На ночь они разбили лагерь в густом лесу. Леони не пристало жаловаться, поскольку она сама навлекла неприятности на себя. Однако Уилда непрестанно роптала.
Рольф ни за что не простит ее. С этой мыслью Леони уснула в ту ночь. Спустя некоторое время, когда чья-то рука зажала ей рот, она проснулась, и первая мысль была о Рольфе, нашедшем ее гораздо быстрее, чем она предполагала.
Леони приподняли, чья-то рука, скользнув у нее под мышкой, обхватила ее и с силой прижала к чужому сильному телу. Ее украдкой унесли из лагеря. При свете угасающего костра Леони увидела, что остальные путники продолжают спать, а караульного нет на месте.
Однако Рольф не стал бы тащить ее таким способом. Он приехал бы, полыхая гневом, и разбудил бы всех своим рокочущим голосом. Но если это не Рольф…
Леони стала вырываться, но было слишком поздно. Ворчание человека из-за ее спины было слишком тихим, чтобы его услышали в лагере. Она попыталась закричать и укусить похитителя за руку, но он только крепче стиснул ее.
— Угомонитесь, леди, а то отведаете моего кулака.
Грубый голос говорил по-французски, но это был не плавный язык знати. Поняв это, она сообразила, что похититель не один.
— Понесем ее к хозяину?
— А чего бы ради я выжидал и утащил ее, если не для этого? — с раздражением ответил голос из-за ее спины.
— Ее мы могли бы оставить для себя.
— Тогда золота мы не получим, — быстро последовал резкий ответ.
— Да она просто красотка, Дерек. Перед глазами Леони во мгле маячило толстое лицо.
— Что нам с того, если нам нужны деньги?
— Мы можем получить и то и другое, — произнес третий голос. — Твой хозяин, Дерек, позабавится с ней, так почему бы и нам не развлечься? Мы же рисковали, утащив ее. Мне тоже хочется получить свое до того, как мы отдадим ее.
— Соглашайся, Дерек, а то мы отсюда не уйдем, — пригрозил второй похититель.
Напряжение возросло. Двое других ждали, что решит Дерек. Но тут тишину нарушил еще один человек, выбежавший из-за кустов.
— Осгар, — возбужденно прошептал вновь прибывший, — караульный умер, не издав ни звука! Ловко у меня получилось!
— Утихомирь своего придурковатого брата, Осгар, — сердито прошипел Дерек. — Сам не пойму, с чего это я воспользовался его услугами.
— А с того, что он убивает по твоему приказу, — вкрадчиво ответил Осгар. — Ладно. Так что будем делать с этой леди? Сначала она позабавится с нами?
— Да, но только не здесь, — согласился Дерек. — И это надо будет сделать побыстрее. До замка конец неблизкий, и у ее попутчиков есть лошади, а у нас их нет.
— Надо было их всех убить, — пробурчал кто-то.
— Дурень, их слишком много. А теперь давайте поторапливаться, если будем устраивать привал до того, как доберемся в замок.
Несшие Леони люди почти бежали. Сначала Леони была в оцепенении. Ведь это просто невероятно! Но оцепенение стало спадать, когда Осгар и другие опять принялись разговаривать на ходу, поспешно удаляясь через лес.
— Осгар, а ее тоже будут пытать, как других?
— Ты слишком много болтаешь, — зарычал Осгар, обращаясь к брату.
— Так скажи, будут?
— Если она не сознается, кто такая, и сама не договорится о выкупе за себя, да, будут.
— А Дерек за этим наблюдает?
— Дурень! Дерек пытает. А наблюдать любит его господин.
Услышав эти слова, Дерек засмеялся.
— Ты ему рассказал, Осгар, сколько раз ты сам тайком прятался в темнице, чтобы подсмотреть?
Наступило молчание, потом брат Осгара спросил:
— Осгар, долго ее будут держать в темнице?
— Слишком много вопросов задаешь!
— Того купца убили даже после того, как его слуга принес и заплатил выкуп. Купца убили вместе со слугой.
— Осгар, угомони своего брата, иначе я это сделаю, — злобно пробормотал Дерек.
Леони приходилось слышать о подобных случаях, но такое бывало раньше, во времена короля Стефана, когда царило безвластие. При короле Стефане даже самый ничтожный бедный лорд мог сколотить себе богатство, и многим это удавалось путем вымогательства у крепостных и свободных людей и даже ограбления церковных владений. Распространенным преступлением было пленение любого, заподозренного в том, что у него есть хотя бы небольшое состояние. Жертвы попадали в темницы и подвергались пыткам до тех пор, пока не соглашались расстаться со всем своим достоянием. В те дни никто не чувствовал себя в безопасности, поскольку было безнадежно надеяться на помощь короля, вечно занятого борьбой за то, чтобы сохранить престол. Подлинный размах преступности стал известен позже, когда Генрих распорядился уничтожить все замки, а их было более тысячи, которые не уплатили королевский налог.
Страх обуял Леони, когда она представила себе все, что с ней будет, когда ее передадут хозяину Дерека. Но даже эти страхи отступили на задний план, едва четверка похитителей остановилась, и она вспомнила, что они замыслили.
Горло Леони перехватило, когда Дерек зловеще произнес:
— Мне нужен кляп.
— А, ты тоже хочешь попользоваться ей! А ведь поднял такой шум…
— Кляп! Быстро! — резко потребовал Дерек. — Предупреждаю тебя, времени у нас мало. Она должна быть под замком до того, как ее люди начнут поиски.
— Мы тряпье с собой не носим, — проворчал Осгар.
— Сойдет и твоя рубаха. Дай ее сюда. Стоило Дереку убрать руку, чтобы один из похитителей мог вставить кляп Леони в рот, как она издала душераздирающий вопль. Он тут же оборвался, мгновенно ей в рот засунули вонючую рубашку и так туго стянули на затылке, что у Леони мелькнула мысль — ей наверняка порвут уголки рта.
Как только Леони умолкла, Дерек сильно встряхнул ее. Он так вцепился в нее, что ее руки пронзила боль.
— Постой, Дерек, не сломай ей шею! — предупредил кто-то из похитителей.
— Как ты думаешь, ее в замке услышали? — спросил Осгар.
— Они не обращают внимания на то, что творится в лесу, — ответил Дерек.
— Тогда что ты так злишься?
— Мы ушли достаточно далеко от ее попутчиков, если только кто-то из них не проснулся и не отправился на поиски.
— Надо было убить их всех до одного, — свирепо прорычал Осгар. — Среди них не было рыцарей.
— И у нас всего лишь один меч — мой, — напомнил им Дерек пренебрежительно.
— Тише! Мне что-то послышалось" Леони тоже услышала — с каждой секундой все громче становился стук копыт лошадей, мчащихся через кусты, который ни с чем нельзя спутать. В ее душе зародилась надежда, пылкая надежда.
— Вы, леди, пока спасены, — сердито просипел Дерек, — но позже вы еще поплатитесь. — Остальным он приказал:
— Мы не можем здесь задерживаться. Быстро в путь, только, ради Бога, не шумите.
