— На этот риск мы должны пойти, — решительно заявил Криспин. — Как только мы окажемся на берегу, мы обойдем лагерь и, если пересечем остров, можем каким-нибудь образом подать сигнал кораблям Моргана. Как ты узнал об их присутствии?
— Случайно, — сказал Брайарли. — Я знал, что Жан-Пьер замышляет мятеж, и счел, что нам лучше побыть в стороне, пока не станет известно, кто победит. Вот я и стал искать местечко, где мы могли бы на время спрятаться.
— Я не понимаю, — вмешался Хэл, заговорив в первый раз, — почему нам нужно бежать с этого корабля вообще. Если сэр Генри Морган здесь и хочет арестовать Сарна, почему бы нам не подождать его тут?
— И обеспечить того кривого дьявола заложниками, чтобы он смог выторговать себе свободу? — презрительно фыркнул Мэтт. — Он не дурак, милорд. Скоро он поймет истинную ценность своих пленников.
С этими словами он разомкнул звено, над которым работал, и цепи со звоном упали на пол. Криспин встал, вытянул руки, чтобы размять свои затекшие мышцы, и сардонически взглянул на виконта.
— И снова, милорд, — сказал он, — для того чтобы спастись, нам надо вновь на время забыть о своих разногласиях. Полагаю, я могу положиться на вас?
— Разумеется, — выдавил Хэл. — У нас еще будет предостаточно времени, чтобы уладить личные споры.
— Тогда, ради бога, не будем больше медлить. Пойдемте!
Они украдкой выскользнули из своей тюрьмы и, вооружившись из богатого арсенала судна, осторожно двинулись к корме. Внезапно Криспин остановил их, едва слышно прошептав предупреждение. Впереди, в проходе, куда выходили каюты, они увидели распахнутую дверь, из которой лился свет.
Дав им знак оставаться на месте, Криспин крадучись подобрался к двери и заглянул в освещенную комнату. В тот же миг с приглушенным восклицанием он исчез в дверном проеме. Встревоженные подобным поведением, его спутники последовали за ним, но на пороге остановились как вкопанные.
У дальней стены стоял резной сундук, повсюду валялись разбросанные богатые женские наряды. Наверху кучи из шелка и бархата лежал вытащенный из ножен кинжал, а на полпути между сундуком и дверью Криспин склонился над телом Жан-Пьера. Француз лежал в луже крови, а пальцы правой руки сжимали черный кружевной шарф, который последний раз все они видели на плечах леди Франсис. Криспин медленно поднялся на ноги и повернул к ним лицо почти столь же белое, как и лицо мертвеца.
— Мы пришли слишком поздно, — проговорил он низким голосом. — Это была ее каюта. — Он оглядел маленькое помещение, и его рука крепко сжала эфес рапиры. — Быстро в лодку!
— Боже правый! — воскликнул Хэл. — Вы не можете покинуть корабль, не сделав попытки узнать, что с ней сталось!
— Вы слепой глупец! — Криспин злобно обернулся к виконту. — Неужели вы не можете прочесть историю, которую столь недвусмысленно рассказывает эта комната! Это был ее шарф, а это ее кинжал. — Он указал на него кончиком рапиры. — В самом крайнем случае она хотела убить себя, и все же он лежит здесь, вытащенный из ножен, но без пятен крови. — Он смолк и провел свободной рукой по глазам. Спустя миг он прибавил уже более спокойно: — Мэтт, отведи их в лодку. Доберитесь до Моргана, если сможете, и расскажите ему, что здесь произошло. У меня же есть счет с Гидеоном Крейлом и его шакалом, Сар-ном.
Глаза Мэтта выдавали тревогу.
— Это верная смерть.
— Если я смогу послать этих двоих в ад раньше себя, я сочту, что не напрасно прожил свою жизнь. Что мне осталось, кроме мести? — Он положил руку на плечо Брайарли, и его лицо смягчилось. — Отведи мальчика в безопасное место, старый друг, и я буду считать, что по крайней мере отчасти, но я выполнил клятву, данную умирающему старику.
Не ожидая ответа, он прошел мимо них и направился к кают-компании. Мэтт проводил его взглядом и покачал головой.
— Пойдемте, — наконец, сказал он, беря Джонатана за руку. — Мы ничем не можем ему помочь.
Он вывел мальчика из каюты, оставив виконту самому решать, следовать ему за ним или нет.
В кают-компании Франсис только что окончила свой бесстрастный призыв к Роджеру Шергаллу. Именно в воцарившейся после ее слов тишине и появился на пороге капитан Барбикан. Лицо его было искажено жаждой смерти, а сильные руки сжимали эфес обнаженной рапиры. Он вошел в каюту, словно мстительный призрак, но при виде Моргана остановился в таком сильном изумлении, что даже мысль о Франсис была на мгновение вытеснена из его головы.
— Гарри! — воскликнул он. — Что за чудо привело тебя сюда?
— Одна из моих задумок, — ответил Морган без признаков удивления. — Ты пришел вовремя, Криспин, и избавил меня от трудов искать тебя самому.
Но взгляд Криспина уже обратился на Франсис. Вскочив на ноги с криком радости и благодарности, девушка бросилась к нему, и он обнял ее.
— Франсис! — воскликнул он. — Слава богу, с тобой ничего не случилось! Когда я увидел, что тебя нет в каюте, я испугался… — Он смолк, и его рука еще крепче прижала ее к себе.
Сэр Генри хихикнул.
— Времени для болтовни у вас будет предостаточно, когда все будет кончено, — объявил он. — Что стало с остальными пленниками?
Криспин взглянул на него:
— Сейчас они, должно быть, уже на пути к берегу.
Морган кивнул и перевел взгляд на капитана Шергалла.
— Верните их, Роджер, — приказал он. — И подайте ребятам сигнал. Мы положим конец этому делу здесь, и как можно быстрее.
Шергалл вышел, а сэр Генри обратил все свое внимание на Гидеона Крейла. С момента появления капитана Барбикана горбун не шевелился и ничего не говорил, только в его глазах сквозило горькое осознание поражения. Взглянув на него через стол, Рандольф Сарн понял, что и он тоже приговорен.
В этот момент послышался звук торопливых шагов, и в каюту вошел Маунтхит с Джонатаном и Мэттом Брайарли. К счастью, Шергалл успел застать их еще на борту «Вампира».
Морган терпеливо ждал, пока граф обнимал своего сына и молодого родственника, не преминув при этом с мрачным удовлетворением отметить взгляд, который виконт бросил на Франсис и Криспина. Наконец, сочтя, что приветствия уже длятся довольно долго, сэр Генри положил им конец коротким замечанием, что еще надо многое объяснить.
— Что же касается вас, мистер Крейл, — продолжал он, — считайте себя моим пленником. Я помещаю вас под арест.
Гидеон сделал жест покорности.
— Кажется, у меня нет выбора, — надменно отозвался он. — Но могу я узнать, по какому обвинению вы удерживаете меня?
— Убийство, — ответил Морган. — Убийство или, точнее, отцеубийство.
— Неужели? — Гидеон поднял брови. — Слово ее светлости против моего? Вы удивляете меня, сэр Генри.
