– Нет, напротив. Платье будет напоминать мне о тебе, когда я буду в море.
– В любом случае – спасибо. Ты необычайно щедр.
– Я надеюсь, у меня будет возможность еще раз увидеть тебя в этом платье, прежде чем я уйду в море. – Дерзкий блеск его глаз сказал ей больше, чем могли бы сказать слова.
– Давайте, наконец, закажем обед, – проговорил Натан. – Мне уже надоело здесь сидеть. И я не могу дождаться, когда увижу загадочный подарок Джеда. Знаете, похоже, что у всех нас в это утро множество дел. Вот я, например, оформил бумаги – переписал все имущество и лесопилку на твое имя, Кэролайн, переписал с условием, что ты по своему усмотрению со временем передашь все Гаррету.
– Отец, зачем? Думаю, не было никакой необходимости это делать.
– Вы слишком много разговариваете, – заявил Гаррет. – Ешьте поживее, чтобы быстрее отсюда уйти.
– Слишком много разговариваем? – улыбнулась Кэролайн. – И это говорит тот, кто вообще не умолкает? Но ты прав, отец. Мне очень хочется узнать, что же это за подарок.
Минут через двадцать, приблизившись к экипажу, Кэролайн в недоумении уставилась на шерстистую лошадку, привязанную к задку.
– Что это? – спросила она.
– Это Рант. – Гаррет расплылся в улыбке. – Па купил его мне.
– Но зачем он нам нужен?
– Чтобы научить Гаррета ездить верхом, – ответил Джед.
Когда Кэролайн садилась в экипаж, ее взгляд ясно показывал, какие чувства она испытывает.
– Мне кажется, тебе следовало обсудить это со мной, прежде чем принимать решение.
– Похоже, Джед, моя дочь готова ехать, – пробормотал Натан, усаживаясь.
– Дорогая, а где пакеты с твоими покупками? – спросил Джед.
– Я сказала Селесте, что мы заберем их, когда поедем домой.
– Я-то думал, что привяжу их к седлу Ранта, чтобы они не помялись.
– Вы подумали решительно обо всем, мистер Фрейзер. За исключением того, о чем вам следовало бы подумать, – заявила Кэролайн.
– Дедушка, они снова ссорятся? – спросил Гаррет.
– У нас просто разногласия, да, Джед?
– Если ты намерена с обиженным видом просидеть всю дорогу до дома, то это скорее всего ссора.
Джед уселся на место кучера и взялся за вожжи. Гаррет устроился рядом, а Баффер улегся у ног мальчика.
– Ты уверен, что в состоянии править? – спросил Натан. – Как твои ребра?
– Прекрасно. Остались только приятные ощущения. Горячий источник сотворил чудо. Как хорошо, что вы вспомнили о нем!
После короткой остановки у магазинчика они поехали домой.
– Па, ты сразу же начнешь учить меня ездить верхом? – спросил Гаррет.
– Сначала ты научишься ухаживать за жеребцом, и только потом можно будет думать о езде, – ответил Джед. – И все необходимое будешь делать ты сам. Так ты заслужишь его доверие. Тебе придется следить, чтобы он всегда был сыт и чтобы у него была вода. Ты будешь чистить его стойло, обливать его водой из шланга, расчесывать гриву. И надо почаще разговаривать с ним.
– Ты хочешь сказать, па, что он будет понимать, что я говорю? Совсем как Баффер?
– Ну, не совсем. Но он привыкнет к твоему голосу. Лошадь не так умна, как собака, Гаррет. Я думаю, ни одно домашнее животное не сравнится с собакой. Собака прекрасно чувствует настроение людей и следует всем установленным в доме порядкам. Что же до лошадей, то тут главное – доверие. Если между вами устанавливается доверие, она будет бежать до тех пор, пока не упадет замертво. Поэтому очень важно, чтобы ты знал, насколько лошадь вынослива. Ты не должен злоупотреблять ее доверием.
– Па, а Рант выносливый?
– Ну, возможно, он и не дорос до размеров взрослой лошади, но довольно сильный. И он наверняка захочет побольше бегать, так что тебе придется научить его сигналам, на которые он будет отзываться.
– А какие это сигналы?
– Когда поворачивать направо или налево или бежать прямо вперед. Когда ты захочешь, чтобы он остановился. Или когда хочешь, чтобы он пустился в галоп. Все это достигается правильным давлением ног или с помощью поводьев. Так ты разговариваешь с лошадью, когда сидишь на ней.
Преисполненный благоговения, Гаррет спросил:
– Где ты научился всему этому, па?
– Я ведь вырос в Виргинии, и там мы держали лошадей. У моих родителей было семеро детей, и все мы прекрасно ездили верхом. Твоя тетя Лисси держится в седле не хуже мужчин. Несколько лошадей использовали для пахоты. Кроме того, мы регулярно участвовали в скачках на местных ярмарках.
– А ты когда-нибудь побеждал?
– Да, несколько раз.
– А кто из моих дядей самый лучший наездник?
Джед немного подумал, потом сказал:
– Они все прекрасные наездники. Но, наверное, самый лучший дядя Гарт. Нет ничего такого, чего бы мой сумасшедший братец не умел делать на лошади. А твой дядя Коулт во время войны служил в кавалерии у генерала Стюарта. Кавалерия противников не могла сравниться с ними.
Мальчик хлопнул Джеда по колену:
– Па, я уверен, что ты ездишь не хуже, чем они!
«Вот чего ему всегда не хватало», – подумала Кэролайн. Она прислушивалась к их разговору и украдкой наблюдала за ними. И вскоре гнев оставил ее. В каких бы хороших отношениях ни были ее отец и сын, Джед начал привносить в жизнь Гаррета драгоценные моменты близости между отцом и маленьким сыном. Начал учить его тому, чему мать никак не могла научить, даже если бы очень захотела.
И Гаррет внимательно слушал его, запоминал каждое слово.
Кэролайн улыбнулась, внезапно сообразив, что сын даже начал копировать походку Джеда и его манеру держаться. Каждый день Гаррет усваивал от Джеда что-то новое, и это не могло не радовать.
Конечно, она тоже могла кое-чему научить своего сына. Но Джед учил Гаррета совсем другому – быть мужчиной.
– Думаю, это очень приятно в такой жаркий день, а, Рант? – говорил Гаррет, поливая жеребца водой.
После нескольких особенно жарких дней они все пришли на речку, чтобы охладиться.
Натан усмехался, слушая, как мальчик разговаривает с Рантом. В последние дни Гаррет усердно ухаживал за жеребцом, и если его не было видно, то все знали: он на конюшне.
Немного поплавав, мужчины легли обсушиться на солнце и дали Кэролайн возможность поплескаться в воде, не подвергая испытанию ее стыдливость.
– Па, с тех пор как мы вернулись домой, я все думаю об одной вещи, – сказал Гаррет.
– Хм-м… – промычал Джед, почти задремавший.
– Думаю о Рико.
– Хм-м…
– Если он твой кузен, то как же получилось, что он… другого цвета, чем все остальные?
– Моя тетя Элена, мама Рико, – испанка. Так что сам Рико – наполовину испанец, наполовину белый. Поэтому он немного темнее, чем мы.
– А он и мой родственник?
