— Этот римлянин, Гай Туллий, осквернил наши святыни. Поэтому тогдашний Верховный друид и возвел здесь твердыню нашей веры, чтобы отвести зло. Что ты сделаешь, центурион, теперь, когда ты это знаешь?
Квинт глубоко вздохнул и взглянул в глаза Конна
Лира.
— Я не вполне понимаю, Верховный друид, но… я изменился, с тех пор, как прибыл в эту страну. Я не оскверню вашу святыню, как по неведению сделал Гай, не потревожу то, что должно покоиться с миром.
Лицо старика смягчилось, обжигающий холод исчез из его взгляда, но он упорно продолжал:
— С твоим предком, центурион, погребено золото друидов — много золота. Ты ведь хотел его, не правда ли?
— Да, — медленно ответил Квинт. — Хотел. Но теперь есть нечто, его я хочу больше.
Он взглянул на Регану и заметил, как радость блеснула в ее глазах.
— Ты хорошо выбрал, — сказал Конн Лир. — И вот что я скажу тебе. Если дух твоего предка блуждал неупокоенным, то больше так не будет. На костре, который поглотит нас обоих, все различия будут стерты — римский захватчик и кельтский верховный жрец вместе войдут в рай, где всегда царит мир.
Замолчав, старик прошел к своему креслу и устало опустился в него. В комнате установилась трепетная тишина. Слезы струились по щекам Реганы. Она встала перед дедом на колени и поцеловала ему руку. Петиллий наконец стряхнул с себя оцепенение и заговорил. По хрипоте, звучавшей в его голосе, Квинт понял, что того обуревают сильные чувства.
— Так и будет, Конн Лир, все, как ты захочешь. Квинт сказал, и я сказал.
Верховный друид медленно кивнул.
— Вы оба — хорошие люди. Вы — та опора, на которой будет построена новая Британия. — Он вздохнул, затем губы его тронула легкая улыбка. Он положил голову на склоненную голову девушки. — Эй, Регана, — ласково сказал он, — теперь ты можешь говорить со своим римлянином. Уведи его отсюда, потому что нам с легатом надо еще многое обсудить.
Квинт сдержал дыхание, когда девушка поднялась с колен и направилась к нему, но он обернулся к Петиллию.
Легат взглянул на него с мягкостью, которой Квинт никогда в нем не замечал, также улыбнулся и произнес:
— Да, ступай с ней, Квинт. И говори с ней, о чем хочешь, потому что Верховный друид прав. От таких, как вы с Реганой, может произойти новый народ Британии. Ты должен подождать, пока не изменится закон, но я уверен, что до этого осталось немного времени.
— Благодарю, мой легат, — очень тихо сказал Квинт. Он взял Регану за руку, и они молча вышли в рощу. Их счастье было столь глубоко, что они не могли говорить.
Они остановились рядом, словно по согласию, под ясенем и взглянули друг другу в глаза.
— Регана, — прошептал Квинт, — ты поняла, о чем говорил легат?
— Не совсем, — также шепотом ответила она. — Ах, Квинт, я молилась об этом… не знаю, сколько раз… чтобы ты вернулся… но ты ранен? Что случилось с твоей ногой?
Он положил руки ей на плечи и сжал их, вглядываясь в невинные, прекрасные глаза.
— Я был ранен копьем, брошенным одним из твоих соплеменников, Регана, и многих из них убил в битве, что опустошила половину Британии. В битве, в которой погибла королева Боадицея. Ты должна знать и принять это.
Ее ресницы на миг дрогнули, затем поднялись. Зрачки были темными и неподвижными, взгляд спокоен.
— Я знаю. Я горько плакала по своим убитым соплеменникам и по названой матери, которая всегда была добра ко мне. Это навсегда останется с нами, но оно не должно разделять нас с тобой. Вскоре выпадет снег, затем придет весна, и снова прорастет трава — даже на поле битвы.
— Да, моя Регана. Поэтому я хочу объяснить тебе слова легата. Существует закон, разлучающий нас, но когда трава снова прорастет на поле битвы, я смогу попросить тебя стать женой римского солдата. И что ты ответишь, Регана?
Она не произнесла ни слова, но медленно вскинула руки и обвила ими его шею. Он прижал ее к себе, и так они стояли обнявшись под деревом. Закатные лучи, проникая сквозь листья, играли в светлых, струящихся волосах девушки, отражались в кирасе молодого римского центуриона, который нашел в Британии не то, что искал когда-то, но новый дом, и любовь и судьбу.
Яростный, воинственный {лат.).
Конская богиня.
Здесь и далее автор употребляет современные названия британских городов, а не те, что были в употреблении в 1 в. н. э. Лондон вместо Лондоний, Кончестер вместо Комдлодуна, Энглси вместо Мона (прим. переводчика).
Богиня Рома — покровительница Рима.
Второй Августов (лат.).
