— Я замужем за Адамом и не могу вернуться к тебе. Это было бы нечестно.
— Знаю, — еще тише произносит Бретт. — Прости. Не стоило ничего говорить.
— Да, не стоило, — раздраженно подтверждаю я.
Но он кладет руку на плечо, другой рукой касается щеки, и способность сопротивляться окончательно улетучивается. Умная женщина сейчас повернулась бы и ушла, но я почему-то продолжаю стоять, ощущая тепло ладони, нежность прикосновения, близость когда-то любимого человека.
— Совсем забыл, до чего ты красива, — восхищенно шепчет Бретт. — Добрая, верная, честная: все это я знаю. Ты всегда была такой. Но еще и восхитительно красивая.
Смотрю в глубокие глаза и не могу пошевелиться: ноги примерзли к полу. Сейчас на лице Бретта такое же выражение, какое было в день свадьбы, а в глазах читаются преданность, забота, желание. Да, действительно лучше поскорее уйти. Вопрос лишь в том, как поставить одну ногу перед другой в направлении двери, а потом поменять ноги местами. Не так уж и трудно. Но теперь Бретт держит мое лицо в ладонях, и сердце трепещет, как не трепетало уже много лет. «Пора, — напоминаю себе. — Двигайся к выходу». Но он легко целует в шею, и дыхание останавливается. Нет, невозможно. Недопустимо. Прошло немало времени, все чувства давным-давно улетучились.
— Как по-твоему, у меня есть шанс? — шепчет он.
— Нет, — едва слышно отвечаю я. Но руки почему-то обвиваются вокруг его шеи. «Не делай этого!» — предупреждаю себя, но прижимаюсь всем телом и — о, ужас! — чувствую, что поступила правильно. Драма сегодняшнего дня растаяла в воздухе, тоска по отцу притупилась. Удивительно, но в объятиях Бретта прошлое перестало существовать.
— Люблю тебя. Всегда любил, — говорит он и целует жадно, смело.
Сдаюсь. Уступаю напору и захлестнувшей волне страсти и желания. Ладонь ложится на грудь и ласкает, лишая остатков здравого смысла. Вторая ладонь проникает под юбку. Но все это время внутренний голос не устает повторять: «Остановись. Остановись. Остановись!»
— Нет, нельзя, — наконец произношу я и вырываюсь. Даже направляюсь к двери. Но Бретт крепко держит за руку.
— Пойдем со мной, — искушает он. — Там можно уединиться. — И ведет в спальню.
— Бретт, нельзя, не могу, — отказываюсь я, но мы оба прекрасно понимаем, что это неправда.
Когда я впервые увидела Бретта, он стоял на улице и кричал на девушку. Дело было возле клуба «Йогатопия» в Брентвуде. Я только что закончила занятия и с ковриком в одной руке и бутылкой воды в другой направлялась к припаркованной неподалеку машине. И разумеется, не могла не заметить, что на тротуаре парень кричит на девушку. Парень был высоким и симпатичным, но некрасиво кричал.
— Ты хоть понимаешь, что натворила? — орал он во весь голос на несчастную «твинки» и отчаянно размахивал руками. — Испортила все, все и даже не задумалась! Бессердечная сука!
Я бы, конечно, прошла мимо и не обратила внимания на скандал, но краем глаза заметила лицо блондинки: оно выражало неподдельный ужас.
— Только не бей, — взмолилась она, и не напрасно: парень выглядел слишком воинственно и определенно не владел собой.
Любой прохожий на моем месте поступил бы точно так же.
— Если хотя бы тронете пальцем, немедленно вызову полицию, — храбро пригрозила я.
Реплика подействовала. Парень внезапно замолчал и изумленно обернулся, да так резко, что случайно задел бутылку с водой. Бутылка отлетела в сторону. Стало страшно, что теперь гнев перекинется на меня.
Но шумный незнакомец уже немного угомонился.
— Все в порядке. Думаю, обойдемся без крайностей, — заверил он. — Вы просто не поняли, в чем дело.
— Прекрасно поняла, — сурово отрезала я. — Никто не давал права бить женщин. Вам придется научиться держать себя в руках. Кстати, сквернословить на улицах тоже нельзя.
Я собиралась пройти мимо, но заметила, что нарушитель спокойствия улыбается. И блондинка тоже.
— Мы всего лишь играли сцену. Ну, можно сказать, репетировали. — Молодой человек показал на табличку на соседнем здании: «Театральная школа Джека Манделла, Вечерние классы». — Нас всех отправили на улицу и впускают по очереди, парами… но мне жаль, что так вышло с водой. Позволите купить другую бутылку?
От растерянности и неловкости я почти утратила дар речи. До чего же глупо! Конечно, театральная школа. Всем прекрасно известно, что она расположена именно здесь. А сейчас уже стало понятно, что и другие пары репетируют ту же самую сцену. Да, опозорилась, ничего не скажешь.
— Вон там, через дорогу, кафе. Пойдемте, попробуем компенсировать утрату.
— Нет-нет, не беспокойтесь, все в порядке, — пыталась отказаться я. Однако настойчивый незнакомец не сдавался.
— Пожалуйста, — уже почти умолял он. — Иначе придется весь вечер бороться с угрызениями совести. — Сразу было заметно, что убеждать начинающий актер умеет. Глаза сияли искренним энтузиазмом и неподдельным дружелюбием. И я согласилась. — А вы храбро бросились на защиту, — заметил он, когда мы переходили улицу. Красивый парень, ничего не скажешь. — Всегда так уверенно ставите на место хулиганов?
— Занятие опасное, но кто-то должен это делать, — сказала я, и он рассмеялся так, что всем вокруг сразу захотелось присоединиться.
В кафе в это время проходили поэтические чтения. Стоя в очереди, мы оказались невольными участниками события. Выступал гений из Англии. Сказал, что его фамилия Беловски, и начал читать стихотворение о том, как провалился в кружку с пивом и плавал там на кукурузных хлопьях. Гений был ужасно смешным, и мы снова начали хохотать.
— Здорово, — похвалил мой спутник, когда Беловски замолчал и все начали хлопать. — Люблю стихи.
— И я тоже, — призналась я.
Он пристально посмотрел мне в лицо, как будто хотел запомнить.
— Может быть, возьмем кофе, немного посидим и послушаем?
Вообще-то я не привыкла пить кофе с молодыми людьми с улицы — в буквальном смысле. Но этот человек казался по-настоящему привлекательным. И не только внешне, хотя его смело можно было назвать очень красивым. Он излучал спокойную уверенность и надежность. С ним было интересно, весело, беззаботно. Да и речь шла всего лишь о кофе, а забавный поэт уже начал читать следующее стихотворение.
— А как же ваши занятия? — шепотом осведомилась я.
— Подождут, — невозмутимо ответил он. Купил два капуччино и бутылку воды. — Пойдемте вон туда. — Взглядом показал на свободный столик. — Здесь тоже есть чему поучиться. Да, кстати, мы же до сих пор не познакомились. Меня зовут Бретт Эллис. Безработный актер. Готов трудиться за еду. — Бретт широко улыбнулся слишком крупным для худого лица ртом и протянул руку.
