– Ничего не имею против его отсутствия, – заявила Мэдлин. – Этот человек стал мне несимпатичен с тех пор, как он, будучи сговорен с Александрой, унизил ее на глазах у всех в тот вечер, когда она обручилась с Эдмундом. Вы тоже там были. Я помню, как я удивилась, что вы можете выглядеть таким свирепым и при этом не пустить в ход кулаки, – рассмеялась она.
– Она была сговорена с ним, еще будучи девочкой, – сказал он, – но я до сих пор радуюсь, что он счел возможным унизить ее. Чего доброго, она вышла бы за него.
– А мистер Бисли – его родственник? – спросила Медлин. – И он счел за благо остаться управляющим у герцога. Он очень симпатичный.
– Он был подопечным Питерли, – ответил Джеймс.
– У него ведь есть сестра, да? – спросила она, поворачивая к нему лицо в полумраке кареты и улыбаясь. – Жаль, что ни она, ни ее муж не смогли быть сегодня вечером. Ее муж – один из арендаторов герцога. Ему нездоровилось. Мистер Бисли сказал, что поедет мимо их фермы и зайдет к ней.
– Если вам захочется где-нибудь прогуляться или проехаться верхом, Мэдлин, – сказал Джеймс. – вам стоит только сообщить мне, и я буду к вашим услугам. Вам нет нужды утруждать соседей.
– Утруждать? – удивилась она. – Но они сами мне это предложили. Я их не просила. Кроме того, во время общих занятий как раз и зарождается дружба, разве не так? А я намерена обзавестись друзьями среди наших соседей.
– Я не разрешаю вам заходить во владения Питерли, – сказал он.
– Почему? – Она изумленно посмотрела на него. – Потому что он унизил вашу сестру, Джеймс? Но ведь это было так давно. Кроме того, сейчас его нет в поместье, и его приезда не ждут. Мистер Бисли сказал, что там рядом с домом есть превосходный плодовый сад и оранжерея.
– И тем не менее вы будете держаться оттуда подальше. Она помолчала.
– Я так понимаю, что это настоящее приказание? – спросила она.
– Да. – Он не смотрел на нее. Профиль его был застывшим, тяжелым. – Держитесь оттуда подальше, Мэдлин. И от Бисли.
– Вот теперь все понятно, – отозвалась она. – Мистер Бисли – молодой и холостой джентльмен. И привлекательный. Вы подозрительны и ревнивы. Вот в чем все дело, не так ли?
Он посмотрел на нее; в темноте его глаза казались очень темными.
– Не пристало замужней леди разъезжать верхом с холостым джентльменом, – сказал он.
– Ах, какая чепуха, Джеймс! – Она прищелкнула языком и раздраженно отвернулась к окну. – Вам просто не хочется, чтобы у меня появились друзья, вот и все. Вам хочется, чтобы я проводила время только с вами, хотя почему вам этого хочется, для меня загадка. Вы меня невзлюбили, и ко всему, что я делаю или говорю, вы относитесь с неодобрением.
– Я не невзлюбил вас, – возразил он.
– Значит, вы прекрасный актер.
– Мэдлин, – начал он, – я не…
– Странно, почему бы вам не запереть все окна и двери в Данстейбл-Холле, – не слушала она. – И носили бы связку ключей у себя на поясе. И выпускали бы меня из дому, не иначе как приковав к своему запястью. Или чтобы с обеих сторон у меня шли Кокинзы.
– Вы говорите глупости, – поморщился он.
– Ну разумеется, – парировала она. – По вашему мнению, от меня ничего другого и ждать нельзя, так ведь? Но если вы полагаете, что я намерена подчиняться вам в данном случае, Джеймс, вас ждет глубокое разочарование. Я сама буду выбирать себе друзей и проводить с ними время так, как мне заблагорассудится. А если вам это не нравится, можете запирать меня или колотить.
– Бисли принесет несчастье, – сказал Джеймс. – Держитесь от него подальше, Мэдлин.
– Вы собираетесь принудить меня? – спросила она, прищурившись.
– Если смогу, – ответил он.
Таким образом, ее снова охватило раздражение, сильнейшее раздражение, и вечер был окончательно испорчен. Она намеревалась быть с ним приветливой, когда они будут возвращаться домой. Он будет доволен, думала она, что ей понравились его соседи и что она уже завязала кое с кем дружеские отношения. К тому же весь вечер он казался таким красивым на свой особый, суровый, лад, в черном траурном костюме. Сердце ее просто разрывалось от любви.
Но ему и впрямь не угодишь. Ее так и подмывало из гордости отказаться от всех попыток. Но отказаться от них означало бы всю жизнь быть несчастной. Возможно, несчастье и поджидает ее где-то неподалеку, но она не намерена распахнуть перед ним дверь и приглашать его в дом.
– Вам нетрудно будет устроить обед как-нибудь в недалеком будущем? – спросил он. – Вы ведь будете рады заняться этим, не правда ли, Мэдлин?
Это явно похоже на оливковую ветвь – символ мира. Она повернулась к нему с ослепительной улыбкой.
– Да, – ответила она, – это будет чудно. Возможно, к тому времени я познакомлюсь еще с кем-нибудь, и мы сможем пригласить их тоже.
– В таком случае я оставляю всю подготовку на вас.
– Джеймс, – сказала Мэдлин позже, когда они уже были в спальне, – я почти ничего здесь не видела, кроме дома и того, что рядом с ним. Разговоры о прогулках и поездках разожгли мой аппетит. Наверное, завтра я поеду верхом.
– Но только не одна, – заметил Джеймс. – А если выедете одна, не съезжайте с дорог и пастбищ. Ни за что не приближайтесь к торфяным болотам. Вы заблудитесь.
– Пустяки! – Она тряхнула головой. – Я не ребенок.
– А я, – сказал он, подходя к ней – она стояла у кровати, – я не из тех, кому можно на каждом шагу перечить. Я хорошо знаю эти края, – спокойно продолжал он. – Торфяные болота очень опасны, Мэдлин. Там очень легко сбиться с дороги. Вы должны мне обещать не ездить туда одна. Если не в будущем, то по крайней мере сейчас. Прошу вас.
– Джеймс, – проговорила молодая женщина, с улыбкой прикасаясь к его груди легкой рукой, – я пообещаю вам это с одним условием – что в течение недели вы возьмете меня туда с собой.
– Вы хотите, чтобы я был с вами? – спросил он.
– Да, я хочу, чтобы вы были со мной, – ответила она, и ее вторая рука присоединилась к первой. – Ведь вы мой муж, не так ли? Молодой муж, и у нас медовый месяц. Да? Обещайте, что возьмете меня на прогулку верхом.
– И мы будем ссориться на каждом шагу?
– Пока вы не дадите мне обещания, я тоже его не дам, – заупрямилась она. – Я буду ездить на торфяники каждый Божий день просто из чувства противоречия, и мы будем ссориться еще больше. Возьмете меня?
– Да, – кивнул он, – конечно, я вас возьму. Для этого вам не нужно мое обещание. Но не думайте, что я забыл о вашем обещании, Мэдлин. Обещайте, прошу вас.
– Ах, ну ладно. Хотя я уверена, что это просто смешно. Обещаю не ездить на торфяные болота, если рядом со мной не будет вас – или того, кого вы одобрите… сколько времени?
