Кассандра похолодела.
— Касси! — пробормотал он с жалким видом.
— Уэсли?
Она переступила порог и закрыла за собой дверь, Элис уже исчезла.
— Касси, я… — начал Уэсли, но тут же осекся и громко сглотнул. И провел ладонью по рыжеватым волосам: жест, знакомый Кассандре с самого детства. — Я собирался сказать, что не узнал тебя в тот день, но это выглядело бы глупо, верно?
— Да, — согласилась она, — очень.
— Тогда я не знаю, что говорить… — признался он.
За последние десять лет Кассандра нечасто видела брата, но всегда его обожала. И считала единственной родной душой. Безмозглая дурочка!
— Можешь начать с объяснения. Что случилось с пешим путешествием в Шотландию?
— А, это… несколько моих приятелей не смогли… черт побери, Касси, не было никакого путешествия.
Она сняла шляпку и вместе с ридикюлем положила на стул у двери, а сама уселась на свое обычное место, у камина.
— Ты должна понять, что отец почти не оставил денег. И вообще почти ничего не оставил. В этом году я решил поискать невесту с хорошим приданым. Поэтому не хотел, чтобы ты явилась и все мне испортила.
Очевидно, Уэсли делает то, что сделала она: ищет человека, который мог бы его содержать.
— Полагаю, что сестра, прикончившая мужа топором, действительно могла помешать тебе сделать выгодную партию. Мне очень жаль.
— Никто этому не верит, — буркнул Уэсли, — во всяком случае, в историю с топором.
Кассандра улыбнулась. Уэсли снова принялся метаться по комнате.
— Касси, в последний раз мы виделись, когда мне было семнадцать. Помнишь? Под глазом у тебя был пожелтевший синяк.
Так ли это? Ему всегда удавалось приехать во время довольно длительных передышек между избиениями.
— Я наткнулась на дверь спальни? Действительно, такое однажды случилось.
— Дверь конюшни, — поправил он. — Касси… Паджет действительно бил тебя?
— Мужчина имеет право наказывать непослушную жену, — равнодушно выговорила она.
Уэсли хмуро уставился на сестру:
— Касси, ты могла бы говорить своим обычным голосом, а не таким… саркастическим? Так он бил тебя?
Кассандра долго смотрела на брата, прежде чем ответить.
— Он иногда пил. Но если начинал, не останавливался по два-три дня. Безостановочно. Потом… превращался в зверя.
— Почему ты скрывала? — возмутился Уэсли. — Я бы… — Он не договорил.
— Я была его законной женой, Уэс, — напомнила Кассандра. — А ты был мальчиком. Ничего бы ты не добился.
— И ты убила его? Не топором, конечно. Но все же убила? Оборонялась, когда он тебя бил?
— Не важно, — отмахнулась Кассандра. — Свидетелей все равно не было, как и доказательств. Он заслуживал смерти. И умер. И не стоит наказывать убийцу. Давай оставим этот разговор.
— Для меня важно, — настаивал Уэсли. — Очень важно. Я хочу знать. Ты была мне вместо матери. Я никогда не оставался один. Никогда не чувствовал себя заброшенным. Даже если отец целыми днями где-то играл. Позволь мне… позволь мне быть с тобой, Касси. Да, я понимаю, что пришел поздно, но, надеюсь, не слишком.
— Уэс, ты должен знать одно: я не убивала Найджела. Но никогда не назову имя убийцы ни тебе, ни кому другому. Никогда. Поэтому навсегда останусь главной подозреваемой, хотя его смерть официально считается несчастным случаем. Но большинство людей твердо уверены, что это я его убила. Ничего. Я смогу с этим жить.
Уэсли кивнул.
— Та леди в парке, — вспомнила она, — ты ухаживаешь за ней?
— Она оказалась настоящей фурией, — фыркнул он, скорчив гримасу.
— Вот как? — улыбнулась Кассандра. — Значит, тебе повезло отделаться от нее.
— Вот именно!
— Да сядь ты наконец! У меня шея затекла смотреть на тебя снизу вверх.
Он сел рядом, и она протянула ему руку. Уэсли крепко сжал тонкие пальцы. Сильный ливень бил по оконным стеклам, но здесь, в комнате, было сухо, тепло и уютно.
— Уэс, — спросила она, — ты знаешь каких-нибудь хороших адвокатов?
В эту ночь Стивен снова спал плохо. Наверное, не следовало совать нос в чужие дела, а тем более приходить к Уэсли Янгу и допрашивать горничную о том, что случилось с Роджером.
И вообще не в его характере лезть в дела малознакомых людей.
Он почти надеялся, что больше не увидит Кассандру.
Он хотел вернуть прежнюю спокойную жизнь.
Была ли она действительно спокойной?
И неужели он был таким занудой в почтенном двадцатипятилетнем возрасте?
Но он все равно почти надеялся, что больше ее не увидит.
Но другая часть души ликовала при мысли о том, что они снова встретятся.
Он шел по Оксфорд-стрит вместе Ванессой. Когда он навестил ее сегодня утром, она пожаловалась, что ужасно хандрит, тем более что дети еще спали, а Эллиот уехал из города на пару дней и, возможно, будет дома как раз вовремя, чтобы одеться к сегодняшнему балу, для которого ей срочно понадобились кружева, чтобы заменить оторванную оборку на бальном платье.
Они уже успели купить кружева и вышли из магазина, когда Ванесса радостно вскрикнула, и Стивен, проследив за направлением ее взгляда, увидел Кассандру, идущую под руку с братом.
И в этот момент некая часть его существа… души… сердца… перевернулась от восторга. Кассандра выглядела прелестной и элегантной в розовом платье для прогулок и соломенной шляпке, которую надевала на пикник. Она раскраснелась и казалась очень счастливой.
Стивен снял шляпу и поклонился:
— Мадам! Янг! Чудесный день, не так ли?
Янг смущенно потупился.
— Действительно чудесный, — согласилась Кассандра. — Как поживаете, милорд?
— Превосходно! — заверила Ванесса. — Сэр Уэсли Янг, кажется? По-моему, мы знакомы.
— Так и есть, миледи, — заверил Уэсли, наклоняя голову. — Леди Паджет — моя сестра.
— О, просто великолепно! — тепло улыбнулась Ванесса. — Я не знала, леди Паджет, что у вас в Лондоне родственники! И очень рада это слышать! Кстати, вы собираетесь на бал к леди Комптон-Хейг?
— Скорее всего, ведь я получила приглашение.
Значит, она приняла приглашение? Раньше Стивен не знал, радоваться ему или огорчаться. А вот теперь знал. Он рад, что она там будет. И если она счастлива потому, что помирилась с братом, он больше не жалел, что вмешался в ее жизнь.
— Может, леди Паджет, вы будете так добры оставить для меня первый танец? — спросил Стивен.
Ответить она не успела.
— Кассандра обещала этот танец мне, — сухо сообщил Янг.
— В таком случае другой, немного позднее?
На ее губах играла улыбка. Возможно, она думала о том, что всего за неделю смогла многого добиться.
