Он размышлял о гнусном замысле Хардли и снова и снова ругал себя последними словами. Он думал о боли, которую переживала Селия, узнав о предательстве тех, кто любил ее больше всего. Весь ее мир рухнул, и не осталось ничего, за что можно было бы зацепиться.
Джонас встал, бросил в горевший камин еще одно полено, потом снова сел и положил ноги на стол.
Он снова и снова прокручивал в голове сцену с леди Канделл. Если бы только у него был другой способ спасти Селию. Если бы у него имелась возможность не произносить те слова, которые уничтожили ее любовь к нему.
Если бы она не узнала, что Хардли совсем не думал о ней, когда использовал ее, желая отомстить своему врагу.
В ушах вновь загрохотала угроза Хардли.
«Когда тебе будет что терять, я отниму у тебя все».
И отнял. Он отнял у него Селию.
Джонас потянулся за бутылкой, оставленной рядом с креслом, но замер, услышав голоса в холле.
«Проклятые кредиторы!»
Он вынул из бутылки пробку и стал наполнять свой стакан. В этот момент дверь распахнулась, и в кабинет стремительно вошла леди Аманда Рэдберн, за ней следом – Банди.
– Простите, командир, но леди настаивала.
– Леди Аманда, – приветствовал ее Джонас, перестав наливать бренди в стакан. Более не утруждая себя, он просто поднес бутылку к губам. – Почему-то ваша настойчивость меня не удивляет.
– Вы пьяны? – уперев руки в бока, смотрела на него Аманда.
– К сожалению, нет, – засмеялся Джонас.
– Хорошо.
Гостья несколько секунд оценивающим взглядом изучала Джонаса, потом прошла к столу и села на стул, стоявший напротив стола.
– Банди, посмотри, есть ли у нас что-нибудь к чаю, – выпрямив спину, попросил Джонас.
– В этом нет необходимости, Банди, – подняв руку, остановила его Аманда. – Я не собираюсь засиживаться здесь и пить чай.
– Вы вообще не должны здесь быть. – Джонас откинулся в кресле и поставил бутылку на угол стола. Ему необходимо иметь возможность дотянуться до нее. Если леди Аманда пришла сюда отчитывать его за разбитое сердце Селии и называть нелестными словами, то, может быть, бренди, которое он не допил, как раз и пригодится. – Так зачем вы пришли? – уточнил он, стараясь принять скучающий вид.
– Чтобы услышать правду вместо той лжи, которую вы рассказывали леди Канделл.
– А почему вы решили, будто я врал леди Канделл? – У Джонаса возникло такое ощущение, будто из него вышел весь воздух.
– Потому что у меня есть преимущество смотреть на всех артистов в этой драме с объективной точки зрения. Я просто оставила Селию и…
– Как она? С ней все в порядке?
– Нет, – резко махнула рукой Аманда. – Ей плохо. Она обижена. Очень несчастна. У нее разбито сердце, и Селия уверена, что оно уже никогда не исцелится. – Она окинула Джонаса оценивающим взглядом. – Вас беспокоит это?
– Разумеется, беспокоит. – Джонас опустил ноги на пол. – Никто не должен терпеть такую боль. Никто не должен подвергаться такой жесткости, особенно со стороны тех людей, которые, как она думала, любят ее больше всего.
– Вы говорите о себе и о Хардли?
– Да. О себе, – Джонас почувствовал, как тяжело у него на душе, – потому что все сказанное Хардли я принял за чистую монету. Как оказалось, я не понял, что для его махинаций имелся скрытый мотив. И о Хардли, потому что он использовал сестру, не думая о том, как больно ей будет узнать об этом.
– Я бы хотела знать, что случилось.
– Зачем?
– Я думаю, что вы по-настоящему любите Селию, – не мигая смотрела на него в упор Аманда. – Так вы любите ее? Только я хочу знать правду. Если посмеете лгать, то проделки Хардли покажутся просто ерундой по сравнению с тем адом, через который мы с Селией вас протащим.
– Да, я люблю ее. И был бы круглым дураком, если бы не любил. Она самая восхитительная женщина, которую я встречал в своей жизни. И…
– Что?
– Я не уверен, – тяжело сглотнул Джонас, – что смогу прожить без нее остаток своих дней.
– Это все, что я хотела знать. – Леди Аманда откинулась на спинку стула и сложила руки на коленях. – А теперь скажите, как же вы с Селией умудрились попасть в такую неприятность.
Джонас глубоко вздохнул и рассказал лучшей подруге Селии, как Хардли заплатил все долги его отца. Как он потребовал, чтобы Джонас немедленно начал ремонт Хейвуд-Эбби, и обещал покрыть все расходы, пока Джонас не получит приданое Селии.
Когда он закончил свой рассказ, леди Аманда стукнула кулачками по обивке подлокотников и вскочила на ноги.
– Какой расчетливый подонок! – как ураган металась она по комнате. – Он не собирался допустить вашего брака с Селией и отдать вам ее приданое. Он просто использовал ее, чтобы уничтожить вас.
Джонас, услышав, какие слова срываются с губ леди Аманды, от удивления заморгал.
– Обвинять Хардли бесполезно, – сказал он наконец. – Он все будет отрицать. Кроме того, у него на руках есть козырь.
– Что за козырь? – удивленно приподняла брови леди Аманда.
– Он должен одобрить выбор Селии. Если мы поженимся без его одобрения, я не получу ни фунта из ее приданого.
– А без приданого вы бы Селию не взяли?
– Я беден, миледи, – подался вперед Джонас. – Учитывая хорошо продуманный план Хардли, мне просто повезет, если общество отвернется от меня не сразу, а хотя бы через пару недель. Какую жизнь я могу обеспечить Селии? Без приданого она не может позволить себе стать моей женой, даже если бы этого хотела.
– Может быть, если мы…
– Я уже обдумал все мыслимые и немыслимые варианты, – подняв руку, перебил ее Джонас. – Ничего не получится. Ничего, кроме убийства.
Несколько секунд оба молчали. У Аманды был отсутствующий взгляд, будто она обдумывала нечто требующее серьезных размышлений.
Потом, медленно кивнув головой, она подняла глаза и внимательно посмотрела на Джонаса.
– Я хочу пригласить вас на чашечку чаю, лорд Хейвуд.
– Простите, леди Аманда, – покачал головой в ответ Джонас, – но я не…
– Я тоже, – перебила его Аманда. – Чай, на который я вас приглашаю, будет накрыт у меня дома точно через час.
– Селия будет там?
– Да, и она, и герцог Хардли.
Джонас улыбнулся. По крайней мере он попытался поднять уголки губ и надеялся, что это похоже на улыбку.
– Боюсь, герцог Хардли не захочет, чтобы я находился где-то рядом с ним.
– Это не ваша забота, – махнула рукой леди Аманда, как будто от герцога Хардли можно было вот так легко отделаться.
– А вы уверены, что сумеете убедить Хардли прийти?
