Марджори Фаррелл - Сладостное пробуждение

— О, Эндрю, вы выглядите хуже, чем я, — произнесла она милым голосом, чтобы он не обиделся. — Я отдохну, и тогда, надеюсь, что-то вернется ко мне… Мне очень больно вспоминать обо всем, но все же спасибо вам.

Клер колебалась, продолжать ли дальше, и наконец решилась.

— Мне кажется, что наши отношения приобрели нечто большее, чем отношения подзащитной и адвоката. Наверное, мы стали друзьями. Смею надеяться, что и вы так думаете, не правда ли? Эндрю улыбнулся:

— Ну, конечно. И я с нетерпением жду вашего подарка… Вы подарите мне вальс, когда вернетесь в свет?

Клер покачала головой:

— Нет? Вы не хотите танцевать со мной?

— Сомневаюсь, что в этом сезоне будет много желающих танцевать со мной. Но даже если они и появятся, я буду отклонять все приглашения.

— Готов поставить все свои деньжонки, что скоро вы будете весьма желанной гостьей, моя дорогая. Как только через пару недель разразится какой-нибудь новый скандал, все забудут о вашем происшествии. Я бы посоветовал вам непременно принять большинство из этих предложений… Не нужно от них отказываться… Пусть пройдет немного времени, вы восстановите силы… Вам необходимо показываться на людях. Вы должны убедить всех, что вердикт суда справедлив и что вас защищал такой компетентный защитник, как я.

Клер вновь отрицательно покачала головой и вдруг страшно побледнела.

— Ну какой же я болван! Вам нужно немедленно прилечь. Осторожно…

Эндрю довел Клер до постели и позвал дворецкого.

— Лиза еще не ушла?

— Нет, сэр.

— Пожалуйста, позовите ее. Пусть перед своим уходом сделает для своей хозяйки хотя бы одно доброе дело.

Эндрю очень не хотелось передавать Клер в руки Лизы, но другого выбора не было. Не мог же он сам отвести ее в спальню! Но когда она проснется, Марта, конечно, уже будет с ней.

Эндрю смотрел, как Клер и Лиза поднимаются наверх, и чувство удовлетворения охватило его. Он знал, что леди Рейнсборо поступит согласно его совету.

— Передайте своей хозяйке, когда она проснется, что я зайду завтра, — сказал он дворецкому.

— Хорошо, сэр.

— И вот еще что, Питерc…

— Слушаю вас, мистер Мор.

— Как только придет Марта, немедленно отошлите Лизу.

На следующее утро Клер проснулась поздно, она очень устала накануне. Погода переменилась под стать ее настроению. Жару сменил сильный дождь, который шел всю ночь. Наступившее утро выдалось серым и пасмурным. Клер лежала под одеялом, слушая, как стекают капли дождя по крыше. Ей казалось, что вся ее сила исчезла. Может, ей предстоит теперь всю оставшуюся жизнь провести в постели? Внезапно Клер почувствовала, что вместе с ней в комнате еще кто-то находится. «Наверное, Лиза», — подумала она и открыла глаза.

У окна сидела Марта и что-то шила.

— Марта?! — прошептала Клер.

Служанка отбросила белье, которое штопала, и устремилась к постели.

— Миледи! Наконец-то вы проснулись!

— Марта, который час? И как ты оказалась здесь?

— Пол-одиннадцатого, миледи. Я ушла от Уинстонов сразу же, как вы послали за мной.

Клер попыталась приподняться, и Марта помогла ей, подложив под спину подушки.

— Я так надеялась, что ты придешь, Марта, — произнесла Клер. — Но и мечтать не могла о быстром свершении своего желания. Ты всегда так добра со мной… Без твоей поддержки мне было бы трудно выжить во время моего замужества. Без твоей поддержки и без твоих показаний, — прибавила она серьезным голосом. — Спасибо. У тебя хватило смелости выступить…

— Но не столько, сколько у вас, миледи.

