— Как же замечательно, когда мы с вами одни! — воскликнула она. — Мне хорошо с друзьями, но и без них мне тоже нравится.
— Моя нерасположенность к обществу растет с каждым днем, — признался Дарси. — Скажи, а ты можешь представить себе нашу счастливую жизнь здесь?
— На какое-то время. — Элизабет, смеясь, упорхнула от них прочь.
— Выходит, нас тебе для счастья недостаточно? — неожиданно улыбаясь, поинтересовался он.
— Не совсем. Я похожа на папу. Над кем же мне смеяться, если у меня недостает предметов для изучения?
В ответ он опять улыбнулся, но улыбка не затронула его глаз.
— И потом, ты же не разлучишь меня с моими сестрами, — добавила она.
— У тебя и здесь есть сестра. Думаю, она предана тебе так, словно знакома с тобой всю жизнь.
— Я не смогу выдержать сравнение с сестрами, которых Элизабет любила всю свою жизнь, — запротестовала Джорджиана.
— Можешь и выдерживаешь! Но я не перестаю любить Джейн, полюбив тебя, — сказала Элизабет.
— А я, естественно, не исключаю ваших родственников из нашего семейного круга, — уточнил в ответ Дарси.
Элизабет молча улыбнулась и, развернувшись, пошла по тропинке впереди них.
— Полагаю, сэр, вопрос заключается в том, чтобы удержать меня подальше от Лондона! — после короткого молчания, не оглядываясь, она бросила мужу через плечо.
— Нет, конечно. Просто в данный момент я вкушаю истинное удовольствие от возможности ни с кем не делить тебя, и это породило минутную фантазию, что так может продолжаться и дальше.
— О господи! — воскликнула Элизабет и снова повернулась к нему лицом. — Если ты начнешь грезить наяву, я перестану тебя узнавать, Фицуильям.
Он засмеялся и протянул ей руку. Элизабет взяла его за руку, и они втроем пошли дальше.
Ветер начал скрипеть в деревьях и рвать пальто дам. Джорджиана дрожала, и они повернули обратно к дому. К тому моменту, как они пересекли небольшой мост на обратном пути, темные тучи уже сгустились.
— Для вас только что пришло письмо из ДипДина, мадам, — сказал лакей, принимая пальто у Элизабет.
На подносе лежал конверт в черной рамке, заранее сообщая его содержание. Маркиза писала, что ее племянник, лорд Брэдфорд, умер, так и не приходя в сознание. Родне теперь в первую очередь требовалось совладать с леди Брэдфорд, чье демонстрирование истеричной печали угрожало будущему малышу. До появления на свет ребенка оставалось неизвестным, кому предстоит унаследовать титул графа и впоследствии стать следующим маркизом. Джорджиана вспыхнула. Как же он изменится, добрый и чуткий лейтенант, если ему предстоит наследовать за братом титул. Преисполненный сознанием личной значимости, он вряд ли станет тогда беспокоиться о чьих-либо чувствах, кроме своих собственных.
В Скарборо грустные новости о смерти лорда Брэдфорда никого особенно не затронули. Разве что Кэролайн сожалела о том, что не обратила свое внимание на скромного друга полковника. Ее сестра, миссис Хёрст, с головой ушла в свои обязанности. Кэролайн не нуждалась в ее опеке, но Китти под присмотром Луизы оказалась в полной безопасности. Офицеры полка, расквартированного около Скарборо, изъявляли желание быть представленными мисс Беннет на нескольких ассамблеях и вечерах. Но их встречали вежливые отказы миссис Хёрст, которая ссылалась на чрезмерную застенчивость молодой леди. Небольшой намек позволил церемониймейстеру ассамблеи уяснить, что робость мисс Беннет легко преодолима наличием у офицера некоторого минимального дохода.
Иногда удавалось уговорить мистера Хёрста сопровождать дам на прогулках. Тогда он предпочитал прогуливаться по набережной, дыша морским воздухом, под руку с женой. Миссис Хёрст выглядела столь же изящно, как всегда, несмотря на некоторую округлость, которая еще оставалась после родов. Она намеревалась избавиться от этого посредством длительных прогулок и морских купаний. Временами молодые родители вспоминали о своем крошечном отпрыске, который благополучно рос у кормилицы в деревне.
— Мистер Хёрст, мы могли бы повидать нашего дорогого малютку в ноябре, по пути в Лондон, — как-то предложила Луиза.
— Я не вижу никакой надобности в этом, пока он не стал ходить и не научился говорить. А уж тогда, возможно, можно будет и забрать его домой.
— Естественно, нет никакой надобности привозить его домой в течение этого года или даже дольше. Но мне хотелось бы посмотреть, как он растет.
— Тебе нет нужды делать это, Луиза. Миссис Тингам, жена викария, разве не навещает его?
— Она в самом деле навещает малыша, мой дорогой. Но я не хочу, чтобы она говорила, будто больше интересуется моим ребенком, чем я, его мать.
— Интересно, зачем же я тогда плачу этой кормилице, Луиза?
— Дорогой, но леди Рирдон не одобряет, когда детей полностью оставляют на попечение кормилицы надолго и при этом не навещают их.
— Леди Рирдон, говоришь? Ладно, ладно, тогда лучше заехать взглянуть на него, хотя, должен подчеркнуть, это нам совсем не по дороге.
Миссис Хёрст улыбнулась и обернулась через плечо к Кэролайн, которая прогуливалась под руку с Китти.
— Кэролайн, дорогая моя, разве это не мисс Уиттэйкер?
— Даже не сомневайся, это она. Только взгляни, Китти, вон туда. Тебе доводилось видеть такую прелестную шляпу?
— Так это мисс Арабелла Уиттэйкер, племянница маркизы? Какая же она красивая! — воскликнула Китти.
— Да, это она, — подтвердила Кэролайн. — Только не вижу я в ней той красоты, которой все восхищаются. Светская дама, наряд по последней моде, черты лица и фигура сносные, но не более того.
— Лиззи говорит, что она похожа на греческую богиню.
— Вот ее брат, признаюсь, очень красив. Ты заговоришь с ней, Луиза, или это сделать мне?
Прежде чем Луиза успела ответить, мисс Уиттэйкер, заметив их, сердечно приветствовала их поклоном. Брат мисс Уиттэйкер произвел на Китти еще большее впечатление. И тем, как был одет, и своей внешностью, и манерами. Она была в восторге, когда за приветственными возгласами последовало приглашение вместе выпить чаю. Но при более близком знакомстве мистер Уиттэйкер ей разонравился. Она не знала, как общаться с людьми, подобными Уиттэйкерам. Они были элегантны, вальяжны, остроумны, но она понимала не больше одного слова из пяти, сказанных ими. Китти чувствовала, что они поддразнивают ее, но так тонко, что она не знала, как на это реагировать. Она написала Элизабет, что никогда не встречала таких глупых людей, хотя и необыкновенно красивых и настолько богатых. Оба особенно просили напомнить о них «чаровнице» миссис Дарси. Мистер Уиттэйкер и впрямь только и говорил об особенных качествах Элизабет, но с таким проникновенным видом, что почти испугал Китти. Она очень обрадовалась, когда брат с сестрой сказали, что не останутся надолго в Скарборо, поскольку их «буквально засыпали приглашениями».
