Уловив иронию в его голосе, Сесиль закусила губу.
– Я, наверное, кажусь тебе ребенком.
– Я не дам тебе состариться, – сказал он мягко, зная, что сдержит свое обещание.
Сесиль вновь принялась рассматривать город.
Дом Гилликристов пришелся Сесиль по вкусу. Слуга, который показывал им дорогу, остановился у украшенной орнаментом входной двери. Массивные стены из камня, скрепленного известковым раствором, уходили на несколько этажей ввысь. Высокие окна были украшены цветным стеклом. Иан помог ей слезть с лошади и повел по широким ступеням. Дверь открылась, и несколько слуг вышли им навстречу.
Сесиль внимательно посмотрела на привлекательную молодую женщину, претендовавшую на роль экономки. Она казалась слишком молодой для занимаемого ею положения, но, оказывая Иану должное почтение, держалась с достоинством, а когда обратила свое внимание на Сесиль, то тоже повела себя подобающим образом.
Они прошли в дом. Пожилой слуга отрицательно покачал головой в ответ на вопрос Иана.
– Господина Тависа нет дома. Он ждал вашего приезда сегодня?
– Нет, – спокойно ответил Иан, – совсем нет. – Он посмотрел на Сесиль: – Немного отдохнешь?
Сесиль улыбнулась и покачала головой:
– Я бы поела, если можно. Иан засмеялся:
– Боюсь, ты никогда не научишься держать фасон. Ты, наверное, сейчас упадешь в обморок от усталости.
– Не от усталости, а от голода, – отпарировала она.
На пути в гостиную вслед за экономкой, назвавшейся Элспет, Иан подумал о том, что такие воспитанные молодые девушки, как леди Эдра, возможно, предпочли бы выражать свое недовольство, чем падать в обморок. Ему не хотелось, чтобы Сесиль жаловалась или падала в обморок, признался он себе. Но пока он не был готов признаться в том, что рад, что она не леди Эдра. Пока.
Когда Тавис вернулся домой, они обедали. Он появился в комнате улыбающийся, но немного смущенный. Сесиль поразило его сходство с Ианом. Никому не пришло бы в голову сомневаться в том, что они братья, и была, казалось, какая-то вопиющая несправедливость в том, что только из-за невоздержанности Аласдера Гилликриста один стал наследником, а другой – внебрачным сыном.
Иан жестом пригласил его сесть рядом с собой.
– Пообедаешь с нами?
Лицо Тависа посерьезнело. Он наивно привык думать о себе как о хозяине этого дома, сидеть там, где сейчас сидел Иан, приглашать гостей к обеду. Мысленно проклиная себя за свою глупость, он сел на стул рядом с Ианом. Стал ли он более благородным оттого, что отверг предложение Данмара, сулившее возможность вернуть все это, разом утраченное?
Именно в этот неподходящий момент в комнату вошла Элспет. По тому, как вспыхнули ее глаза, Тавис понял, что она тоже расстроилась, заметив, что другой сидит на месте, которое, как они оба считали, принадлежало Тавису. В следующую секунду лицо ее стало непроницаемым, и она принялась наблюдать за сменой блюд. Тавис почувствовал, как в нем растет обида на отца, Иана и даже Элспет. Да, ведь та, что носила в своем чреве его сына, была всего лишь прислугой. Прислугой, как и его мать, необдуманно берущей все, что хочется, никогда не думающей о последствиях и не задумывающейся над той жизнью, на которую она себя обрекла самим актом зачатия. Самопознание оказалось малоприятным делом. Если Элспет не была лучше его матери, то был ли он лучше своего отца?
Сесиль задумчивым взглядом следила за движениями Элспет. От нее не ускользнули ни огонь, которым вспыхнули ее карие глаза, ни предательский румянец, который залил ее щеки под взглядом Тависа. Она не была настолько далека от жизни, чтобы считать, что мужчины благородного сословия не спали со служанками, хотя ее отец и братья этим не занимались. И все же здесь было нечто большее, чем просто приключение.
Выходя из комнаты, Элспет поймала ее взгляд и густо покраснела. Затем Сесиль принялась изучать Тависа, не спускавшего глаз с доски, на которой резали хлеб, пока Иан расспрашивал о том, каким он нашел этот дом по возвращении.
– Таким же, каким он был при жизни отца, – с готовностью ответил Тавис. – Я уверен, ты вполне можешь заняться другими делами по наследству.
– Я могу лишь надеяться, чтобы в этом не было необходимости. – Голос его был печальным. – Я нужен Аррану.
Тавис чуть не подавился куском жирной свинины.
– Аррану? Какое он к тебе имеет отношение? – Тавис похолодел от страха, за всем этим проглядывала грубая рука Данмара. Неужели Арран решил использовать столь невинный предлог для того, чтобы арестовать Иана?
– Кажется, вместе с Амальриком Лотарингом я должен сопровождать питомицу Аррана во Францию. – Иан говорил бесцветным голосом, как будто считал свое неожиданное и нежеланное назначение делом решенным.
– Но… почему? – вырвалось у Тависа помимо его желания.
Он не сомневался, что за этим приглашением стоит Данмар, но он не мог понять его логику. Каким образом высокая честь, оказываемая Иану, могла причинить ему ущерб? Он нахмурился, обдумывая возможные ответы. Мог бы Данмар оказаться настолько безрассудным, чтобы подвергнуть опасности пятилетнюю королеву, помогая ее матери получить регентство? Нет. Это невозможно. Если что-то случится с Мэри, не будет и никакой нужды в регентстве. Корона перейдет в руки следующего по очереди, что не принесет никакой пользы Данмару, так как де Гизы лишатся даже той малой власти, которую имеют.
– Я задавал себе вопрос много раз, но не нашел ответа. А ты можешь что-нибудь предположить?
Тавис почувствовал угрызения совести, но поборол в себе это чувство. Ведь он не сделал ничего плохого, а Иан не мог ничего знать.
– Я давно уже отказался от разгадывания королевских капризов, – ответил он. – У меня нет ответов. – Но он последит за Данмаром. Сможет ли он сделать нечто большее? На этот вопрос у него тоже не было ответа.
Войдя в спальню, Иан, казалось, почти не удивился, застав Сесиль сидящей на широкой постели.
– Я думал, ты уже давно спишь, Сеси. – Ему стало тепло на душе при мысли, что она не легла спать, а дожидалась его возвращения. Осознав это, он тут же нахмурился и, пряча от нее лицо, принялся расстегивать свой камзол.
Сесиль вздрогнула от его взгляда: она знала, какая борьба шла внутри него.
– Я жду тебя с нетерпением, чтобы узнать, о чем вы так долго говорили с Тависом, – сказала она, давая ему понять, что ждала его не ради удовольствия находиться в его компании.
– Ни о чем таком, что тебе следовало бы знать. В противном случае я попросил бы тебя остаться с нами. – Иан тотчас же устыдился своих слов, заметив, как изменилось выражение ее глаз. Не надо было срывать на ней свое плохое настроение. Он бросил камзол на стул и, стягивая рубашку, добавил: – Тебе бы это было малоинтересно. Мы обменялись нашими впечатлениями об Уэйтфельде.
