Плаванье до Англии заняло немногим более одного дня, и почти все это время Пэн провела на носу корабля, силясь увидеть очертания лодки с припасами. У нее так и не получилось. Они бросили якорь в отдаленной бухточке на берегу Корнуолла следующей ночью и направились к берегу друг за другом. По совету капитана она нашла жилье в деревне неподалеку и поднялась на следующее утро до рассвета.
Они наняли лошадей и пустились в путь по дороге, которая вела на север, следуя указаниям Сент-Джона.
Пока они ехали, Пэн вышла из своего мрачного молчания и посмотрела на агента королевы.
— Зачем Вы отравили Тристана тем отвратительным зельем?
Он закричал, стараясь перекричать топот копыт:
— Вы полагаете, что я должен был терять время, выпытывая все его проклятые секреты?
— Так что эта сказка про покушение на Сесила — чистая правда?
Повернув голову, чтобы быстро взглянуть на нее, он не сразу ответил. Он пришпорил лошадь и поскакал быстрее.
— Да. Зачем, Вы полагаете, я за ним гоняюсь, рискуя собственной жизнью? Он намеревается убить министра королевы. Я обязан достичь места встречи раньше него.
Пэн всеми силами старалась не отставать в этой костедробильной скачке, хотя ее мысли застыли, словно в ледяном сиропе. Тристан, убийца. Она вспомнила, каким он был в комнате для рисования, — полный расчетливой чувственности, молчаливо одобряющий манипулятор. Она ошибалась насчет него. Она не могла больше доверять своим суждениям насчет него. Господи, помоги ей, Тристан собирался…она даже не могла выразить это словами.
Они немного снизили темп, чтобы дать лошадям отдохнуть, и она вышла из своего отчаяния. — Но тогда Вы можете мне поведать, куда мы направляемся.
— На север, госпожа, на север и на восток, поездка займет около суток. В отдаленное имение, далеко от королевского двора, затерянное в деревне. Секретарь Сесил и его сопровождающий Кристиан де Риверс, лорд Монфор приедут в Бомарис[78] в это время. Молите Господа, чтобы мы успели остановить священника.
— Бомарис, — повторила Пэн. — Я о таком не слышала.
— Поместье барона Рошфора, таинственного отшельника. Но это неважно. А важно то, что Сесил прибудет туда, и если нам не повезет, там окажется также священник. И тогда, госпожа, несмотря на Ваши колебания, я убью его.
Пэн посмотрела на Сент-Джона. Его глаза напугали ее. В них не было ни сострадания, ни сожаления. Глядя на них, на ум приходило сравнения с атакующим волком, где препятствия не имели никакого значения, а важна была только жестокость хищника. Но отец небесный, не могла она позволить этому человеку добраться до Тристана. Они скакали всю ночь, Пэн, Сент-Джон, Дибблер и ее слуги. Они оставили двух фермеров позади. Не привыкшие к скачке, они частенько падали и их оставили в деревушке, чтобы они подлечили свои отбитые зады.
Меняя лошадей, когда предоставлялась возможность, они продолжали скакать, когда день стал клониться к вечеру. Пэн уже не могла держать глаза открытыми и ехать верхом. И только решимость остановить Тристана и в то же время не позволить убить его, заставляла ее держаться прямо.
Она очнулась от своего усталого оцепенения, когда увидела, что Сент-Джон заставил лошадь перейти на медленный шаг. Они оставили главную дорогу, которая тянулась до границы несколько часов назад, и перешли на узкую тропинку, которая бежала по невспаханным полям. Среди дня они въехали в лес пустынный, словно усыпальница в полночь.
Дорога, по которой они ехали, углубилась в лощину, на земле лежали ветки и листья. Теперь они больше не могли ехать на лошадях, не рискуя упасть. На том месте, где лощина была уже всего, перед ними предстала картина бойни. Возле тропинки лежали тела двух мужчин, на их груди высохла кровь от ран, нанесенных шпагой. Не позволяя себе терять время на остановку, Пэн подала знак своим людям, которые проскакали, внимательно глядя в поисках нападавших.
Сент-Джон, который ехал впереди нее, обернулся в седле.
— Вы видите? Он уже убил. Без сомнения, эти люди были посланы королевским министром, чтобы охранять эту тропинку, а он их нашел.
Пэн ничего не сказала. Она почувствовала отвращение и сомневалась, что смогла бы вынести больший ужас. Сент-Джон не мог знать, что именно Тристан убил этих людей. На них не было ливрей, поэтому она предположила, что это просто воры, а никак не охранники министра. Лгала ли она самой себе, пытаясь избавить Тристана от любого преступления из-за того, что она к нему испытывала? Она только глубже погрузилась в состояние мучительной неуверенности.
Они, наконец, остановились, и Сент-Джон, казалось, погрузился в серьезные раздумья. Пэн услышала звук ручейка. Она спешилась, увела свою лошадь с тропинки, мимо деревьев без листвы. Так как они ехали на север, то иней, что покрывал землю, встречался все чаще. На сей раз, бледные лучи солнца не смогли растопить его на земле.
Пэн смотрела, как пьет ее лошадь, когда услышала крики. Она увидела, как агент королевы ударил Дибблера в челюсть на тропе. Пока тот пошатнулся, Сент-Джон успел выхватить свой пистолет из ножен на седле Дибблера. Он ударил ногой Дибблера в грудь.
Дибблер свалился со спины лошади. Сент-Джон быстро ударил лошадей, которые окружали его по крупу и большинство из них ускакали, тогда, как их неопытные наездники либо попадали, либо удержались криво в седле.
Пэн что-то кричала своим людям, но они были слишком заняты, спасая собственные шкуры, чтобы обратить внимание. Сент-Джон ускакал по тропинке, когда она неуклюже побрела к своей лошади. Турнеп появился из-за кустов и направился к ней, поправляя на ходу одежду.
Только Видл сумела удержать поводья своей лошади. Пэн огляделась вокруг, желая надрать уши всем и себе в частности. Вместо этого, она села на лошадь, приказала Видл всех собрать и последовать за ней, и ускакала за Сент-Джоном.
Этот мужчина ненавидел Тристана. Он уже сказал, что его цель не только предотвратить убийство. Он собирался убить Тристана и не хотел, чтобы она вмешивалась в его жажду крови. Но она не могла позволить Сент-Джону причинить вред Тристану, несмотря на то, что тот, вероятно, совершил. Ей нужно остановить Сент-Джона и в то же время не дать Тристану причинить кому-нибудь вред.
Наклонившись к шее лошади, Пэн попыталась разглядеть королевского агента, но тропинка петляла, а лес все больше разрастался с двух сторон, закрывая обзор. Сворачивая все время вправо, уворачиваясь от низко висящих ветвей, она все скакала по тропинке и надеялась, что не вылетит из седла. Внезапно тропинка вышла из-за деревьев. Она увидела широкое поле. Посреди него она заметила Сент-Джона, который направлялся к воротам большого поместья, который кто-то построил среди дикой природы.
