Лилиан и Дейзи проводили немало утренних часов в обществе графини Уэстклиф. Своими наставлениями старая леди пыталась привить аристократичные манеры двум американским барышням, но все было напрасно. Аристократы никогда не проявляют бурный восторг, а лишь сдержанный интерес; не говорят «родня», а скажут «родственники», они используют фразу «окажите любезность» чаще, чем вопрос «не могли бы вы?». Наконец, благородная дама никогда не станет высказываться напрямую, а предпочтет изящно намекнуть.
Если графиня и выделяла кого-то из сестер, то, несомненно, Дейзи. В вопросах этикета она оказалась намного понятливее сестры. Лилиан почти не старалась сдержать презрительную усмешку, находя светские манеры бессмысленными. Какая разница, передать бутылку портвейна в руки или подвинуть ее по столу? Все равно бутылка попадет куда надо. Почему нельзя говорить о многих занимательных вещах? Отчего ходить полагается медленными шажками, если хочется идти быстрым шагом? С какой стати леди должна эхом повторять за джентльменом его мнение, вместо того чтобы высказать свое?
Лилиан находила спасение только в обществе Сент-Винсента. Казалось, ему нет дела до ее манер или ошибок в речи. Его развлекала ее искренность. Виконт и сам был готов смеяться над всем и вся. Не избежал насмешек даже его отец, герцог Кингстонский. По словам Сент-Винсента, изнеженный герцог не умел насыпать зубной порошок на щетку или натянуть на чулок подвязку, потому что все это делал слуга. Лилиан смеялась. Тогда Сент-Винсент с показным ужасом принимался рассуждать о примитивной жизни, которую она была вынуждена вести в Америке. Бедняжке приходилось жить в доме с отвратительным номером на двери, самой причесываться или завязывать туфли. Сент-Винсент казался Лилиан обаятельнейшим из мужчин, но она интуитивно чувствовала, что под слоем мягкой учтивости таится совсем другой человек. Непроницаемый и твердый, этот человек, вероятно, мог быть холодным и жестоким. Или слишком предусмотрительным и осторожным. Лилиан догадывалась, что лучше не вникать, что же скрыто под этой элегантной оболочкой. Пусть остается прекрасным и загадочным, как сфинкс.
— Сент-Винсенту нужно жениться на богатой наследнице, — сообщила однажды Аннабел. «Желтофиоли» сидели под деревом, делая наброски акварелью. — Мистер Хант сказал, что отец лорда Сент-Винсента, старый герцог, собирается лишить сына содержания, потому что у него совсем не осталось денег. Боюсь, он останется без наследства.
— Что делать, если заканчиваются деньги? — спросила Дейзи. Ее карандаш проворно бегал по бумаге, заканчивая набросок пейзажа. — Сент-Винсенту придется продать поместья и собственность, когда он станет герцогом?
— Бывает по-разному, — ответила Аннабел, поднимая опавший лист и любуясь прихотливым рисунком жилок на янтарной поверхности. — Если собственность, которую он унаследует, заложена, тогда ее не продать. Но вы не бойтесь, нищим он не останется. Найдется семья, которая с удовольствием пополнит его кошелек, если он согласится жениться на их дочке.
— Например, моя, — с иронией сказала Лилиан. Аннабел внимательно посмотрела на нее и тихо спросила:
— Дорогая, лорд Сент-Винсент говорил тебе что-нибудь о своих намерениях?
— Ни слова.
— Он когда-нибудь пытался…
— Бог мой, конечно, нет!
— Значит, он хочет на тебе жениться, — сказала Аннабел несколько неуверенно. — Если бы это был просто флирт, он бы уже сделал попытку скомпрометировать тебя.
Девушки замолчали. Только листья шумели над головой да скрипел карандаш Дейзи.
— Чт-то т-ты станешь делать, если лорд Сент-Винсент сделает предложение? — подала голос Эви. Она смотрела на Лилиан поверх деревянного ящика с красками, крышка которого служила ей мольбертом.
Лилиан бездумно гладила траву под ногами, ломая хрупкие травинки. Ей пришло вдруг в голову, что сейчас она напоминает мать. У Мерседес тоже была привычка что-нибудь дергать и рвать, когда она нервничала. Лилиан отбросила тонкий стебелек прочь.
— Разумеется, я приму его предложение, — просто сказала она. Три девушки изумленно посмотрели на подругу. — Почему? — воскликнула она возмущенно. — Вы же знаете, настоящего герцога не так-то легко найти. Мама говорит, в Англии их всего двадцать девять.
— Но лорд Сент-Винсент — бессовестный охотник за юбками, — сказала Аннабел. — Не могу себе представить, как ты станешь терпеть его выходки, выйдя за него замуж.
— Все мужья так или иначе изменяют женам. — Лилиан старалась, чтобы ее голос звучал равнодушно, но сентенция все равно вышла мрачной.
Голубые глаза Аннабел увлажнились. Она сочувственно сказала:
— Я в это не верю…
— Сезон еще не начался, — заметила Дейзи, — а у нас уже есть покровительница в лице графини. Нам обязательно повезет больше, чем в прошлом году. Не нужно выходить замуж за Сент-Винсента, если не хочешь. Не слушай, что говорит мама.
— Я хочу за него замуж, — сказала Лилиан, упрямо сжав губы. — Если хотите знать, я еще доживу до того дня, когда нас с лордом Сент-Винсентом пригласят на обед как герцога и герцогиню Кингстон. На обеде будет Уэстклиф. И меня поведут к столу прежде него, потому что герцогский титул моего мужа старше. Я заставлю Уэстклифа жалеть! Я…
Она замолчала. Какой у нее горький тон! Она выдала себя, сказав слишком много…
— Может быть, к тому времени тебе будет все равно, — тихо сказала Дейзи.
— Может быть, — мрачно согласилась Лилиан.
На следующий день поместье почти опустело. Джентльмены отправились в местный конный клуб развеяться, выпить вина, покурить, сколько душе угодно, а дамы, рассевшись по каретам, поехали в близлежащую деревню на праздник. Предполагалось выступление гастролирующей труппы актеров из Лондона. Дамам хотелось послушать музыку, посмотреть легкую комедию. Аннабел с Дейзи умоляли Лилиан поехать с ними, но она отказалась. Ее ничуть не привлекали все эти старомодные ужимки бродячих артистов. Пришлось бы заставлять себя улыбаться, смеяться, а ей хотелось бродить по полям, миля за милей.
В полном одиночестве она отправилась в сад по тропинке, ведущей к фонтану-русалке. Фонтан возвышался в центре вымощенной плитами площадки, как жемчужина в оправе кольца. Площадку окружала живая изгородь, увитая глицинией. Казалось, кто-то разбросал на темной листве розовые чехольчики. Присев на край фонтана, Лилиан уставилась в пенную воду. Она не замечала ничего вокруг и не услышала приближающихся шагов, пока ее не окликнули.
— Какая удача! Я нашел вас так быстро!
Она улыбнулась. Перед ней стоял лорд Сент-Винсент. Солнце играло в его золотистой шевелюре. Янтарного цвета волосы, белая кожа и голубые глаза… — несомненный англосакс, но вот линия скул, тигриный разрез глаз и полные губы широкого рта придавали его особе какое-то экзотическое очарование.
