Во время панихиды королева подошла к Мэгги и членам семьи покойного лорда Чарлза выразить соболезнования. Уходя, она слегка наклонила голову в направлении Мэгги, что считалось при дворе знаком благосклонности.
Позже, когда долгая церемония прощания закончилась и гроб с телом лорда Чарлза, виконта Лэнгдона, перенесли в усыпальницу, где почивали предки лорда, Джимми шепнул Мэгги, что она должна оценить знаки внимания к ней королевы. Он был уверен, что Мэгги это поможет занять достойное место в столичном аристократическом обществе. А может быть, и за пределами страны.
Предстоящую ночь Мэгги, ее брат и Миро намеревались провести в Мейфэре, в фамильном особняке семейства Грэм. Мэгги хотелось остаться одной, предоставив Джимми и Арианне возможность довольствоваться обществом друг друга. Однако ожидался приезд адвоката, и Джимми предупредил Мэгги, что ей надлежит с ним встретиться.
Мэгги попросила Фиону принести ей ужин прямо в спальню вместе с чайником заварки и бутылкой бренди.
Фиона исполнила все так же беспрекословно, как и любые другие поступавшие от Мэгги просьбы.
Мэгги поднялась в свою комнату и уже собиралась расслабиться после тяжелого дня, но тут в дверь громко постучали.
– Я просила, чтобы меня не беспокоили! – откликнулась она, не открывая дверь.
Но ее ответ проигнорировали. Тем более что дверь была только закрыта, а не заперта.
В комнату решительным шагом вошел Джимми.
– Боже правый! – воскликнул он. – Что вы делаете?!
– Ужинаю. Вам это не нравится?
– Да вы же едва притронулись к тарелке! А в комнате запах, как в дешевом ресторане!
– Я правлю тризну. Решила утопить свое горе, – хмыкнула Мэгги, выгнув дугой бровь.
Джимми подошел к ней, вырвал из рук бутылку и вылил остатки бренди в камин.
– Да как вы смеете?! – взвизгнула Мэгги.
– Я бешено зол!
– На кого?
– На вас!
– Какое вам до меня дело?! Вы сказали, что мне надо дождаться адвоката? Что ж, я дождусь. Независимо от того, что он скажет, вы мне больше не нужны. Сегодня же уеду к дяде Ангусу. И больше надеюсь вас никогда не видеть!
– Что?! Неужели вы готовы пойти на это? Или уже забыли, что Арианна назвала вас… дешевой проституткой?
– Спасибо за напоминание, сэр Джеймс! Вы удивительно добры!
Мэгги злобно смотрела на Джимми и при этом пожалела, что успела узнать его слишком близко. Он же, осклабившись, произнес:
– В сложившихся обстоятельствах я и впрямь чересчур добр к вам! Хотя бы потому, что не считаю вас трусихой.
Мэгги хотела было резко ответить, но в последний момент заметила, что в глазах Джимми полыхает огонь бешенства. Она взяла себя в руки и сказала довольно спокойным голосом:
– Возможно, я и трусиха и потому, как выражается Арианна, а за ней порой и вы, сделалась дешевой проституткой.
– Добавьте: обуреваемой жалостью к себе!
Мэгги поежилась, смотря на языки пламени в камине. Потом перевела взгляд на Джимми:
– А что, если она права? – Кто?
– Арианна. Может, я действительно убила лорда Чарлза?
– Убили? Это каким же образом? Подсыпали яд в шампанское? Благо он его выпил в тот вечер!
– Вовсе нет. Вы, верно, догадываетесь, что я на такое просто не способна!
– Тогда каким же образом?..
Мэгги встала, прошлась по комнате и остановилась у камина. Лицо у нее было бледным. Уголок правого века нервно задергался.
– Я… О Боже!..
Она замолчала. Наверное, за час до этого Мэгги приняла опиумный напиток… Должна бы успокоиться… Но получается почему-то наоборот. Мэгги сжимала и разжимала пальцы, с ненавистью глядя на Джимми. Она подбирала слова для ответа и наконец дрожащим голосом заговорила:
– Я не могла даже представить, что он… он так… так… отчаянно… хочет… Господи! Я чувствовала себя… униженной… жалкой… И при этом я старалась делать все, чего хотел Чарлз!
– Гм… – промычал Джимми, смотря прямо в глаза Мэгги. – Если вы выполняли его естественные желания в брачную ночь… то вы… не виноваты!
– И все же я должна была… отвечать за свои действия…
– Гм… Да, вы все же воздействовали на дядю Чарлза. Пусть неосознанно… Но все же понимали, что перед вами мужчина. Что этот мужчина хочет интима… Нет, не думаю, чтобы вы воспользовались случаем. Другое дело, что вы не должны были выходить за него замуж. Но это мое личное мнение. Тем более что сам дядя Чарлз очень хотел вашего брака.
Мэгги покачала головой и несколько раз глотнула воздуху. Ведь дело решило не его желание жениться на ней. Это она убедила себя в необходимости пройти через все брачные испытания. А лорд Чарлз, безумно влюбленный в нее, разве мог этому препятствовать?.. Конечно, если бы она знала тогда все то, что узнала теперь, то… Но и тогда вряд ли что-нибудь изменилось бы…
Господи, да, конечно, изменилось бы! Даже отчаянно запутанные долги брата и угроза страшного скандала тогда были лучшей ситуацией, несомненно, нежели та, в которой она оказалась сейчас!
– Вы так ничего и не поняли? – спросила Мэгги у Джимми.
– Пытаюсь, во всяком случае!
– Тогда вам лучше уйти!..
– Извините, не могу!
– Джимми, не заставляйте меня быть грубой! Просто повернитесь и уходите!
– Я уйду не раньше, чем мы закончим разговор. Скажите мне, что еще заставляет вас чувствовать себя виновной?
– Виновной? С чего вы взяли? Я вовсе не виновна в том, что произошло!
– Тогда почему?..
– О Боже мой! Да, я виновна! Вы довольны?
И Мэгги тяжело опустилась в кресло. Джимми остался стоять перед ней. Это раздражало Мэгги. И раздражение ее достигло предела, когда Джимми взял стул и уселся напротив нее, почти касаясь колен Мэгги, и принялся допрашивать.
– Объяснитесь! – потребовал он. Но голос его прозвучал отнюдь не злобно. Видно, он действительно не мог ее понять.
– В душе я молилась о смерти, – прошептала в ответ Мэгги.
– Вы молились?.. – удивленно выгнул бровь Джимми. Мэгги утвердительно кивнула. И тут же покраснела.
– Я думала… – неуверенно начала она. – Не знаю, о чем точно… Но хотела… темноты. А он хотел… света. Я чувствовала себя жалкой и униженной… И молила Господа, чтобы он не допустил пытки, не допустил дальнейшего унижения…
Джимми почти с ужасом смотрел на нее. Мэгги же замолчала, ожидая самых страшных обвинений. Тем более что она заметила, как искривились в злобной усмешке его губы.
– Мэгги, я не могу поверить, что вы молились о смерти дяди Чарлза!
– Но так было!
– И вы просили Бога: «Господи, пошли смерть этому человеку», так?
– Нет, не так. Я молила Бога, чтобы Он не допустил всех тех моральных пыток, которые мне предстояли. Как, впрочем, и последствий… Произошло же все в тот момент, когда Чарлз, лежа в постели, перевернулся на спину, захрипел и потерял сознание.
