Она хотела вернуться в дом, но потом вдруг передумала и отправилась на конюшню.
– Гобби! – крикнула она, заметив мелькнувший рыжий вихор. – Мне нужно поговорить с тобой.
Мальчик положил хомут, который нес в руках, и подошел к Куинн, почтительно снимая с головы шапку.
– Да, миледи?
– Тебе... тебе нравится работать здесь?
– Очень, миледи! Я очень благодарен вам и его сиятельству за то, что вы взяли меня к себе.
Куинн закусила губу.
– А разве его сиятельство говорил с тобой? Он... он знает, что ты тут работаешь?
Мальчик помедлил, вопрос Куинн явно смутил его.
– Такой знатный лорд никогда не будет разговаривать с таким, как я, миледи.
– Конечно, конечно. Будем надеяться, он не вспомнит, что видел тебя на улице тогда, во время нашей первой встречи. Ведь прошло уже больше недели.
Гобби посмотрел на нее округлившимися глазами, и Куинн поняла, что он только сейчас догадался, что это она была переодета мальчиком в тот день. Он открыл рот, чтобы спросить о чем-то, но потом передумал.
Куинн улыбнулась:
– Да, это была я. Судьба иногда преподносит нам сюрпризы, не так ли? Надеюсь, что для вас с Полли этот сюрприз оказался приятным. – Она замолчала, но потом любопытство взяло верх. – Гобби, ты можешь рассказать мне об Ангеле Севен-Дайалс? Что это за человек?
Улыбка мгновенно исчезла с лица мальчика.
– Я понятия не имею, о чем вы говорите, миледи. Если Полли вам что-то наболтала, то она просто ошиблась. Я слышал, как о нем рассказывают на улицах, и это все, что мне известно.
– Да, да, извини меня. – Она должна была понять, что он никогда не выдаст Ангела. – Мне просто стало любопытно. А теперь у меня к тебе небольшая просьба.
– Какая? – Гобби насторожился.
– Я хочу, чтобы ты сходил в отель «Грильон» и проверил, нет ли там писем для Сочувствующей Леди. Если они будут, принеси их и отдай Полли, чтобы она передала письма мне. Сочувствующая Леди – одна из моих подруг.
Куинн приготовилась выслушать вопросы относительно фиктивной подруги, но Гобби лишь согласно кивнул головой:
– Хорошо, миледи. Я схожу туда сегодня вечером. Что-нибудь еще?
– Нет, спасибо. Если у тебя будут просьбы, передавай их мне через Полли. И прошу тебя, если вдруг его сиятельство начнет задавать вопросы, не говори ему ничего обо мне.
Куинн вернулась в дом, поднялась в свою комнату и снова принялась изучать список. В это время в дверь постучали. Испугавшись, что это может быть Маркус, она быстро спрятала записную книжку в письменный стол и только после этого сказала:
– Войдите!
Дверь открыла одна из служанок.
– Прошу прощения, но его сиятельство просил передать, что он ждет вас в библиотеке, – сказала девушка, делая книксен.
– Спасибо.
Бросив на себя последний взгляд в зеркало, Куинн последовала за служанкой. В это время ее мысли были заняты только одним – обдумыванием нового дерзкого плана.
По дороге в театр Маркус едва ли заметил, что Куинн чем-то озабочена, потому что сам думал о полученном письме от Люка. Его друг писал, что собирается вернуться в Лондон в начале августа, то есть менее чем через две недели. После разговора с Пакстоном Маркус понял, что именно теперь необходимо предоставить доказательства непричастности Люка к Ангелу Севен-Дайалс, а это означало, что ему придется поработать этой ночью.
В театре собралось довольно много публики, однако лорд Клэридж быстро заметил племянницу и поспешил навстречу молодой паре.
– Как я рад снова видеть тебя, моя дорогая. Кажется, новая жизнь пошла тебе на пользу. Не правда ли, милые дамы? – Он обернулся к жене и дочери.
Леди Клэридж улыбнулась своей привычной натянутой улыбкой и процедила сквозь зубы:
– Вы действительно неплохо выглядите, леди Маркус.
– О, кузина, это правда! – совершенно искренне воскликнула леди Констанция. – Какое у тебя красивое платье! Лорд Маркус, а мы с вами теперь тоже стали родственниками. – Она протянула ему руку для поцелуя.
Маркус тепло поздоровался со всеми, испытывая к этим людям, невольно принявшим участие в его женитьбе, большую симпатию, чем раньше.
– Для меня большая честь быть связанным с вами, леди Констанция, – сказал он, склоняясь над ее рукой, а затем над рукой ее матери.
– Хочу предупредить вас, лорд Маркус, я обещал моему зятю, что буду вместо него следить за благополучием Куинн. – Хотя маркиз говорил в своей обычной шутливой манере, его глаза оставались совершенно серьезными. – Дорогая, ты счастлива? – спросил он, поворачиваясь к племяннице.
Та улыбнулась в ответ:
– Кажется, папа не ошибся в отношении лорда Маркуса. Он показал себя как прекрасный муж.
Куинн бросила на Маркуса игривый взгляд, заставив слишком живо вспомнить полуденную трапезу в его спальне.
– Надеюсь, вы можете то же самое сказать и о вашей жене? – спросила леди Клэридж, скептически приподнимая одну бровь.
– Она самая прекрасная из всех жен, мадам, уверяю вас, – ответил Маркус.
– Лорд слишком добр ко мне, – перебила мужа Куинн. – Боюсь, со мной у него много хлопот, так как я совершенно не знакома с английскими правилами поведения.
– Ничего подобного, – тут же возразил Маркус. – Я считаю, что Куинн ведет себя очень естественно и делает не больше ошибок, чем могла бы сделать девушка, выросшая в провинции.
Лорд Клэридж кивком выразил свое согласие.
– Она, конечно же, привыкла к большей независимости, чем принято у нас. Однако я никогда не считал это признаком плохого воспитания и рад слышать, что это не стало для вас проблемой.
Леди Клэридж тихо фыркнула, но, к удивлению Маркуса, не стала перечить мужу. Судя по всему, в этой семье произошли значительные изменения. Как ни странно, теперь леди Клэридж и ее дочь казались счастливее, чем раньше.
Они медленно шли по фойе к своим местам.
– Дорогая, ты уже знакома с лордом Фернуортом и сэром Сирилом Уэзером, – сказал Маркус, заметив двух своих друзей.
Теперь ему казалось странным, что раньше он находил их общество крайне приятным.
Ферни поцеловал Куинн руку и сказал:
– Рад снова видеть вас, леди Маркус. Вы так же очаровательны, как и раньше.
Куинн едва не отдернула руку, и Маркусу показалось, что ее ответная улыбка была скорее зловещей, чем приветливой.
– Благодарю вас, – пробормотала она и тут же повернулась к сэру Сирилу, впрочем, тепла в ее улыбке при этом не прибавилось.
Неужели Ферни каким-то образом умудрился обидеть ее? Нужно будет выяснить это и при необходимости задать бывшему приятелю хорошую трепку, подумал Маркус. Эти мысли лишний раз заставили его задуматься о том, как сильно он изменился сам.
