– Не желаете ли чашечку кофе, мистер Наварро? – предложила она, надеясь, что тот не заметит ее учащенного дыхания и румянца на щеках.
Прежде чем Шанс успел открыть рот, за него ответил Вольф:
– Не утруждайте себя, Ребекка, он уже уезжает. Он хотел убедиться, что все в порядке, и убедился. Любому дураку ясно, что вы в порядке, поэтому… – Он бросил угрожающий взгляд на мужчину, сидевшего в седле. – Всего хорошего, Наварро.
Усмехнувшись, Шанс спрыгнул с коня, демонстрируя ту же ловкость и грацию, которую он показал во время танцев.
– Шериф, я хотел кое о чем переговорить с мисс Ролингс… впрочем, я могу подождать, когда мы останемся одни. Кстати, Ребекка – вы разрешите называть вас по имени? – не могу не признать, что сегодня утром вы очаровательны. Не правда ли, шериф? Доводилось ли вам когда-нибудь видеть более прекрасную женщину?
Дожидаясь ответа Вольфа, Ребекка затаила дыхание.
«Она самая красивая, удивительная и непонятная женщина из всех, кого мне доводилось видеть, и… если вам дорога ваша шкура, Наварро, держитесь от нее подальше», – подумал Вольф и, не глядя на Ребекку, сказал:
– Я не в настроении состязаться с вами в лести, Наварро. Нам с мисс Ролингс нужно обсудить одно важное дело. Если вам так уж хочется вскружить ей голову, можете попытаться в другой раз, а сейчас мы заняты.
– Что-то мне не нравится ваш тон, Бодин. – Шанс покраснел от гнева, дружелюбная улыбка сползла с его лица. – Не лучше ли спросить у мисс Ролингс, чье общество она предпочитает в данный момент…
– Джентльмены, я весьма польщена вашим вниманием, однако вынуждена прервать этот увлекательный словесный поединок. К сожалению, у меня слишком много дел, я не могу все утро смотреть на пару петухов, которые пытаются выщипать друг другу хвосты. Желаю вам обоим всего хорошего. – С этими словами Ребекка повернулась и, даже не взглянув на мужчин, пошла к дому, захлопнула за собой дверь и прислонилась к ней спиной.
Часть ее существа жаждала, чтобы Вольф остался и они продолжили с того момента, на котором остановились, а другая часть хотела, чтобы он уехал и дал ей время подумать.
Наконец послышался стук копыт, и Ребекка подошла к окну. Вольф Бодин поскакал в сторону своего ранчо, а Шанс Наварро – к городу. Она проводила шерифа взглядом, борясь с желанием кинуться вслед за ним. Шанс Наварро вдруг развернул гнедого и, к ее величайшему изумлению, галопом поскакал обратно.
– В чем дело? – недоуменно спросила она, снова выходя на крыльцо.
Наварро соскочил на землю и направился к Ребекке.
– Я так легко не сдаюсь. Бодин ни за что бы не оставил нас одних, пришлось сделать вид, будто я уезжаю. – Он поднялся на крыльцо и взял девушку за руки. – Ребекка, вы уверены, что все в порядке? Я очень за вас беспокоился.
– Все хорошо, – быстро сказала она. Только бы Наварро не заметил ее волнения. – Мне ужасно неловко, что я опьянела с двух стаканов черничного вина, а в остальном я чувствую себя прекрасно.
Шанс Наварро был очень красивым мужчиной, ему придавали особую привлекательность неотразимая улыбка, ловкость движений и живые зеленые глаза, в которых светился ум. Мысленно отметив все его достоинства, Ребекка решила лучше думать о нем, а не о Вольфе.
– Мистер Наварро, я впервые поставила себя в такое дурацкое положение, ради Бога, не думайте, что я всегда так себя веду.
– Мне бы это даже в голову не пришло! Кроме того, вы не ставили себя в дурацкое положение, напротив, вы были восхитительны. – Еще одна ослепительная улыбка, казалось, прожжет в ней дыру. – Я хотел убедиться, что шериф не злоупотребил вашим положением. Он так настаивал на том, чтобы проводить вас, хотя мы с мистером Причардом уже предложили свои услуги.
– Правда? Вы очень добры.
– Совсем не добр, – мягко возразил Наварро. Его сильная рука взяла Ребекку за подбородок с такой осторожностью, словно она была стеклянной. – Я исходил из своих эгоистических интересов.
На мгновение Ребекка растерялась под жарким взглядом зеленых глаз, потом спокойно отвела его руку и отступила на несколько шагов назад.
– Вы слишком торопитесь, мистер Наварро, – строго произнесла она, хотя губы сами складывались в улыбку.
– Да, есть у меня такой недостаток, – признался он. – Когда я вижу перед собой красивую женщину, к тому же умную и очаровательную, то должен показать ей, что я от нее без ума.
– Когда я вижу мужчину, который говорит столько комплиментов, у меня невольно возникает вопрос: чего он добивается? – в тон ему парировала Ребекка.
Шанс рассмеялся.
– Во-первых, я хочу, чтобы вы называли меня по имени, как это делает большинство моих знакомых. Во-вторых, хочу познакомиться с вами поближе. А если вы сомневаетесь насчет моей репутации, то вы еще умнее, чем я думал. Вы на верном пути. Скажу вам прямо, я – не образец добродетели, люблю переезжать с места на место, ненавижу повседневные обязанности, всякие предписания, разговоры о погоде. Люблю быструю езду, люблю просиживать ночи за карточным столом, танцевать с хорошенькими девушками, люблю, чтобы каждый день был не похож на другие. К тому же я человек с прошлым. Не всегда был игроком, как сейчас, а много чем занимался в жизни, был ковбоем, проводником, золотоискателем и нигде подолгу не задерживался. Выяснилось, что мое дело – не добывать золото, а выигрывать его, в этом мне везет гораздо больше. Всякий раз, когда я рискую в покер или рулетку… – Наварро усмехнулся, – …счастье улыбается мне снова и снова, риск всегда окупается, поэтому я и выбрал себе такое имя. – Внезапно он сдернул с головы шляпу и прижал ее к груди. – Хотя я не могу усидеть на одном месте, но, услышав о вас на городском собрании, уже неделями торчу в Паудер-Крике, чтобы с вами познакомиться. Вы взбудоражили целый город. Интуиция подсказывала мне, что вы не обычная женщина, отличаетесь от других. И знаете, Ребекка, – добавил он со смешком, – моя интуиция почти никогда меня не подводила.
На дереве затрещала сорока, ветер зашевелил ветки, тени переместились, луч солнца упал на блестящие черные волосы Шанса Наварро.
– Уж не знаю, что меня привело в Паудер-Крик: удача, рок или еще что-то, – но мне здесь понравилось. И я был бы во сто крат счастливее, если бы вы согласились поужинать со мной в городе завтра вечером.
Ошеломленная длинным монологом и его финалом, Ребекка лишь молча смотрела на него. Конечно, судя по рассказу Наварро, его нельзя считать надежным человеком, ему не стоит доверять. Однако в его обезоруживающей откровенности было нечто притягательное, и вопреки здравому смыслу девушка почувствовала симпатию к этому непостоянному, непредсказуемому мужчине. С Шансом Наварро ей было легче, чем с Вольфом, он не вызывал у нее столь противоречивых чувств.
