Не пытаясь отвести взгляд, Лай Хуа ответила:
— Я ее видела, мистер Джейк.
Осторожно высвободившись. Лай Хуа отвернулась от него и пошла дальше. Проводив взглядом ее небольшую фигурку, пока она не вошла в лавку мясника, Джейк резко повернулся и заставил себя небрежной походкой направиться назад, к Аллен-стрит.
«Оксидентал» или «Аламбра» — любой салун подойдет теперь, когда он знал, что все действительно кончено.
Девина заснула в объятиях Росса после бурной любви. Он не хотел вставать, не хотел расставаться с теплым, прижавшимся к нему телом.
Чувство вины терзало Росса. Ему следовало бы подумать! Он утомил Девину своей страстью, и силы, которых и так было немного, окончательно оставили ее. Он так хотел эту женщину, что утратил контроль над собой. Но даже злясь на себя теперь, он все равно не мог отодвинуться от Девины. Возможно, потому, что все вдруг стало так ясно. Теперь он знал…
Это огромное чувство, оказывается, и было тем, что постоянно подпитывало его гнев, не давало ему ни минуты покоя с того момента, как он впервые увидел Девину Дейл. Он знал, что это не просто вожделение. В своей жизни он хотел многих женщин, но никогда не испытывал тревоги, заботы, сожаления и удивительной нежности — всего того, что вызывала в нем Девина Дейл. Чувство, связывавшее его с Девиной, рождало желание сделать ее частью самого себя, защищать ее, заботиться о ней.
Росс вспомнил о ее распухшей лодыжке. Еще день-два, и силы снова вернутся к Девине. Она скоро поправится.
Одна мысль вдруг поразила Росса.
Когда Девина окрепнет и больше не будет зависеть от него, не возненавидит ли она его за то, что он воспользовался ее слабостью? Не отвернется ли от него? Сейчас Росс мог сказать лишь одно: он не может этого допустить и не допустит!
Его уже не волновало то, что Девина носит фамилию Дейл. Девина не имеет отношения к его давнему конфликту с Харви Дейлом. Он надеялся, что скоро эта история благополучно завершится.
А пока он будет любить Девину. Как сильно он будет любить ее! Сейчас он понимал, что по-другому и быть не может.
Настала ночь. Тумбстон ожил в ярких огнях танцевальных залов, наполненных громкой и веселой музыкой, пронзительным смехом. Ковбои, шатавшиеся от одного салуна до другого, перекидывались солеными шутками.
Джейк был уже совсем хорош. Он сидел в салуне «Аламбра». Допив свое пиво, он поднялся и медленно, чтобы не потерять равновесие, — пошел к вращавшейся двери. Остановившись, он приподнял шляпу при виде крикливо одетой молодой женщины, которая повернула свое ярко раскрашенное лицо в его сторону.
— Добрый вечер, мэм.
Он пошел дальше и услышал ее резкий смех, когда споткнулся о выступавшую доску на тротуаре. Сумев в последний момент удержаться, не свалиться на уплывавший из-под ног тротуар, он глубоко вздохнул. Почему-то у него кружилась голова.
Проклятие, он пьян!
Резко повернувшись, Джейк немного постоял. Он внимательно посмотрел в обе стороны и ему самому стало забавно от собственной осторожности.
«Джейк, дружище, тебе кое-что надо сделать, — сказал он себе, — и сейчас самый подходящий момент. Пьяный или не пьяный, но время пришло».
Очень осторожно Джейк, шатаясь из стороны в сторону, перешел через улицу. Ему подумалось, что потребовался почти целый день, чтобы притупить боль, и сейчас он почти ничего не чувствовал, но он не знал, сколько это продлится.
Довольно улыбаясь, Джейк достиг противоположной стороны улицы. Ну вот, это оказалось не так трудно, как он думал. Он попытался ступить на тротуар и снова споткнулся. Тот же резкий женский смех вновь прозвучал у него за спиной, и, повернувшись, он широко улыбнулся и приподнял шляпу. Ему начинал нравиться этот смех. Должно быть, он действительно пьян.
Джейк снова споткнулся. Черт, почему так раскачивается тротуар? Сделав еще пару неуверенных, нетвердых шагов, Джейк все-таки упал и повалился прямо в дверной проем. Он огляделся, и лицо его расплылось в улыбке. Совсем неплохо, совсем неплохо. С большим трудом встав на ноги, он посмотрел в сторону салуна «Оксидентал». Уже совсем недалеко… он дойдет.
Никто, абсолютно никто не видел, как он просунул записку под дверь конторы «Тилл — Дейл энтерпрайзиз», у которой свалился несколько минут назад. Завтра утром клерк откроет дверь, обнаружит записку, и потом в конторе Харви Дейла разразится буря.
Джейк подумал, что уже давно не чувствовал себя так хорошо. Он продолжал блаженно улыбаться и, покачиваясь, продвигался вперед. Через неделю, максимум через две они с Россом уедут из этого чертова города.
Худощавая темная фигура осторожно кралась вдоль Аллен-стрит. Она замерла, когда шатающийся Джейк Уолш повернул к входу в салун «Оксидентал», и немного подождала, чтобы удостовериться, что этот пьяный дурак не выйдет снова на улицу.
Наконец темная фигура заторопилась вверх по улице и, остановившись у конторы «Тилл — Дейл энтерпрайзиз», заглянула в щель под дверью. Там в темноте на полу белела бумага.
Быстро свернув в ближайший переулок, фигура поспешила туда, откуда пришла. Задание было выполнено.
— Извини, Харви, но об этом не может быть и речи. Харви был шокирован ответом партнера, и это явственно отразилось на его аристократическом лице. Не скрывая раздражения, он почти вплотную приблизился к Джорджу Тиллсону, сжимая в руке локон серебристо-белых волос.
— Как это не может быть и речи?! Мы же говорим о жизни моей дочери!
Джордж Тиллсон приподнял седеющую бровь:
— Харви, если бы ситуация была…
— На карту поставлена жизнь моей дочери, Джордж! — сорвался на крик Харви Дейл.
— Не об этом речь, Харви. Я не намерен…
— Джордж, предупреждаю тебя… — дрожа от гнева, Харви угрожающе навис над своим щуплым партнером. Узкое лицо Джорджа напряглось, в глазах появился холод.
— Не угрожай, Харви. Знаешь ли, ты не в том положении, чтобы отталкивать меня. У тебя и так чертовски мало друзей, и сейчас тебе необходима моя добрая воля больше, чем когда-либо!
— Твоя добрая воля! — Харви потряс запиской перед лицом Джорджа. — Ты считаешь себя моим другом, Джордж, почему тогда отвечаешь отказом?! Ты же читал ультиматум и знаешь, что я должен сделать.
Джордж Тиллсон покачал головой:
— Нет. То, чего от тебя требуют, совершенно невозможно.
— Возможно, Джордж! Я сделаю все, что требует этот мерзавец Моррисон, чтобы увидеть дочь живой и здоровой.
Джордж не соглашался:
— А я, Харви, не стану платить. К сожалению. — Предвидя реакцию Харви на эти слова, он примирительно улыбнулся и похлопал Харви по руке. — Поверь, я не упрямлюсь. Я понимаю твои чувства. Но я хочу, чтобы ты все хорошенько обдумал.
