Но больше ее тревожило не это, а то, что Рэмскар сделает с юным лордом, когда узнает, что его сестра выступила в роли соблазнительницы.
– Я обесчестил вашу сестру.
Рэмскар схватил Хэлторна за грудки и отбросил на лакированный сундук цвета спелой сливы. Виконт ударился о край и отскочил от него, как мячик, но Рэму этого показалось мало. Он приподнял молодого человека и швырнул его на крышку сундука.
– Назови хотя бы одну причину, почему я не должен тебя прикончить, Хэлторн, – сказал он, надеясь, что мужчина будет хотя бы защищаться. Рэму нужен был повод избить его до полусмерти.
Но Хэлторн явно считал, что заслуживает любого наказания, которое Рэмскар сочтет подходящим. Задыхаясь, он схватил Рэма за запястья.
– Я дал слабину. Слишком велико было искушение ее коснуться.
Неправильный ответ.
Рэмскар ударил его кулаком в живот. Похоже, ему уже не надо было искать, на ком выместить гнев.
Он услышал, как со стуком распахнулась дверь библиотеки. Должно быть, Скримм дал сестре ключ. Кто его, черт возьми, просил вмешиваться? Рэму нужно было побыть еще пару минут наедине с коварным совратителем.
– Рэм! О боже, не трогай его! – воскликнула Мередит. Обе девушки подбежали к ним. – Это благородный джентльмен, и он не сделал ничего такого, чего не делал ты сам.
Не стоило этого говорить, особенно после того, что Рэм проделал с Пэйшенс, обнаружив ее в гостинице. Он ударил Хэлторна затылком о твердую поверхность сундука.
– Назови своих секундантов! – прошипел Рэм, разъяренный тем, что не смог уберечь сестру от этого мерзавца.
– Для человека, который питает отвращение к дуэлям, ты что-то зачастил в последнее время, – сухо сказала Пэйшенс, которая благоразумно не стала становиться между ними.
У Хэлторна был весьма дурацкий вид, и это могло бы даже показаться смешным, если бы он только что не признался в том, что обесчестил Мередит.
– Можно обойтись и без дуэли, – заявил Хэлторн, глядя через плечо Рэма на Мередит. – Я женюсь на вашей сестре. Причем добровольно!
Мередит подошла и взяла его за руку.
– Рэм, лорд Хэлторн ждал твоего возвращения, чтобы официально просить моей руки. Думаю, свадьба осенью – это довольно мило.
– Можно сыграть свадьбу в конце сентября, – сказал виконт, мгновенно забывая о том, в сколь рискованном положении сейчас находится. Он с надеждой посмотрел на Рэма. – Если, конечно, мы получим ваше братское благословение.
Граф сердито взглянул на распростертого перед ним мужчину. Между ними было так мало общего. Будучи интеллектуалом, Хэлторн предпочитал умные книги, часто посещал литературные кружки и научные лекции. Более того, он не пил и не увлекался азартными играми! Должны же у него быть хоть какие-то недостатки! Это ненормально, когда джентльмен настолько правильный. Бр-р, чертов щенок! Рэм хотел ударить его еще раз, исключительно из принципа.
Но Хэлторн заявил, что влюблен в Мередит. Если он действительно до такой степени ослеплен ее мягким внутренним светом, что даже не обращает внимания на уродливые шрамы, такого мужчину стоит научиться уважать.
– Он считает меня красивой, Рэм, – торжественно сообщила Мередит. Радость, которой светились ее глаза, когда она смотрела на возлюбленного, подкупила Рэма.
Злясь на себя за то, что не может отказать сестре, Рэмскар опустил голову, признавая свое поражение. Он протянул виконту руку и помог ему сесть.
– Хэлторн, имей в виду, что когда в следующий раз захочешь сообщить мне какие-то новости, лучше начинай с хороших. Такая мера предосторожности будет нелишней, если не хочешь оказаться со сломанной челюстью, – предупредил граф, недовольно качая головой при виде того, как сестра поправляет измятый сюртук Хэлторна.
