И она таки согласилась. Старший брат продолжал лелеять надежду, что этот вечер приоткроет завесу над тайной и он сможет выяснить, почему его маленькая сестренка испытывает такую неприязнь к его лучшему другу. Если бы случай столкнул Джейсона и Хэтти, полагал он, может быть, она сменила бы гнев на милость по отношению к этому достойному человеку. Если же она и в самом деле имеет основания его не любить, рассуждал он сам с собой, то ей ничто не помешает избавиться от него. На маскараде это очень легко сделать. С этими мыслями сэр Джон решительной походкой направился в библиотеку сэра Арчибальда, чтобы засвидетельствовать свое почтение отцу. Он шел, не скрывая улыбки, гадая о том, как будет вести себя его умудренный опытом дружок при встрече с Хэтти.
В то время как сэр Джон и леди Луиза кружили по лабиринту в Ричмонде, лорд Гарри оттачивал глаз в мантонском тире. Он стоял возле разграничительной полосы на расстоянии двадцати шагов от мишеней и гладил курок. Раздался выстрел и вслед за ним восторженный крик сэра Гарри:
— Браво, лорд Гарри! Опять в яблочко. И опять с двадцати шагов.
Мистер Фрэнке, грубоватый мужчина, считавшийся одним из лучших служителей в Мантоне, добавил свои поздравления:
— Отличный выстрел. Милорд — превосходный стрелок. Посмотрите, сэр Гарри, как его светлость ласкает курок. Вы обратили внимание, как он делает это? Он медленно водит по нему рукой, а сам не спускает глаз с мишени. Правильно. В стрельбе не должно быть спешки, сэр Гарри. В двух случаях нельзя торопиться: когда имеешь дело с леди и с ружьем.
В ответ сэр Гарри довольно крякнул:
— В одном из них — точно. Не так давно я имел возможность в этом убедиться, — сказал он и, обращаясь к Хэтти, добавил: — Как вы смотрите, лорд Гарри, на то, что я собираюсь покинуть вас? Хочу размяться у Джентльмена Джексона. Я не зову вас с собой, потому что, сами знаете, это занятие не для вас. А жаль. Интересно было бы посмотреть, как бы вы на ринге стали работать кулаками. Это вам не курок гладить!
Прежде чем ответить ему, Хэтти возвратила пистолет мистеру Фрэнксу.
— Гарри, я уже устал повторять, что на ринге вы свалите меня на пол в первую же минуту. Извините, но это развлечение действительно мне не по душе. У меня нет к нему ни интереса, ни способностей. К тому же у меня остается меньше часа до урока фехтования у синьора Бертиоли.
Откровенное признание приятеля умиротворило сэра Гарри, и из чувства благодарности он поинтересовался:
— А что говорит ваш итальянец? Как он находит ваши успехи?
— Вообще-то он не совсем итальянец. Он родом из Сардинии. Что он может сказать? Он всегда хвалит меня. Но я-то знаю, что он делает это из вежливости. Боюсь, что этого в нем больше, чем откровенности.
Хэтти не стала добавлять, что несколько недель назад синьор Бертиоли перестал высказывать озабоченность по поводу ее выносливости. В последнее время все часы их занятий были посвящены освоению уникальных приемов, которые составляли гордость маэстро. Это были ложные выпады для отвлечения противника и незаметные движения в запястье с внезапным переходом в неожиданную атаку.
— Ничего страшного, — успокоил ее сэр Гарри, — не так уж это важно. Ведь это же не вопрос жизни или смерти.
От этих слов в синих глазах лорда Гарри появился несколько странный блеск, который, впрочем, тут же погас. Сэр Гарри с подозрением оглядел друга:
— А ну, посмотрите мне в глаза, лорд Гарри! Уж не собираетесь ли вы драться на дуэли? Если так, то это неостроумно. Это никуда не годится. У моего зятя есть излюбленная шутка на эту тему. Он говорит, что закажет себе завтрак из моих потрохов, если я ввяжусь в это дело и меня убьют. Такие слова у кого угодно отобьют охоту драться на дуэли.
