У Брендона хватило остроумия принять вид простачка.
— Да, еще несколько пустяков, — бросил он небрежно.
— Например?
— Например, собственность в различных частях страны — банк, железная дорога, деревообрабатывающая фирма в Орегоне и порядочный куш наличности. — Так как лицо Лорел выразило непонимание, Брендон беспомощно пожал плечами. — Дедушка Гаррис любил разнообразие. Он считал неразумным класть все яйца в одну корзину.
Лорел старалась переварить услышанное, но потрясенный разум отказывался прийти ей на помощь. Кончилось тем, что она покачала задумчиво головой и решила больше не возвращаться к этой теме.
— Какой замечательный умница был дедушка Гаррис! — заметила она с неуверенной улыбкой.
Брендон весело, с явным облегчением рассмеялся.
— Я вне себя от радости, что ты смилостивилась и согласилась все это принять, — поддразнил он ее.
— Ах, так веди же меня поскорей к моей постели, на пуховую перину под атласное одеяло. Я хочу погрузиться в эту отвратительную роскошь.
В последующие несколько дней Лорел устраивалась в новом доме и привыкала к тому, что ее окружают слуги. Ничего подобного в ее прошлой жизни не было, а потому требовалось некоторое время для приобретения известного навыка. В доме работали дворецкий Креймер, повариха Гертруда, экономка Ханна, горничная на верхних этажах и она же личная горничная Лорел — Милли, горничная на нижних этажах Ванда, садовник Чинг с сыном, кучер и конюх в одном лице Джим и, наконец, шофер Томас. Лорел, естественно, не могла сразу запомнить не только их обязанности, но даже имена. Поэтому она общалась в основном с Ханной, через которую передавала распоряжения остальным слугам. Кроме нее Лорел имела дело с Милли, в обязанности которой входило готовить ей ванну, стелить постель и вообще выполнять все пожелания молодой госпожи. Сначала Лорел стеснялась пользоваться их услугами, но довольно быстро вошла во вкус. По мере того как ее беременность прогрессировала, ей все больше нравилось, что ничего не приходится делать самой.
Но от чего Лорел была в полном восторге, так это от современных удобств в Сан-Франциско и, в частности, в ее новом доме. Ах, если бы все эти очаровательные новинки дошли до Кристалл-Сити! Достаточно было поднять телефонную трубку, чтобы вызвать к себе парикмахера или заказать что-нибудь из магазина в центре города. Газовые фонари освещали парк и дорогу к дому, а в самом доме стоило нажать кнопку или повернуть выключатель — и электрический свет заливал комнату вплоть до самых потаенных уголков. Даже в шкафах — и то имелись электрические лампочки.
А сколько радости доставляли ванные комнаты! Из кранов в каждой текла горячая и холодная вода. Современная сияющая белизной кухня также была оборудована водопроводом, а место знакомого холодильника со льдом занимала газовая морозильная камера. В гостиной рядом с пианино стояла новая Виктрола, к которой Лорел была особенно неравнодушна. Несколько лет тому назад Брендон провел центральное отопление, регулируемое счетчиками, ибо зимы в Сан-Франциско, хотя и не морозные, бывают чрезмерно влажными и ветреными. В этом году, например, февраль выдался дождливым и холодным.
Сразу же после приезда Брендон потребовал, чтобы Лорел показалась врачу. Она долго сопротивлялась, доказывая, что чувствует себя прекрасно, но Брендон был непоколебим.
— Я должен быть уверен, что все идет как положено. Уж сделай это для меня. Я не успокоюсь, пока не узнаю, что и ты, и ребенок в полном порядке. Кроме того, врач может дать какие-то специальные рекомендации, например, что можно, а чего нельзя есть, как вести себя в твоем положении.
Лорел была вынуждена уступить и не пожалела об этом — доктор Дэвис оказался очень милым человеком и компетентным специалистом. Заверив Брендона, что ребенок развивается нормально, а Лорел совершенно здорова, он дал несколько элементарных советов. Ей, конечно, следовало хорошо питаться и отдыхать, главное — пить как можно больше молока. Вином не злоупотреблять — не больше одного стакана за ужином, по возможности избегать эмоциональных нагрузок. Конечно, как все женщины в ее положении, Лорел может оказаться чрезмерно возбудимой — это только естественно. Несколько крекеров или сухариков избавят ее от утренней тошноты, а во избежание изжоги следует воздерживаться от острой пищи. Она должна бывать больше на воздухе и совершать неутомительные прогулки, но вот ездить верхом можно будет только через несколько месяцев после рождения ребенка. По его расчетам, младенец должен появиться в середине или в конце августа. А до этого Лорел следует регулярно посещать доктора Дэвиса и немедленно ставить его в известность в случае возникновения каких-либо проблем.
Дальше Лорел предстояли приятные знакомства с друзьями и соседями Брендона. Как только прошел слух, что приехали Прескотты, всем захотелось познакомиться с молодой женой Брендона и ввести супругов в местное общество.
Большинство новых знакомых чрезвычайно понравились Лорел, а Тесси, дочь Джеймса Фейра, владелица отеля «Фейрмонт», так просто пленила ее. Эта женщина, безусловно будучи яркой личностью, в то же время источала редкое дружелюбие и приветливость. Чего никак нельзя было сказать о Мюриэль Кук, дочери другого соседа! Она отнюдь не располагала к себе Лорел, чему немало способствовали ее ярко-рыжие волосы и высокая гибкая фигура. Она была умопомрачительно красива и прекрасно это сознавала. Молодая, видная, невероятно богатая, она, не имея мужа, была довольно доступна и из кожи вон лезла, чтобы дать Брендону это понять. На Лорел она смотрела в прямом и переносном смысле этих слов сверху вниз, с этаким снисходительным презрением. У нее хватало бестактности высмеивать Техас, тамошнюю манеру произносить слова нараспев, вкус Лорел в одежде и даже цвет ее волос.
— Милая девочка, — заявила она однажды во всеуслышание своим резким голосом. — Наверное, крайне трудно найти парикмахера, который сумел бы воспроизвести этот бледно-русый оттенок дважды. Если у вас возникнут трудности, позвоните мне, может, я сумею уговорить Альфонсо в виде особой любезности принять вас.
Лорел немедленно ощетинилась. Еще бы! Все двадцать гостей, сидевших в комнате, наверняка слышали это замечание мисс Кук, сильно смахивающее на шипение рассерженной кошки. Стараясь ничем не выдать своего раздражения, Лорел взяла себя в руки и с ледяным спокойствием ответила:
— Мои волосы, в отличие от ваших, Мюриэль, ни в какой краске не нуждаются. Но я уверена, вы не хотели меня обидеть. Просто выдался тяжелый день, дорогая. Может, кто-то спрятал ящик с песком или забыл налить молока в блюдце?[6]