— Ты думаешь? Мне кажется, что я, наоборот, показала всем свою трусость…

— О, нет. Вы храбры, как маленький солдатик, который должен защищать себя.

Клер слабо улыбнулась.

— Ты думаешь, что я стреляла в лорда Рейнсборо, боясь за свою жизнь, Марта? Нет, скорее, за жизнь лорда Уиттона…

— А я кое-что вспомнила… — с улыбкой сказала Марта. — Лорд Уиттон и его сестра уже дважды заходили сегодня… Так я сказала Питерсу пока не принимать их. Но, уверена, они скоро вернутся.

Клер закрыла глаза и откинулась на подушку.

— Не знаю, Марта, смогу ли я сейчас кого-нибудь видеть… Особенно, лорда Уитгона. Не знаю, как мне смотреть им в глаза.

— Постепенно все наладится, миледи. Да, еще заходили ваш отец и, конечно, мистер Мор.

Лицо Клер прояснилось:

— А мистер Мор не сказал, когда зайдет.

— По-моему, сегодня днем.

— Марта, не могла бы ты отослать записку отцу? Если Эндрю будет здесь и укрепит меня духовно, я смогу увидеться с ним. Но не ранее чем во второй половине дня…

— Я распоряжусь, чтобы лакей доставил записку вашему отцу, миледи. А как быть с Уиттонами?

— Не сейчас, Марта, не сейчас.

Клер знала, что Джайлз и Сабрина на протяжение всего судебного расследования находились в зале. Она вспомнила, как в какую-то долю секунды посмотрела в зал и увидела своего старого друга, который сидел, наклонившись вперед и положив руки на ограждение. Джайлз успел улыбнуться ей заботливой, ободряющей улыбкой. Клер тогда ничем не могла показать, что заметила это. Да и как она могла? Не во время же допроса улыбаться ему? Да еще эта безобразная сцена с Джастином, когда Клер сдалась и «созналась», что они с Джайлзом любовники.

Она пыталась, чтобы все присутствующие поняли обстоятельства, заставившие ее лгать только для спасения Джайлза… Но объясняя все, Клер казалось, что она втягивает его в этот ужасный клубок, который называется ее браком, ее семейной жизнью.

Джайлз должен презирать ее за то, что она вышла за Джастина, за то, что она оставалась с ним и, наконец, за то, что убила его. Возможно, Клер сможет вновь принимать Сабрину: ее старая подруга оказалась так заботлива и так помогла ей в ту ночь, ночь смерти мужа. Но ведь она — сестра Джайлза, его близнец. Кроме того, они так близки…

Как много переживаний навалилось на нее! Она спасла свою жизнь, но для чего? Да и что. за жизнь ей теперь предстоит?! Клер может вернуться домой и жить с родителями… Она даже уверена, что они будут просить ее об этом. Или, может быть, вернуться в Девон? Но как ей жить в Рейнсборо-Хилл, где каждая комната будет напоминать о прошлом…

И то, и другое приемлемо, но все равно плохо. Конечно, Клер может остаться в городе, как советовал Эндрю. Если она останется здесь, то не потеряет с ним связи; он первым услышал ее историю и не стал презирать ее. Напротив, вел себя так, чтобы успокоить ее. Эндрю выслушивал и успокаивал Клер. Он же спас ей жизнь. И наконец, она обещала вальс, о котором Эндрю так просил…

Встреча Клер с родителями была полна радости и горя. Она подумала, что наконец-то ей принадлежит все их внимание, а их отношение к ней пронизано любовью и заботой. Как могла Клер не ценить и не принимать этого?! Теперь, вбирая в себя все эти ощущения, она вспомнила, как тосковала ребенком, чувствуя себя одинокой… Если бы тогда, в то время, Клер узнала больше тепла и заботы родителей, кто знает, может быть, ее жизнь сложилась бы совсем иначе.