– Феркс поклялся, что убить моего отца его подрядил мужчина с крючковатым носом и такой вот черно-белой тростью, – возбужденно пояснил Маркус. – И если бы ты могла засвидетельствовать, что видела Ренфру с такой тростью, я получил бы зацепку, пусть и незначительную.
К сожалению, Кэтрин ничем не могла помочь Маркусу. Девушка точно знала, что трость принадлежит не Ренфру, а свидетельствовать против Каддихорнов она не хотела, поскольку в этом случае они бы узнали про нее и Джареда. Страшно даже подумать, ведь тогда бы их родственнички вломились в приют с требованием вернуть им опекунство. Внезапно Кэтрин поняла, что Маркус все еще ждет ответа.
– Нет, я никогда не видела Ренфру с чем-нибудь похожим.
– Жаль, – разочарованно откликнулся он. – Однако тебя все равно что-то огорчает.
– Мне пришлось вспомнить… – уклончиво ответила Кэтрин, – весь ужас.
Взяв ее руки в свои, Маркус ласково произнес:
– Со временем, Кэт, воспоминания поблекнут. Они будут возникать все реже и реже…
– Так было с твоими воспоминаниями о войне?
Он кивнул.
– В конце концов ты научишься не думать о прошлом. – Маркус сжал ее руки. – И еще, Кэт. Прежде чем ты уйдешь, я бы хотел сказать тебе, что никогда не стремился к тому… – он махнул рукой на кровать, – чтобы это случилось. Я очень ценю тебя и никогда не перестану уважать. – Он закусил губу, и его глаза стали серьезными. – Я… Не нужно думать обо мне плохо. Я был бы очень огорчен этим, Кэт.
– Я тоже, – честно ответила она.
– И мы по-прежнему друзья?
«Друзья? И это после нашего головокружительного, захватывающего дух полета к звездам?» Кэтрин опустила взгляд, пытаясь скрыть свое разочарование. И действительно, чего она хотела? Неужели она ожидала увидеть, как Маркус стоит перед ней на коленях с обручальным кольцом?
Нет, глупые девичьи мечты не для нее, и пока Маркус не потерян для нее навсегда, она должна наслаждаться бесценными минутами их близости.
Кэтрин подняла голову и сложила губы в вымученную улыбку.
– Конечно, – она постаралась не обращать внимания на облегчение, промелькнувшее на его лице, – мы навсегда останемся друзьями.
– Мисс Миллер! Мисс Миллер!
Кэтрин проснулась. Оглядевшись, девушка поняла, что она находится в своем кабинете, а не на несущемся по волнам корабле, за штурвалом которого стоит Маркус. Боже, ей нужно было заниматься счетами! Интересно, как долго она проспала?
– Немного вздремнули, да? – донеслось от двери. На пороге, беспокойно теребя свою плохонькую шляпу, края которой и без того уже были порядком истрепаны, топтался садовник. О профессии Грейвза неизменно свидетельствовал весь его облик: от запачканных землей пальцев и морщинистой желтоватой кожи, задубевшей из-за многолетних капризов погоды до испачканных травой панталон и вымазанных в грязи ботинок.
– Гм, кажется, я действительно заснула, – пробормотала Кэтрин, вытирая уголки губ.
– Я тоже притомился сегодня, – хмыкнул садовник, – но ради доброго дела.
Кэтрин протерла глаза и спросила:
– Чем я могу вам помочь?
– Я просто хотел известить вас, что уже прополол огород.
Перед глазами Кэтрин неожиданно мелькнул огурец-переросток. Щеки девушки зарделись. Кашлянув в кулак, она постаралась овладеть собой. Весь день она пыталась выбросить Маркуса из головы, но непрошеные воспоминания накатывали на нее в самое неподходящее время.
– А кроме того, – прибавил Грейвз, чуть сгорбившись, – я хотел еще раз поблагодарить за то, что вы снова взяли меня на работу.
– Просто мы решили, что собрать вместе всех тех, кому дорог приют, это лучший способ поддержать его дела на плаву. – Кэтрин не сомневалась в искреннем раскаянии Грейвза, к тому же присутствие посторонних было бы для нее сейчас непереносимо. А садовник Грейвз, несмотря на все свои недостатки, любил Андерсен-холл так же, как и она.
Грейвз извлек из кармана грязную тряпицу и промокнул ею глаза.
– И все равно – спасибо, – грустно сказал он и удалился.
Кэтрин опять опустила глаза в гроссбух.
– Мисс Миллер, – окликнул ее внезапно возникший на пороге мистер Гиллис.
Ее маленький кабинет, где она пыталась найти уединение, начинал походить на городскую площадь в базарные дни. Изобразив на лице улыбку, Кэтрин встала и сделала реверанс:
– Мистер Гиллис.
Седовласый юрист был ненамного выше Кэтрин, однако Кэтрин привыкла почтительно смотреть на большинство мужчин снизу вверх. В особенности – на высоких, темноволосых и красивых. Интересно, чем занимается Маркус, пока она корпит над делами в этом крошечном кабинете?
– Я пришел, как только узнал эту ужасную новость, – скорбно сообщил Гиллис, поправляя очки в золотой оправе одной рукой и прижимая другой набитый бумагами саквояж к груди. В его костюме всегда обнаруживались какие-то недочеты. Однако директор Данн как-то сказал Кэтрин, что Гиллис слишком погружен в серьезные размышления, и поэтому он не в состоянии следить за такими прозаическими мелочами, как криво повязанный галстук.
Продолжая прижимать к себе саквояж, Гиллис шагнул вперед.
– Я вне себя из-за убийства директора Данна, мисс Миллер. Просто вне себя.
– Спасибо, что вы пришли, сэр. Это страшный, страшный для всех нас день.
– Кэт! – пророкотал от дверей знакомый голос.
– Маркус! – Девушке показалось, что кто-то распахнул окно в ее душном кабинете. Бесконечное шарканье ног, утомительные счета, раздражающие вопросы посетителей – все это исчезло без следа, и золотый солнечный свет залил все вокруг.
В дверном проеме стоял Маркус. Он был в голубом, цвета морской волны, сюртуке, украшенном рядами блестящих медных пуговиц, и в безукоризненно белых панталонах. Впечатление от его великолепного наряда лишь немного портила плотная повязка на его ноге. Он возвышался над щуплым юристом, и даже костыль ничуть не умалял его внушительной внешности.
Сознавая, что подле нее находится мистер Гиллис, Кэтрин постаралась взять себя в руки, хотя все в ней затрепетало.
– Мистер Гиллис, майор Маркус Данн.
Приподняв головной убор, Маркус слегка поклонился юристу.
– Давно мы с вами не виделись, мистер Гиллис. – Ноздри Маркуса подрагивали, а его чувственные губы были недовольно изогнуты. Кэтрин удивила неприязнь, которая исказила красивое лицо молодого человека.
– Маркус, – Гиллис поклонился, прикрыв грудь саквояжем, будто щитом.
– Теперь – майор Данн. – Тон Маркуса был ледяным. – Изложите свое дело и уходите, сегодня у нас нет времени для писак-ренегатов.
Кэтрин изумленно заморгала, не понимая, что происходит между этими двумя мужчинами. Напряжение, казалось, пропитывало воздух вокруг них.
