Даниель повернулся к Саре. Ее лицо окаменело, руки были судорожно сжаты. Он мысленно выругался, думая, что с удовольствием придушил бы эту гадину Пруденс Кэрролл.
Однако когда Сара заговорила, ее голос звучал ровно:
– Если вы не возражаете, я положу свои вещи обратно.
Даниель кивнул и посмотрел на Эрнеста, ожидая, что он будет возражать, но тот только сказал:
– Теперь нужно проверить продукты.
Мужчины прошли в заднюю часть фургона и начали осматривать буфет и коробки Эли. Тем временем Сара, тщательно разглаживая каждую вещь, укладывала ее обратно в сундучок.
Они все еще копались в кухонной утвари, когда она закрыла крышку. Ей не хотелось смотреть на них, поэтому она прошла в переднюю часть фургона и повернулась к ним спиной. В отверстие была видна только стенка соседнего фургона. Несколько минут спустя Даниель и Эрнест закончили обыск и вышли. Сара затянула завязки, долго смотрела на оставленный Даниелем фонарь, потом встала и погасила его.
У задка фургона с припасами Даниеля и Эрнеста встретил Эли.
– Ты действительно рылся в вещах этой бедной девочки? – проворчал он. – А теперь хочешь проверить все, к чему она прикасалась? Тебе должно быть стыдно! И вам, мистер Ортмен, тоже!
Даниель пытался не обращать на старика внимания, но тот преградил им дорогу.
– Ничего вы там не найдете! Ни часов, ни денег!
– Эли…
– Что ж, теперь мне все понятно. Ты думаешь о Сари так же, как прежде. Однажды ты уже поверил, что она что-то украла, и если бы сейчас нашел эти треклятые часы, то показал бы их всем и сказал, что она воровка, не слушая ее объяснений. Так уже было однажды, да, Ривер?
– Может, ты наконец заткнешься? – в бешенстве схватив старика за плечи, прошипел Даниель сквозь зубы. – Я знаю, что никаких часов здесь нет! Просто хочу, чтобы в этом убедился и Ортмен. А теперь прочь с дороги!
Эли сбросил его руки, гневно фыркнул и неохотно пошел к костру, что-то ворча себе под нос. Эрнест долго смотрел ему вслед, а затем полез в фургон следом за Даниелем. Едва они начали поиски, как Эли постучал в стенку.
– Выходите, черт побери, и полюбуйтесь сами!
– Что там еще? – пробормотал Даниель, выбираясь наружу.
У костра стоял Том Уильямс, держа в одной руке сумочку, а в другой тикающие часы.
– Их взяла моя Эйми, – весь красный, бормотал он. – Пока Марта лежала, она играла у фургона Гессов. Она не нарочно…
Эли злобно расхохотался и быстро пошел к переднему фургону.
– Сари, ты слышала? – крикнул он и постучал кулаком о борт.
Том недовольно посмотрел вслед старику. Эрнест смущенно топтался на месте.
– Верни их Гессам, – посоветовал Тому Даниель. – Я уверен, они все поймут.
Том кивнул и пошел к соседнему фургону. Эрнест хотел было отправиться следом, но Даниель остановил его.
– Передайте своей сестре, что ей придется извиниться перед мисс Тэнтон.
Ортмен с трудом проглотил слюну.
– Я не смогу сказать ей это.
– Еще как сможете, – с нехорошей улыбкой ответил Даниель.
Эрнест перевел взгляд с него на Эли и заторопился прочь.
Старик издал злорадный смешок и снова постучал в стенку фургона.
– Сари, ты все слышала?
Даниель протиснулся мимо него.
– Оставь ее в покое, – посоветовал он, залезая в темный фургон, и задернул полог. Старик фыркнул ему вслед. – Сара… – прошептал Даниель.
Даниель знал, что она здесь, но ничего не видел. Он немного подождал, пока его глаза привыкнут к темноте. Вдруг он услышал негромкий сдавленный звук, чиркнул спичкой и увидел, что Сара сидит на полу, уронив голову на прижатые к груди колени. Даниель погасил спичку и сел рядом.
– Сара… – Он прикоснулся к ее плечу, но она попыталась увернуться. Однако он крепко обнял ее и держал, пока она не расслабилась, а потом привлек к себе и погладил по голове. Безмолвные рыдания, от которых содрогалось ее тело, надрывали ему душу. – Прости меня, милая, – прошептал Даниель и начал нежно баюкать ее. – Тсс, не плачь.
Сара и сама не могла поверить, что плачет, тем более в объятиях Даниеля. Эта последняя капля переполнила чашу ее терпения. Шлюз открылся и закрываться не собирался. Даниель обнимал ее, тот самый Даниель, который скоро расстанется с нею. Она вцепилась в него так, словно от этого зависела ее жизнь.
Ох, если бы она могла на него злиться! Если бы могла возненавидеть!.. Но это было невозможно даже шесть лет назад, а тогда у нее были куда более веские основания. Теперь же все складывалось по-другому.
Ласковые слова и нежные прикосновения Даниеля в конце концов сделали свое дело. Шлюз закрылся, силы оставили Сару, и она уснула.
А он продолжал качать ее, как маленького ребенка, прислушиваясь к ровному сонному дыханию и проклиная себя за то, что снова причинил ей боль. Потом он и сам задремал, а когда проснулся, погладил Сару по голове, прошептал ей слова любви и ушел.
Приближался рассвет.
Сара внимательно посмотрела на сидевшего рядом мальчика.
– Сегодня утром ты что-то очень тихий.
Не сводя глаз с волов, Райс ответил:
– Мистер фон Шиллер очень болен. Он наконец попросил доктора Кэрролла посмотреть его зуб. Думаю, миссис фон Шиллер поняла, что тому можно доверять. Просто поразительно, что человек может так страдать от какого-то зуба!
– И что сказал доктор? – поинтересовалась Сара.
– Что в его тело проник яд и что теперь ничего нельзя делать. Только отдыхать. Вся работа свалится на девочек и их мать, а мистер фон Шиллер считает, что им не справиться без него. Он хочет остаться зимовать в Форт-Ларами.
Мальчик печально покачал головой, и Сара попыталась утешить его:
– Райс, мне очень жаль. Но я думаю, мистер фон Шиллер поправится, если будет делать то, что велел доктор.
Тот немного помолчал, а потом сказал:
– Да, наверное, но ведь они отстанут от каравана…
– А ты уже заранее тоскуешь по Гретхен, – прошептала Сара.
Райс обернулся к ней. На его лице были написаны горе и гнев.
– Я должен думать о бедняге, которому так плохо. Должен думать о его жене и дочерях, которым придется искать в форте работу, чтобы как-то дожить до следующей весны. Но я могу думать только о Гретхен и о том, что больше никогда ее не увижу.
– Райс, не осуждай себя, – мягко сказала Сара. – Такова человеческая натура. Эта девочка дорога тебе. Конечно, ты будешь тосковать о ней. – Увидев, что паренек сжал губы и не отрываясь смотрит на волов, она негромко добавила: – Если это так важно для вас обоих, вы непременно встретитесь вновь.
Он скептически покачал головой.