Видимо, этот разговор навел сэра Гарри на мысли о маркизе де Оберлоне, а также из ряда вон выходящей истории, услышанной им поутру от мистера Скаддимора — о посещении Мелисанды накануне вечером. Сэр Гарри побледнел.
— Конечно, нет. Я не собираюсь делать этого, Гарри. — Хэтти поспешила отвести взгляд от его проницательных глаз и с готовностью позволила служителю помочь ей надеть пальто. Памятуя, что Джек и Луиза собирались назавтра с утра уехать из дома, она решила позвать его к себе в гости.
— Послушайте, Гарри, почему бы вам вместе со Скадди не посетить меня завтра вечером? Вас будет ждать приличный обед, великолепный кларет и в довершение — карты. Обещаю разнести вас в пух и прах. Соглашайтесь.
— К сожалению, не могу. На завтрашний вечер у меня другие планы.
— Позвольте полюбопытствовать, не является ли несравненная Изабелла Бентуорт частью этих планов?
— Нет, не является. Но к вам это не имеет никакого отношения. Да, кстати, чуть не забыл передать вам приглашение. Моя сестра, вы помните — Кейт Сен-Клер, просит нас обоих отобедать у них сегодня.
— Я бы с удовольствием, Гарри, но тоже не могу. Я уже обещал, что буду на маскараде в Рэнлиг-хаусе.
— Какая из этих двух очаровательных леди моя Луиза?
— Мой дорогой Джон, здесь не может быть двух мнений, — совершенно серьезно ответил сэр Арчибальд. — Малышка Хэтти на полголовы выше Луизы.
— Вы правы, отец. Как можно не узнать эту пухленькую коротышку?
— Луиза, шлепни его. Как ты только терпишь этого ужасного человека! — со смехом сказала Хэтти, сверкая глазами сквозь прорези своей красной маски.
— Погоди, Хэтти, он еще пожалеет об этом. Сегодня ему не уйти от меня. Будет танцевать всю ночь, до упаду. Посмотрим, на что он годится. Всем известно, что у таких громил только одна видимость, а выносливости ни на грош. Вот посмотришь, он будет просить у меня пощады, но пусть не рассчитывает. Он ее не получит. Я вдоволь натанцуюсь на его ножищах.
— Непременно приду посмотреть, — сказала Хэтти. «Знала бы ты, моя дорогая, что такое выносливость», — подумала она о Луизе. После часа тренировки с синьором Бертиоли ноющая боль в руке все еще не прекращалась. — Папочка, мы уходим. Желаю тебе приятного вечера, — прощебетала она отцу.
— Гримпстон сказал мне, что отец собирается ехать к лорду Мелбери, — сообщила она брату, после того как они втроем уселись в семейной карете Ролландов.
— Понятно, — сказал Джек, — опять, значит, эти «проклятые виги». Подвинься, Хэтти. Видишь, как тесно человеку с такими длинными ногами. Лу, что означает твоя ухмылка? Что у тебя на уме? А-а, можешь не говорить! Я знаю. Ты хочешь рассказать Хэтти, как я искал дорогу из лабиринта?
— Вовсе нет. Я просто представила себе, как ты будешь просить меня, чтобы я оставила тебя в покое после шестого танца.
Хэтти откинулась на спинку сиденья, размышляя о предстоящем вечере. Хотя Джек на правах старшего брата по дороге делал ей бесконечные наставления — дескать, на балах всегда царят вольность и распущенность — и требовал, чтобы она не отходила от него ни на шаг, она вовсе не собиралась слушаться его. Главное, что ей было нужно, — это неузнаваемость, и она могла ее иметь благодаря своей красной маске. Если бы ей пришлось находиться рядом с сэром Джоном, которого по внушительным размерам и басистому голосу можно было распознать без особого труда, она была бы тотчас узнана. Без всяких сомнений, она предпочитала путь, дающий ей полную свободу и возможность расстаться на время с безвкусной мисс Генриеттой Ролланд и лордом Гарри.
