– Ах, поцелуи здесь ни при чем! – с досадой сказала она. – Извинись за свои глупые выдумки о воинах китайского императора, требующих возврата им шелка. Это ведь твоя очередная тактическая уловка, не так ли?
– К сожалению, это горькая правда, – помрачнев, ответил он. – Где рулоны? Ты должна срочно отдать их мне.
– Ах, ради Бога! За кого ты меня принимаешь? За полную дурочку? – Она наигранно рассмеялась.
– Поверь мне, Сарала, никакая это не уловка, – со вздохом сказал Шарлемань, пораженный ее стойкостью. – И за дурочку я тебя не принимаю. Послушай теперь меня внимательно: два дня назад в газетах появилось сообщение об исчезновении капитана Питера Блинка.
Щеки Саралы моментально стали бледными.
– Это правда? Капитан Блинк исчез?
Шарлемань молча кивнул, сожалея, что она не упала в обморок или не завизжала с перепугу: тогда бы он получил повод утешить ее поцелуем, но в то же время, подумалось ему, будь она притворщицей или истеричкой, он бы не стал целовать ее со всепоглощающей страстью.
– Значит, его странное исчезновение было истолковано тобой так, будто бы он пытается скрыться от посланников китайского императора? Ты хочешь выглядеть в моих глазах благородным спасителем?
– Уж не принимаешь ли ты меня за слабоумного? – Шарлемань нахмурился.
– Тогда ты должен объяснить мне все в подробностях.
– Но я же пытаюсь это сделать, а ты меня не слушаешь! После музыкального вечера я пошел домой пешком. И мне показалось, что кто-то следит за мной. А в то же утро неизвестный злодей предпринял попытку проникнуть в мой дом. Я подразумеваю Гастон-Хаус.
Во взгляде Саралы читалось недоверие. Она требовала доказательств его предположения о наличии связи между всеми необъяснимыми происшествиями, случившимися в последние дни. Ему страстно захотелось обнять и поцеловать ее, но он сжал пальцы в кулак и подавил свой порыв, рассудив, что для поцелуев у них еще будет время. Сделав глубокий вдох, Шей продолжал:
– А несколько позже, во время посещения мною и Пенелопой Британского музея, я увидел в египетском зале китайского воина, который следил за мной. Вчера же утром кто-то швырнул булыжник, обернутый шелком, в окно Гриффин-Хауса. Не перебивай меня, пожалуйста, дозволь мне закончить свою мысль!
Сарала пожала плечами, все еще не веря ему.
– После этого происшествия мне пришло в голову, что исчезновение Блинка связано с китайским товаром. Я поскакал в Карлайл-Хаус, желая убедиться, что ты цела и невредима. По дороге мне преградили путь три китайца, вооруженные кривыми саблями.
Лицо Саралы вытянулось, обретя озабоченное выражение.
– Так это все не выдумка! Боже, что же теперь с нами будет?
– Наконец-то до тебя дошло, что мне вовсе не до глупых россказней! Китайцы сказали, что они охотятся за этой партией ткани, потому что она похищена капитаном Блинком. Он уже, похоже, у них в руках, а я должен вернуть им шелк, иначе…
Шарлемань умолк, не решаясь сказать Сарале, что ему, возможно, еще придется отправиться в Китай и предстать там перед императором.
– Какая невероятная история, однако! – изумилась она.
– Да, все это напоминает восточную сказку. Ты должна отдать мне шелк сегодня же, Сарала! В полдень я встречаюсь в музее с китайцами.
– Если это правда, тогда с ними встречусь я сама! – воскликнула Сарала. – Ведь я купила их у Блинка, не правда ли?
– Послушай, твое благородство похвально, однако рисковать тобой я не намерен. С китайцами увижусь один я, – решительно заявил Шарлемань.
Поколебавшись немного, Сарала сказала:
– Но если я безвозмездно отдам тебе шелк, будет ли это способствовать тому, что герцог наконец-то поймет, что все случившееся не более чем недоразумение? Он же может избавить нас от этой вздорной затеи без нежелательных последствий для репутации моей семьи?
Уловив отчаяние и грусть в ее голосе, Шарлемань отчетливо осознал, в какое трудное положение он ее поставил. Вчерашнее происшествие грозило ей катастрофой.
– Я готов заплатить за партию шелка восемь тысяч фунтов, – сказал он. – И давай закончим на этом наш торг.
– Но я отдам его тебе даром, Шей! Только сделай так, чтобы вся эта бредовая затея не осуществилась! – в отчаянии пролепетала Сарала и расплакалась. – Я принесу свои извинения герцогу и попрошу его дать в газете объявление, что ты отменяешь нашу помолвку. Пожалуйста, Шей!
– Иными словами, ты не желаешь выходит за меня замуж? – подытожил он их затянувшийся разговор.
– Нет, естественно, – ответила она, глядя ему в глаза.
Он остолбенел. Получалось, что в их свадьбе он был заинтересован больше, чем она! Ради своей свободы и чести Сарала была даже готова пожертвовать партией товара, из-за которой она так долго и отчаянно торговалась. Такой поворот событий его совершенно не устраивал. Ему хотелось иметь возможность и впредь встречаться с ней, спорить, смеяться, целоваться и просто любоваться ею.
– Но почему бы тебе и не выйти за меня? – спросил он.
– Ты снова шутишь? – Она вскинула брови. – Это же был обыкновенный деловой спор, только по странному стечению обстоятельств мы завершили его не рукопожатием, а поцелуем. Будем считать это ошибкой.
Шарлемань нахмурился.
– Во-первых, – сказал он, – я не совершаю таких промахов. Во-вторых, пожать друг другу руки мы не могли, поскольку не пришли к соглашению. Между прочим, до сих пор этот вопрос еще так и не решен!
– Не переоцениваешь ли ты себя, Шей? Разве ты не проболтался мне на балу о своих намерениях? С этого-то все и началось! – возразила Сарала.
Однако сам Шарлемань после долгих размышлений на эту тему пришел к выводу, что совершил тогда самый разумный поступок в жизни. Китайцев же он в расчет не принимал.
– А вот мне кажется, что моя болтливость обернулась для нас обоих удачей, – помолчав, ответил он, прокашлялся и добавил: – Сарала, нам надо решить сразу несколько проблем. Прежде всего вернуть шелк китайцам, чтобы раз и навсегда с этим покончить. Я готов уплатить тебе за него любую цену.
– А как же быть с другой проблемой?
– Клянусь, что решу ее честно и благородно.
– Огромное спасибо! – всхлипнула она и продолжала, несколько успокоившись: – Что же до цены партии шелка, я готова уступить ее тебе за четыре тысячи фунтов. По-моему, это будет по-честному.
Она вздохнула и протянула ему руку.
На этот раз он ее пожал, искренне надеясь, что сумеет уговорить ее выйти за него, до того как свирепые китайские воины закуют его в кандалы и увезут на суд своего повелителя в далекий Китай.
Хотя Шарлемань и заявил, что морока с шелком и незадача с помолвкой – это две разные напасти, Сарала подписала купчую и сказала новому владельцу товара, где хранятся рулоны ткани, до того как они вернулись в дом. Ей казалось, что свалившиеся на нее беды как-то связаны между собой, и потому она решила, что чем скорее сумеет избавиться от одной головоломки, тем быстрее разрешится сама собой вторая.
