Николас с открытой улыбкой поприветствовал двоюродного брата.
— Твое письмо показалось мне столь интригующим, что я не стал затягивать с визитом, — улыбаясь, ответил Уэсли.
На самом деле письмо Николаса вызвало у него лишь недоумение и задело самолюбие. Кузен почему-то настаивал на приезде Уэсли.
— Пройдем в кабинет, — предложил Ник. — Там нам никто не помешает.
Оказавшись в кабинете, они устроились в уютных кожаных креслах.
— Наверное, ты чувствуешь себя неловко, а я — неловко вдвойне, — начал разговор Николас. — Но я бы хотел помочь тебе, если позволишь. Я знаю, что этот год выдался особенно неудачным для твоей корабельной компании. Но может быть, мои вложения помогут тебе пережить трудности?
Уэсли встал и подошел к окну, стараясь не поворачиваться к Нику лицом. Гнев мешал ему говорить.
Через какое-то время он смог немного успокоиться.
— Я… я высоко ценю твою озабоченность…
Уэсли удалось сделать так, чтобы голос звучал мягко. Хотя ему очень хотелось прокричать в лицо брагу что-нибудь оскорбительное.
— Мы — одна семья и должны помогать друг другу, — сказал Николас. — Если я могу что-нибудь сделать, чтобы помочь тебе выбраться из затруднений, скажи — и я к твоим услугам.
Уэсли медленно повернулся к Нику.
— Спасибо за предложение, кузен, но в твоей помощи нет необходимости. Ты прав, год не был особенно удачным для моей компании. Но на следующий год я ожидаю изменений к лучшему. Дела мои пойдут на лад.
Ник нахмурился:
— Я бы не хотел, чтобы ты потерял дело из-за дурацкой гордости, Уэсли.
— Уверяю тебя, такой опасности нет.
«И даже если бы была, — добавил про себя Уэсли, — к тебе бы я обратился за помощью в последнюю очередь».
Николас смотрел на него, прищурившись. Уэсли прекрасно видел, что он не верит ни одному его слову.
— Мое предложение остается в силе, брат, — с улыбкой сказал Ник. — Если тебе что-то потребуется…
— Я к тебе первому обращусь, — подхватил Уэсли и повернулся, чтобы уйти. — Перед отъездом я хотел бы повидаться с тетей Мэри. Если не возражаешь.
— Конечно.
Уэсли поклонился и поспешил прочь из кабинета своими мелкими семенящими шажками, потный от сдерживаемого гнева. Еще немного, и он готов был взорваться.
Как посмел Николас так его унизить?! Предложил помощь! Да он просто дал ему понять, что считает его неспособным вести собственное дело. Конечно же, достанься компания Николасу, он бы сумел извлечь из нее максимум прибыли! Разве все, чего касалась рука Николаса, не превращалось мигом в золото?
Уэсли вынул платок и вытер уголки рта. Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы побороть гнев. Это оскорбление Нику припомнится. Немного успокоившись, Уэсли отправился к леди Мэри.
Времени до Рождества оставалось все меньше. Аврора никак не могла найти для Николаса подходящий подарок. Что ему подарить? У него и так все было. Нет, не все, подумала Аврора. У него не было наследника, которого он, конечно, хотел бы получить от нее в подарок. Аврора улыбнулась, глядя на серое небо. Вот это был бы отличный подарок Нику к Рождеству. Да только пока ничто не предвещало такого поворота событий.
Может быть, леди Мэри ей что-нибудь подскажет? Аврора пошла навестить ее. По дороге в покои свекрови она думала о тех значительных переменах, которые произошли с матерью Николаса за последнее время. Аврора проявляла терпение и настойчивость, стараясь постоянно привлекать затворницу к жизни семьи. Часто спрашивала у нее совета. Вначале леди Мэри уклонялась от помощи, но постепенно стала привыкать к невестке. Теперь визиты Авроры, наверное, приносили ей радость.
Даже Роза стала приветливее и улыбалась, открывая Авроре дверь.
— Я попала в довольно трудное положение, — сообщила Аврора, обменявшись с леди Мэри приветствиями.
— И в чем оно состоит?
— Рождество через три недели, а я не могу решить, что подарить Николасу, — сказала Аврора. — Вы не могли бы предложить что-нибудь?
Леди Мэри пожала плечами:
— Когда человек так богат, как Николас, ему или ничего не хочется, или хочется чего-нибудь такого, чего не купишь за деньги.
Леди Мэри, сама не подозревая о том, навела Аврору на мысль.
— Леди Мэри, будьте моим рождественским подарком Николасу. Пожалуйста! — возбужденно проговорила Аврора.
Леди Мэри отшатнулась.
— Как это? Я не понимаю…
— Ну как же! — воскликнула Аврора. — Ваш сын не видел вашего лица уже почти семь лет. Я думаю, самой большой радостью для него будет ваше присутствие за праздничным столом.
— Я… Я не могу. Вы требуете от меня невозможного, — раздраженно произнесла маркиза.
— Вы не хотите побыть с семьей на Рождество?
— Слышать об этом не желаю! Рождество было любимым праздником Вильяма, моего мужа. Воспоминания… Нет, без него для меня этот праздник — не праздник. Я не смогла бы без него…
— Сможете! — сказала Аврора и, встав с кушетки, последовала за леди Мэри к окну. — Никого не будет, кроме Николаса, меня, леди Вивьен и Уэсли. Если вы не хотите, чтобы вас видели слуги, это можно устроить.
— Нет, Аврора. Мне жаль, но я просто не могу на это пойти.
— Прошу вас, леди Мэри. Подумайте о том, что будет ваш приход значить для Николаса. Особенно на Рождество.
— Но мое лицо…
— Для этого есть кремы и пудра.
Аврора явно злоупотребила терпением леди Мэри.
— Я не желаю больше обсуждать этот вопрос, Аврора.
Аврора тоже с трудом сдерживалась.
— Похоже, вам нет дела до Николаса. Вы никогда не испытывали к нему никаких чувств. Будь это не так, вы бы пришли на нашу свадьбу. Вы только о себе и думаете. Вам нравится сидеть здесь, прятаться. Заставлять людей вас жалеть. Таким образом вы обретаете над ними определенную власть.
Из-под маски раздался какой-то странный звук. Аврора решила, что свекровь набросится на нее с кулаками. Но леди Мэри холодно произнесла:
— Оставьте меня. И никогда не смейте здесь появляться.
— Охотно исполняю ваше пожелание, — ответила Аврора и, гордо выпрямив спину, вышла из комнаты.
Оказавшись в коридоре, Аврора, как это часто бывало, отругала себя мысленно, что наговорила лишнего. Снова ее подвела горячность.
— Господи, что я наделала? — в ужасе пробормотала она.
Нельзя было позволять себе такой тон. Нельзя выказывать свое отношение к образу жизни леди Мэри, тем более так дерзко. За несколько секунд она разорвала те тонкие узы дружбы, создание которых было столь трудным и долгим. Месяцы трудов прошли зря.
Аврора помедлила немного, потом повернула назад. Перед дверью в комнату леди Мэри она передумала, и вовремя. При всей своей юности и неопытности, Аврора вдруг осознала, что только еще больше все испортит, попытавшись извиниться. Кроме того, приносить извинения, чувствуя себя правой, было Авроре не по нраву. Пусть леди Мэри просит у нее прощения.
