков наш адмирал. И он прав. Клянусь небом, он доказал это. Тысячу раз доказал.
Мальчик слушал, подпрыгивая на стуле.
— Мне представляется, что негоже теоретикам мешать практикам. Если бы ему не препятствовали, думаю, что опасность уже миновала бы. Сэру Фрэнсису мешают приказы из Лондона. Он знает, что следует делать. Fortes fortuna, adjuvat2.
— Что это значит? — спросил сэр Хэмфри.
— Спросите у Бартли, он вам скажет.
