– У меня хорошие новости, мистер Джонс, очень хорошие!
Джонс удивленно поднял на него глаза.
– Хорошие новости услышать всегда приятно. О чем же речь?
– Я связался со своим отцом, и он согласился взять заем под закладную на дом на Хановер-Тэррас. Деньги должны быть переведены на мой счет.
– Прекрасно! – Джонс не скрывал своего удивления.
– Такое впечатление, что пока мы еще не будем полагаться на девушек из Сассекса и вареные яйца к столу. Подготовьте, пожалуйста, документы по закладной как только сможете, мистер Джонс, и я подпишу их у своего отца, когда поеду в Ирландию на свадьбу своей сестры, леди Дафны. Доброго вам дня, мистер Джонс! – Чарльз развернулся и в приподнятом настроении широким шагом покинул кабинет управляющего.
28
Утром в тот день, когда они должны были уезжать в Ирландию на свадьбу Дафны, Чарльз находился в кабинете. Он сидел за письменным столом и внимательно читал документы по закладной на дом. Все вроде бы было в порядке. Не хватало лишь подписи отца, чтобы деньги поступили на его счет.
В кабинет вошла Арабелла.
– Чарльз, приехал кеб, чтобы отвезти нас на вокзал, – сказала она.
Чарльз быстро уложил документы в небольшой кожаный чемоданчик и запер его.
– Уже иду, – вставая, сказал он.
К этому моменту беременность Арабеллы находилась уже на завершающей стадии, до родов оставался какой-то месяц, и поэтому ее не слишком радовала долгая поездка до Ливерпуля, затем морское путешествие через Ирландское море, а после этого еще долгий путь из Дублина через всю Ирландию до Армстронг-хауса.
По крайней мере хорошо уже, что ей не придется там столкнуться с Гаррисоном. Еще перед тем, как пригласить Чарльза и Арабеллу, Маргарет предупредила, что Гаррисон не приедет в Ирландию на это событие.
Они быстро вышли из дома.
– Счастливого пути, – сказал Берчилл, когда они вместе с кучером укладывали сзади в кеб их чемодан.
– Спасибо, Берчилл, – ответила Арабелла, при помощи Чарльза поднимаясь в экипаж.
– Au revoir! Au revoir! – пропела Изабель, вручая ей Пруденс. Арабелла согласилась, чтобы Изабель, воспользовавшись таким случаем, съездила домой во Францию к своей семье, пока они будут в Ирландии.
Махая рукой вслед карете, Берчилл шумно вздохнул.
– Месье Берчилл! У вас такой вид, как будто вы испытываете облегчение после их отъезда, – с укором сказала Изабель, глядя, как он тяжело прислонился к одной из римских колонн на фронтоне дома и закурил.
– Я действительно рад, что этот цирк уехал из города хотя бы на пару недель, – бодро откликнулся Берчилл. – Не забывайте, что этот особняк до их приезда сюда был открыт всего пару месяцев в году, летом. Это был славный спокойный дом, где можно было расслабиться, прежде чем он превратился в место постоянных увеселений с этой ужасной аристократической едой… Первое, что я сделаю теперь, это закажу на кухне для себя старое доброе ирландское жаркое!
– Ирландское жаркое! – пришла в ужас Изабель. – Месье Юппер этого не позволит!
– А месье Юппер может и дальше держаться за свой Версаль – мне-то что за дело!
Арабелла следила за улыбающимся лицом Чарльза, когда тот играл в карете с Пруденс.
– В последнее время ты, по крайней мере, находишься уже в лучшем расположении духа, – заметила она.
– Так и есть, дорогая, так и есть!
– Должно быть, это связано с предвкушением того, как ты снова встретишься со своими близкими, – задумчиво сказала она.
– Должно быть, должно быть так!
– Со всеми, за исключением Гаррисона, – продолжала она.
– Никто ведь не гнал Гаррисона. То, что он не захотел приехать на свадьбу собственной сестры, это его выбор. Эгоистичный выбор, с моей точки зрения.
Она уставилась на него, стараясь понять, не шутит ли он.
– Но ведь это совершенно очевидно, почему он не приехал, – он не желает видеть нас с тобой! Или не хочет ставить остальных членов семьи в компрометирующее положение. Нас пригласили только после того, как он уже отказался приехать.
– Чушь! Знаешь, ты временами можешь удивительным образом заблуждаться. Как будто меня могли не пригласить на свадьбу Дафны!
– На твоем месте я бы не стала проверять их лояльность к тебе на прочность. Только не после того, что случилось, – сказала она, отворачиваясь от него к окну.
Когда их карета остановилась перед Армстронг-хаусом и Чарльз помог Арабелле выйти, она подняла голову и с внутренним трепетом оглядела величественное здание.
Парадная дверь распахнулась, и из нее выбежала Эмили; с криком «Чарльз!» она бросилась в распростертые руки брата и горячо обняла его.
– Вот это настоящий горячий прием в родном доме! – воскликнул Чарльз.
Затем Эмили повернулась к Арабелле, державшей на руках Пруденс, и улыбнулась ей.
– Здравствуй, Арабелла.
– Ты прекрасно выглядишь, Эмили. Поздоровайся со своей тетей Эмили, Пруденс. – Арабелла протянула малышку ей навстречу, но Эмили взглянула на ребенка без всякого интереса.
– Что ты думаешь о своей племяннице? – спросил Чарльз.
– «Жила-была девчушка, большая хохотушка. Смешная завитушка на лбу ее была. Когда она смеялась, то люди улыбались, но на ее капризы смотрели с укоризной!» – пропела Эмили и, взяв Чарльза за руку, потянула его за собой вверх по ступеням парадного крыльца. – Как же я рада, что ты приехал сюда, Чарльз! Только ты сможешь спасти меня от всех этих бесконечных свадебных разговоров!
Арабелла закатила глаза и последовала за ними в дом.
Арабелла заметила, что с ней Маргарет ведет себя обходительно, но соблюдает дистанцию; когда она улыбалась ей, улыбка эта не касалась ее глаз. Лоренс был любезен, как всегда. Эмили постоянно лебезила вокруг Чарльза, а Дафна была слишком поглощена приготовлениями к своей свадьбе, чтобы думать о ком-то еще.
В тот вечер Чарльз с Арабеллой присоединились ко всему семейству в столовой.
– Гвинет еще не приехала? – спросила Арабелла.
– Нет, они с его высочеством приедут накануне свадьбы, вместе со всеми остальными гостями, – сказала Маргарет.
– А Фоксы не приедут вообще, – сообщила Дафна.
– Почему же? – спросил Чарльз.
– Земельная война! – воскликнул Лоренс. – Ты еще не забыл о ее существовании, ведя жизнь светского льва в Лондоне?
– Разумеется, не забыл, отец. Просто меня удивило, почему это остановило Фоксов от того, чтобы приехать к нам в гости. – Он с вызовом взглянул на отца.
– Потому что их поместье втянуто в эту войну, – ответила Маргарет.
– Понимаешь, им объявили бойкот, – пояснила Эмили. – И им пришлось везти рабочих из Англии, чтобы спасти свой урожай.