– Omnia vincit amor, – сказала Пэйшенс, постепенно подходя все ближе и ближе, пока не оказалась рядом с Рэмскаром.
«Любовь побеждает все».
Вергилий. И хотя она предпочитала делать вид, что они с Рэмскаром из разных кругов, все же своей образованностью не преминула воспользоваться.
– Aut vincere aut mori, – прошептал он ей на ухо. «Победи или умри».
Наверное, впервые за все это время, у Пэйшенс не нашлось что сказать.
Пэйшенс проснулась. Ее била дрожь, она была в замешательстве. Девушка приложила руку к влажному лбу. Это был всего лишь сон. И все равно она не могла избавиться от ощущения, что кто-то наблюдал за ней, пока она спала.
Рэмскар?
Вместо того чтобы наслаждаться праздником, устроенным в честь их помолвки, Пэйшенс сбежала от назойливых доброжелателей и поднялась в свою спальню. Полностью измотанная, она сразу же забылась неспокойным сном, в котором ей являлись такие крайне неприятные персонажи, как Джулиан Феникс и вечно недовольная мать.
Когда Рэмскар обнаружит, что Пэйшенс пропала, то наверняка поднимет целый отряд на поиски исчезнувшей невесты. Она зевнула, прикрывая рот, и вытянула вторую руку. Пальцы нащупали одеяло, укрывавшее ее ноги.
Улыбнувшись такому милому, приятному пустячку, Пэйшенс приподняла одеяло и откинула его. И едва не лишилась чувств! Под одеялом оказалась кучка драгоценностей на кругленькую сумму. Пэйшенс осторожно взяла в руки изящное ожерелье из цитринов, бриллиантов и жемчужин, которое и было пропавшим украшением леди Дьюберри. Вещица и в самом деле изысканная, и графиня до сих пор переживала из-за ее пропажи. Тут Пэйшенс увидела, что на постели поблескивает еще одна безделушка. Этот браслет из сапфиров и бриллиантов принадлежал подруге леди Дьюберри, леди Перинот. Было там еще несколько не знакомых Пэйшенс украшений, за исключением разве что безвкусного «ошейника», инкрустированного бриллиантами и изумрудами, который она видела на леди Олифф.
Это конец.
Пэйшенс отшвырнула драгоценности, словно они жгли ей руки.
– Нет! – прошептала она, приходя в ужас от того, что подумают гости, когда украденное обнаружится у нее. – Я все еще сплю. И это всего лишь жуткий кошмар. Я ничего не украла!
Но внушительная кучка драгоценностей продолжала лежать у нее в ногах, словно безмолвная насмешка. Пэйшенс принялась собирать украшения.
– Я этого не делала! – пробормотала она. Внутри у нее все кипело. Ее мутило, да так, что Пэйшенс боялась, что ее может вырвать. – Рэмскар поверит мне. Он что-нибудь придумает.
Кто-то пошел на большой риск ради того, чтобы ее обвинили в воровстве.
Прижимая к груди драгоценности, Пэйшенс вскочила с кровати и метнулась к двери. В голове крутилась одна-единственная лихорадочная мысль: найти Рэмскара! Она промчалась по коридору и сбежала по ступенькам вниз. Гости были на улице, наслаждаясь праздником. Если бы только она смогла найти Рэмскара и подать ему знак подойти, то никто бы никогда не узнал, что украденные украшения, пусть и недолго, находились у нее в руках. Рэм мог бы отдать украшения приставу с Боу-стрит, которого приглашал после бала Мередит. Эти кражи поставили полицию в тупик, но человек, которого нанял Рэмскар, так и не смог назвать никаких имен. Пэйшенс посмотрела на драгоценности. Возможно, если вернуть украденные вещи владельцам, дело можно будет считать закрытым.
