– Он был одним из твоих любовников?
– Что ты говоришь, Коллин! – Алекс в гневе взглянула на мужа. – И вообще, почему ты спрашиваешь меня об этом?
– Ты не ответила на мой вопрос.
– И не собираюсь. Вопрос глупый и совершенно неуместный.
– Мы оба знаем, что ты не была невинной девушкой, когда оказалась в моей постели.
– Я была девственницей!
– Я не об этом. Не изображай из себя скромницу.
– Скромницу? С кем я говорю? С идиотом? Почему ты такой подозрительный? Как ты можешь расспрашивать меня о моих любовниках, когда прекрасно знаешь, что был первым у меня?
Он стиснул зубы, и глаза его сверкнули.
– Да, верно, я был первым. Первым в том смысле, что полностью овладел тобой.
Она взглянула на него с удивлением:
– Что ты имеешь в виду?
– Ты прекрасно знаешь, что существует много способов получать с мужчиной удовольствие, не теряя девственности.
Сердце Алекс бешено колотилось, она едва могла говорить.
– Коллин, чего ты хочешь от меня?
– Просто скажи, кто этот человек. И не выдумывай, что будто бы он друг герцога.
– Коллин, я хочу, чтобы ты сказал мне, чего ты добиваешься. Вырази свои гнусные мысли словами, чтобы мы оба могли услышать их. Возможно, тогда ты наконец хоть что-нибудь поймешь.
– Алекс, я хотел…
– Говори же, Коллин! Говори, что ты имеешь в виду. Наверное, еще какую-нибудь гнусность, не так ли? Может быть, спросишь меня, твою жену, не подставляла ли я мужчинам свой зад?
Алекс с горестным удовлетворением заметила, как глаза мужа расширились; и ей показалось, что в глазах его отразилась боль. Ну и пусть. Она сейчас испытывала еще большую боль.
– Вероятно, ты думал, что я ничего не знала о таких вещах? Возможно, существуют и другие способы, которые мне известны и о которых ты не имеешь представления. Ведь не зря многие считают меня шлюхой.
Коллин вздохнул и пробормотал:
– Ты никогда не рассказывала мне о своем прошлом, даже когда я просил.
Алекс с ненавистью взглянула на мужа:
– А сколько женщин было у тебя, Коллин? И что именно ты с ними проделывал?
– Ты никогда не спрашивала меня об этом. Если хочешь, я расскажу.
– Нет, я не такая скотина, как ты. Так чего же ты хотел? Наверное, ты хочешь узнать, кем для меня является этот мужчина, верно?
– Я только… – Он скрестил на груди руки и кивнул: – Да, мне хотелось бы это узнать.
– Что ж, могу рассказать тебе кое-что про мистера Диксона. Теперь я вспомнила, что целовалась с ним и он сунул мне в рот свой язык. Что еще? А затем он решил, что может делать со мной все, что захочет, поэтому расстегнул свои штаны и попытался овладеть мной.
Коллин заерзал на сиденье, и из груди его вырвался стон. Алекс, усмехнувшись, продолжала:
– Разумеется, я поощряла его. Ведь я же шлюха, но, к сожалению, он в последний момент растерялся, и я была вынуждена потерять свою девственность с другим ублюдком.
Внезапно Коллин вскинул руку и, с силой ударив по стенке кареты, закричал:
– Эй, поворачивай обратно!
– Перестань, – сказала Алекс, когда экипаж остановился. – Перестань. Ты теперь не имеешь права быть моим защитником.
Коллин сделал глубокий вдох и на мгновение прикрыл глаза.
– Что, возвращаемся, сэр? – раздался голос кучера.
Алекс вскочила на ноги и прильнула к открытому окошку:
– Нет-нет, поезжай! Поезжай вперед.
Карета тронулась с места, и Коллин, взглянув на жену, проговорил:
– Но я не могу это игнорировать. Я должен…
– Я не прошу тебя ни о чем, – перебила Алекс. – А если я захочу попросить защиты от мужчины, то поеду к моему брату и пожалуюсь ему на тебя. Потому что ты единственный человек, по-настоящему меня оскорбивший. Теперь ты полностью раскрылся, показал свою истинную сущность. – «Полностью раскрылся».
Коллин в смущении пожал плечами:
– Александра, я сам не знаю, почему я так…
– Полагаю, у тебя всегда одна причина. Ты постоянно подозреваешь меня в чем-то. Наверное, ты просто ненавидишь меня.
– О Боже! Ничего подобного! Я люблю тебя, Алекс, и эта любовь терзает меня.
– Любишь меня? – Она посмотрела на него с презрительной усмешкой. – Как ты смеешь говорить о любви после всего произошедшего.
– Прости меня, дорогая. Мне кажется, я порой теряю рассудок и не способен себя контролировать.
Алекс горестно вздохнула. О Господи, почему она вышла замуж за этого человека? Неужели она не могла сделать более разумный выбор? Ведь Коллин Блэкберн считал ее похотливой кошкой, готовой отдаться любому самцу. Не случайно он постоянно называл ее котеночком.
– Алекс, что же ты молчишь? Пойми, увидев тебя с этим человеком, я подумал, что между вами что-то есть… Пожалуйста, прости меня за мои слова.
– Простить за слова? А как быть с твоими мыслями? Их я тоже должна простить, как ты считаешь? И часто ли будет требоваться прощение в таком случае? – Алекс почувствовала на своей руке знакомое тепло его пальцев. Сделав над собой усилие, она отдернула руку. – Не надо, Коллин. И больше не говори ни о чем. Я не могу слушать тебя. – Взглянув на него, Алекс увидела панику, промелькнувшую в его глазах. – Поговорим завтра, может быть, – добавила она поспешно. – Во всяком случае, не сейчас.
Алекс повернулась к открытому окошку, через которое в карету проникал холодный ночной воздух. Она старалась не смотреть на мужа, сидевшего напротив.
Однако чувствовала каждое его движение и чувствовала, что гнев его постепенно сменяется смирением. В какой-то момент он откинулся на спинку сиденья, шумно вздохнул, и их колени соприкоснулись. Однако Алекс сделала вид, что не заметила этого.
Время шло, они преодолевали милю за милей, а Алекс по-прежнему не замечала мужа. Иногда ей казалось, что в ее душу проник холод и она вот-вот превратится в каменное изваяние. За окном кареты становилось все холоднее, ветер усиливался, но Алекс никак на это не реагировала, хотя и заметила, что изо рта ее при дыхании выплывали облачка пара.
Внезапно Коллин приподнялся и, закрыв окошко, тихо выругался. Потом наклонился, чтобы поискать под сиденьем одеяло, но карета уже сделала резкий поворот направо, выехала на дорожку, ведущую прямо к дому, – через несколько минут они должны были приехать.
В следующую секунду Алекс ощутила на своем колене руку мужа.
– Мы не можем вечно молчать, Александра. Может быть, все-таки стоит поговорить?
Она молча посмотрела на его руку – большую и сильную, теплую и обманчиво мягкую. Она смотрела на нее, пока он не убрал ее.
Алекс снова отвернулась, и рука Коллина снова коснулась ее колена.
– Не трогай меня! – Тут карета резко остановилась, и Алекс невольно прижалась к спинке сиденья. – И поищи сегодня другую кровать. Я не хочу спать с тобой.
