— К лучшему? Что ты имеешь в виду?
— Я весь день ломал голову, как нам заниматься любовью на такой узкой кровати, — со смешком проговорил Николас. — И у меня возникла идея. — Он подхватил ее на руки и встал с кровати. Потом сел на край, Лидию посадил к себе на колени. Ступни ее касались пола. — Я люблю преодолевать трудности, — нарочито важно объяснил Николас. — Судьба бросила вызов, мне досталась комната с узкой кроватью. Но я не сдался и придумал, как доставить тебе удовольствие на этом неудобном для любовных утех ложе.
— О, кажется, тебя это возбудило. Чувствую, как затвердела твоя плоть, — задыхаясь, проговорила Лидия.
— А я и не знал, что ты способна говорить такие непристойности.
— Я.... Я... — Лидия покраснела от смущения.
— Не стоит портить такую ночь ненужными извинениями. Ты мне нравишься именно такой, любовь моя. Озорной, свободной и уверенной в себе.
Ей он тоже нравился именно таким, каким предстал сегодня ночью, нравились его изобретательность, инициативность, раскованность, а еще чувство юмора в любых обстоятельствах. Любой другой мужчина на его месте разразился бы проклятиями или впал в ступор, не зная, что делать. Почти упасть с кровати во время наивысшего возбуждения — испытание не для каждого. А он лишь рассмеялся и тут же нашел выход.
— А теперь я покажу тебе, на что способен. — Николас притянул Лидию к себе и медленно стал входить в нее. Проникновение было нежным и очень приятным. Лидия обхватила его за шею руками и спрятала лицо у него на плече. Николас покачал головой. — Откинься назад, я хочу видеть твое лицо.
Лидию удивила эта просьба, но, немного подумав, она решила, что ничего плохого в этом нет. Пусть видит ее лицо во время близости. Она откинулась назад и тут же была вознаграждена его восхищением. Он припал к ее груди губами и стал ласкать языком сосок. Лидия сидела сверху, мужское естество Николаса был полностью внутри нее. Это было новое, удивительное, ни с чем не сравнимое ощущение. Он ненавязчиво направлял ее, в основном предоставляя полную свободу. Сегодня все было совсем по-другому. Возможно, это объяснялось тем, что сегодня они не так спешили, или Лидия поняла, у их отношений нет будущего, и решила жить только настоящим, наслаждаться каждой минутой и не думать о том, что ждет впереди. Все равно рано или поздно их отношения закончатся. Она прикрыла глаза и полностью отдалась этому прекрасному, невероятному чувству. Все тело дрожало от наслаждения. Теплая волна разливалась внизу живота. Внезапно его толчки стали сильнее, более порывистыми.
— Посмотри на меня. Я хочу видеть выражение твоих глаз, когда доставлю тебе наслаждение, любовь моя, — сказал он, двигаясь все быстрее и быстрее, что усиливало удовольствие, которое он ей доставлял. — Смотри мне прямо в глаза, — попросил он.
Лидия послушалась, и близость их стала еще более яркой. Она чувствовала всепоглощающий огонь страсти, смотрела на Николаса и понимала, он испытывает такое же удовольствие, как и она. Лидия томно вздыхала и вскрикивала. Ей вторили сладострастные стоны и тяжелое дыхание Николаса. Звуки эхом отдавались от стен спальни. Когда Лидия почувствовала, что оргазм приближается, на лице Николаса показалась победная улыбка. Он стал входить в нее глубже. Движения стали быстрее и резче.
— Лидия, — задыхаясь, бормотал он. — Любовь моя! — Лидию накрыл мощный оргазм. И в то же мгновение тело его задрожало от наслаждения. — Моя любовь. Моя единственная любовь!
Лидия прижалась к его груди. Сердце ее готово было выпрыгнуть из груди. Голова кружилась. Как он назвал ее? «Моя любовь. Моя единственная любовь»! Впрочем, не стоит принимать его слова всерьез. Лидия знала, что во время оргазма мужчина может сказать все что угодно. Николас потрясающий любовник. Но не надо себя обманывать, все эти комплименты и сладкие слова — простая вежливость или восторг и расслабленность после любовных утех. Наутро он, наверное, пожалеет о том, что сказал. Если бы на месте Лидии была другая женщина, он говорил бы то же самое. И целовал с такой же одержимостью и страстью. Она не станет напоминать ему о том, что он говорил во время близости. Не станет шантажировать этими словами. Она всегда знала, чем меньше надежд на него возлагает, тем проще и счастливее их отношения. Подумав об этом, Лидия крепко обняла Николаса за шею. Не стоит показывать ему, насколько глубоки ее чувства, обнажать перед ним душу. Но нет ничего плохого в том, если он поймет, сколь велико ее вожделение. Николас тоже крепко обнял ее, подхватил на руки и положил на кровать. Некоторое время они лежали, тесно прижавшись. Но как только Лидия немного пришла в себя, она решительно поднялась.
— А я думал, что вы останетесь на всю ночь. — Николас с сожалением смотрел на нее.
— Не будьте глупцом. — С огромным трудом ей удалось найти в темноте свою ночную рубашку, хотелось как можно скорее покинуть спальню. Лидия боялась что, если она задержится здесь хотя бы на минуту, они непременно поссорятся. Ведь в прошлый раз так и произошло. Николас лежал, подперев голову локтем, и наблюдал за тем, как она одевается.
— Неужели вы не хотите уснуть и проснуться в моих объятиях? — спросил он. — Мы могли бы вместе позавтракать, а потом отправиться на конную прогулку. Вдвоем. Только вы и я. — Он встал с кровати, прошелся по комнате, поднял с пола халат Лидии и помог ей его надеть, обнял ее за талию и нежно поцеловал в шею.
— Я знаю, вы все равно уйдете. Не стану просить вас о невозможном. Ведь это только расстроит или, чего доброго, рассердит вас. Но подумайте, Лидия, разве не прекрасно было бы, если бы мы все время были вместе и могли проводить с вами не только эти короткие минуты нашей близости, а гораздо больше времени. Подумайте об этом, Лидия.
Подумайте об этом, Лидин. Лучше бы он этого не говорил! Ведь когда-то именно из-за этой фразы их отношения рухнули. Она не должна допустить, чтобы это произошло опять.
— Зачем об этом говорить? — Лидия высвободилась из его объятий, настроение у нее совершенно испортилось.
Николас снова обнял ее. На этот раз еще крепче.
— Я заговорил об этом не просто так, а потому... потому что ни к одной женщине не испытывал тех чувств, которые испытываю к вам.
Его дыхание обожгло ей шею. Его голос звучал так страстно, что у нее закружилась голова. Она почувствовала неудержимое желание, вновь охватившее его. И ее решимость затрещала.
— Когда мы занимаемся любовью, я словно на небесах. Это невозможно описать. Это как возвращение домой после долгого отсутствия. Наша близость напоминает какой-то прекрасный сон, далекий от реальности. Я никогда не думал, что близость с женщиной может быть такой необыкновенной.
