Мэрилайл Роджерс - Воспевая рассвет

– Твоя взяла, впрочем, ты всегда выходил победителем, – произнес Эдвин, улыбаясь.

Вульф зло прищурился. Слишком невеселой и ядовитой была эта улыбка.

– Не знаю, поверишь ли ты мне, но я не хотел битвы и крови. Ястреб заставил меня, но клянусь, хоть я и нанес тебе один удар со спины, я никогда не повторил бы этого позорного поступка.

Холодная улыбка тронула губы Вульфа. Не имеет значения, кто склонил Эдвина на предательство. Человек, однажды предавший, никогда вновь не заслужит доверия.

«Но для чего он говорит мне все это? – подозрительно подумал Вульф. – Чего он хочет?»

Эдвин словно прочел его мысли.

– Конечно, ты не так глуп, чтобы принять теперь при дворе брата-изменника. В этой стране я нигде не буду в безопасности. У меня нет выбора. Теперь мне остается лишь переправиться через Пролив и искать убежища на земле наших предков. Когда-нибудь я вернусь. И тогда – берегись!

Вульф почувствовал, что еще минута – и они скрестят свои мечи. Но он не хотел обагрить свои руки кровью брата.

– Единственное, о чем я прошу тебя, Вульф, позволь мне покинуть эту страну и не пускай погоню по моим следам, хоть я и заслуживаю этого.

Вульф удивленно поднял брови. Вот еще одна проблема решена. Сегодняшний день разрешил все трудности в их жизни: битва закончилась, не начавшись, победой нортумбрийских воинов, Глиндор оставил в покое свою внучку, Вортимер посрамлен.

– Эдвин, я обещаю, что не буду преследовать тебя. Но не ручаюсь, что люди Дейра забудут о мести.

– Конечно, ты не можешь приказать им. Твой авторитет среди них еще не так велик. Но у тебя еще все впереди, – Эдвин повернулся и пошел вниз по склону.

– Эдвин! – окликнул его Вульф.

Тот обернулся. Вульф протянул ему руку. Мгновение поколебавшись, Эдвин пожал ее и проговорил с невеселой улыбкой:

– Ну что же, желаю удачи. А счастье тебе подарит твоя прекрасная дама, в этом я не сомневаюсь.

И, кивнув головой, он пошел прочь.

Брина стояла безмолвно, стараясь ничем не помешать последнему разговору братьев. Они проводили глазами Эдвина, пока он не пропал из виду. И когда этот человек ушел из их жизни, они почувствовали, что все беды ушли в прошлое, а их ожидает лишь будущее, полное любви и счастья.

Вульф поднял Брину на руки и понес ее вниз по склону холма, туда, где около небольшой скалы была небольшая поляна, окруженная цветущим кустарником. Там он опустил ее на траву. «Вот теперь, – подумал Вульф, – нам никто и ничто не помешает».

Но, взглянув на девушку, он заметил страшно скованное и напряженное выражение ее лица. Брина сидела на траве и, склонив голову, теребила складки своего грубого домотканного платья. В чем же дело? Что тревожит ее? Почему теперь, когда настало время все сказать друг другу, она молчит? То, что Брина ведет себя так скованно, насторожило Вульфа. Он посмотрел на опущенные длинные ресницы, на закушенную нижнюю губу и вдруг понял, в чем дело.

Она только что публично призналась в своих чувствах, а он, освободившись от своей клятвы, ни слова не сказал о том, любит ли он ее. Широко улыбнувшись, Вульф решил исправить это упущение.

– Я полюбил тебя с первого взгляда, еще тогда, в пещере у подножия холма, когда взглянул в твои прекрасные глаза, – он нежно обнял Брину за плечи и привлек к себе, – а когда я услышал твою чудесную песню и увидел, как соловей слетел к тебе на плечо, я понял, что не смогу устоять перед твоими сладкими чарами. Ты околдовала меня навсегда.

Слова Вульфа растопили сердце Брины, как огонь плавит воск свечи. Его объятия превратили ее тело в податливую глину в руках гончара.

– А ты не пожалеешь теперь, когда я оставила все свое колдовство и близнецы заняли мое место? Теперь я простой человек, как и все. Я доверила тебе и душу, и тело.

– Я отвечаю за тебя, и нет на земле для меня более сладкой ноши. Я не побоюсь ничего на свете, лишь бы ты была со мной. А ты? Не захочешь ли ты вернуться в прежней жизни?

– Для меня в этом мире существуешь лишь ты, а мою задачу выполнят те двое, и я уверена, что у них все получится. Я верю в них.

Вульф прижался щекой к ее блестящим волосам. Он был счастлив. Но осталось лишь одно облачко, омрачавшее небосвод их прекрасного будущего.

– Но, – сказал он, глядя прямо в глаза Брине, – как же наши дети? Они никогда не станут друидами, если отец их – сакс. Не пожалеешь ли ты об этом?

Брина улыбнулась и уверенно отвечала:

– Ты говорил, это Бог создал землю и всех, кто живет на ней. В таком случае те тайные силы, в которые я верю, созданы тоже им. И дети наши пойдут по пути твоей веры.

Последние опасения Вульфа рассеялись. Всей душой он ликовал, сердце его переполняла любовь. Не осталось ни клятв, ни недосказанных слов, ни запретов, разделявших их.

Брина прильнула к его широкой груди и страстно поцеловала его. Этот поцелуй словно освободил всю силу его страсти. Он провел ладонями по ее спине и с силой прижал к себе ее тело. Брине нравилось ощущать себя маленькой и беззащитной рядом с таким сильным мужчиной. Она жадно вдыхала запах его тела, наслаждаясь его красотой. Его губы осыпали поцелуями каждую ямку и каждую выпуклость ее тела. Она дрожала, трепетала в его руках, жаждая все большего наслаждения. Острые ноготки Брины вцепились в тугую кожу на его плечах, и из горла вырвался стон. Не в силах бороться с собой, Вульф осторожно уложил ее на траву, и, пожирая глазами ее стройную фигуру, несколькими движениями сорвал с нее одежду. Потом, привстав, он освободился от своей и набросился на ее молодое, горячее, зовущее тело. Их губы и тела слились воедино, воспевая любовь.

Брина суетилась в углу комнаты за развешанным на веревке одеялом. Ей предстояло одеться и причесаться для визита в королевский замок. Выбрать одежду было нетрудно, ведь кроме домотканого крестьянского платья у нее было только одно, василькового цвета, в которое ее одели в башне Вортимера. Она оделась и вышла из-за одеяла. Вульф взглянул на нее и замер в восхищении. Тугая шнуровка тесно обтягивала ее высокую грудь, легко вздымавшуюся при каждом вздохе. Густой черный водопад волос ниспадал на плечи и складки платья, словно был продолжением ее наряда. Серебряные ленты были вплетены в ее волосы и своим блеском оттеняли их черный цвет.

Видя изумление Вульфа, Брина облегченно вздохнула. Похоже, она сделала правильный выбор.

Вульф готов был расцеловать ее, но сдержался, потому что они были не одни. Она поняла, чего стоило ему превозмочь свой порыв, и одарила Вульфа торжествующей улыбкой.

– Хм! – услышали они вдруг знакомый голос. Казалось, Глиндор хотел сказать: «Ну хватит с меня! Что еще за глупости!»

Ночью он долго размышлял и в конце концов пришел к выводу, что решение, принятое Бриной, было единственно правильным. Сейчас он уже примирился с этим. Он любил свою внучку, уважал сакса и в глубине души желал им счастья.