Изобел смерила жениха сердитым взглядом. Нужна ли ей помощь? А сам он не в состоянии догадаться, видя, как молоко выплескивается ей на башмаки?
— Нет, но ты мог бы открыть дверь, если это тебя не слишком затруднит.
Какого дьявола он полирует свой меч? Тристан не угрожал ему. Он даже улыбнулся Кеннеди, когда тот оскорбил его, узнав, что он один из Макгрегоров. Изобел поразила способность Тристана сохранять спокойствие и невозмутимость. Он казался бесстрастным, равнодушным.
Разливая молоко в кувшины на кухне, она услышала, как хлопнула входная дверь.
— Я могла бы помочь вам сажать семена, — донесся голос Энни. — Я умею. Видела, как это делает Изобел.
— Мне не нужна помощь, но спасибо, что предложили. — Повернувшись, Изобел увидела перед собой Тристана. Встретив ее взгляд, горец тотчас отвел глаза: — Вот видите? Я же говорил вам, что мисс Фергюссон сама носит молоко. Если хотите помочь, обратитесь к ней.
С этими словами, не глядя на Изобел, он повернулся и вышел из кухни.
Изобел проводила его глазами. Он снова пришел к ней на помощь. Или по крайней мере попытался. Но откуда Тристан узнал, что она носит ведра, ведь он был в поле? А впрочем, какая разница откуда? Ей хотелось догнать его, поговорить, вместе пройтись по холмам, вновь увидеть его улыбку, прижаться губами к его губам…
— Он и в самом деле великолепен, — вздохнула Энни.
Изобел не могла винить Энни за то, что та бегала за Тристаном по пятам, словно щенок, выпрашивающий косточку из рук хозяина. С тряпицей, повязанной вокруг головы, чтобы длинные, до плеч, волосы не лезли в лицо, во влажной рубашке, липнущей к мускулистому торсу, и в облегающих бриджах, подчеркивавших не одни только мускулистые бедра, Тристан ввел бы в соблазн даже самую благочестивую монашку.
— Послушай, Энни, ты ведь знаешь, что по тебе сохнет Камерон, — сердито проворчала Изобел. — Жестоко с твоей стороны так открыто показывать свой интерес к Тристану.
— Сказать по правде, я понятия не имела, что нравлюсь Камерону. — Энни обиженно надула губы. — Он всегда такой молчун.
— Что ж, теперь я тебе открыла глаза, так что, будь добра, перестань увиваться за Тристаном.
На губах Энни показалась проказливая улыбка, в точности как у Тамаса.
— Если бы я не знала тебя так хорошо, Изобел, то я решила бы, что ты сама без ума от Тристана.
— Не говори глупости, — рассмеялась Изобел и поспешно повернулась к кувшинам с молоком.
— Мне кажется, он тоже в тебя влюблен, — безжалостно продолжала Энни. — Стоит тебе пройти мимо, он замирает, бросает все и смотрит тебе вслед. Я даже спросила, не собирается ли он похитить тебя у Эндрю.
— И что он ответил? — спросила Изобел, стараясь унять предательскую дрожь в руках.
— Заверил меня, что он не вор. Что ж, должно быть, так и есть.
Изобел вытерла руки о передник и закрыла глаза. Почему ответ Тристана так больно ее ранил, словно сердце пронзило мечом? Потому что она любит его. Боже праведный! Тристан обольстил ее, как множество других женщин, с которыми он играл, прежде чем бросить. И Изобел позволила это ему. Теперь он оставит и ее. Вначале ей хотелось, чтобы Тристан уехал, но теперь она не могла представить себе жизни без него, без его чарующих улыбок и тайных страстных поцелуев под покровом ночи. Но Тристан не любит ее. Он готов отдать ее Эндрю. Как бы ей хотелось возненавидеть его за это!
Вечером, после ужина, Тристан не спустился в гостиную. Изобел тоже закрылась у себя в спальне. Едва коснувшись головой подушки, она поклялась, что вырвет из своего сердца любовь к мужчине, который не испытывает к ней ответного чувства.
Она не верила, что Эндрю ее любит, но по крайней мере он готов был сражаться за нее.
Тристан никогда не испытывал желания убить человека, пока не встретил Эндрю Кеннеди.
После того как Тристан еще ребенком подрался с Алексом, он старательно избегал ссор и на Скае славился своим мирным нравом. Он давно научился сдерживать бурные порывы ярости, заставлявшие других мужчин терять голову. Долгие годы все похвалы отца доставались не ему, а братьям, но зависть не разъедала его сердце. После смерти дяди его терзали отчаяние и гнев; боль одиночества, поселившаяся в душе с того черного дня, больше не покидала его, но Тристан никогда не показывал этого. Он не скрывал своих чувств, просто научился мастерски управлять ими.
И все же его решимость проявить уважение к данному Патриком обещанию и позволить Изобел выйти замуж за Кеннеди стремительно слабела.
Если бы юная Энни постоянно не путалась у него под ногами, он затащил бы Изобел на холмы, в сарай, куда угодно, где они могли бы хоть немного побыть вдвоем. Он изо всех сил пытался, черт побери, поступить благородно и подчиниться воле Патрика, но три дня смирения стали для него адом. Тристану стоило неимоверных усилий смолчать и не вцепиться Кеннеди в горло, хотя руки у него так и чесались. Следовать путем чести становилось все труднее.
Но самое ужасное, что ему было решительно все равно. Он не мог позволить Изобел стать женой Эндрю. Одна мысль о том, что он, возможно, потеряет ее, будила в Тристане страх и неукротимую ярость. Он должен поговорить с ней наедине, сказать, что Эндрю недостоин ее, как недостоин ни один смертный мужчина. Он должен хотя бы попытаться.
Тристан знал, что ему следует хорошенько подумать, прежде чем он начнет действовать. Он никогда не отличался осторожностью. Подождав, пока закончится ужин и все устремятся в гостиную с чашами теплого меда в руках, он подхватил Изобел под руку и втащил за собой в холл.
— Пойдемте на холмы. Мне нужно с вами поговорить.
Изобел казалась такой удивленной и радостной, что Тристан едва удержался от соблазна поцеловать ее.
— Вы ведь не любите его, правда, Изобел?
— Нет.
Она покачала головой и улыбнулась. Черт возьми, как же она красива! Как он тосковал по ее лицу, улыбке, по ее нежному взгляду! Тристан не мог больше ждать и хотел сказать ей об этом прямо сейчас.
— Я был очень несчастен в последние дни, без вас.
— Тогда почему вы сторонились меня? — тихо спросила Изобел, коснувшись кончиками пальцев щеки Тристана.
— Я думал, так будет правильнее. — Он сжал ее руку и поднес к губам. — Но я не могу позволить вам выйти замуж за Кеннеди, не…
— Макгрегор! — окликнул Тристана Эндрю. — Убери от Изобел свои руки!
Стоя лицом к Изобел, Тристан закрыл глаза и разочарованно вздохнул.
— И ты это допускаешь, Патрик? — возмутился Эндрю.
Что ж, превосходно.
Скрипнув зубами, Тристан устремил сумрачный взгляд на обидчика. Эндрю вовлек в ссору Патрика, пытаясь подвергнуть испытанию их дружбу.
