Когда начались шумные танцы, Элизия была вынуждена поддержать традицию и танцевать со всеми вассалами, стражниками и слугами, кто бы ее ни пригласил. Но ее вниманием владел только один человек – ее невероятно красивый муж. И никто не смог помешать им, когда он подошел к ней с просьбой потихоньку удрать и поговорить с уставшей Идой, прежде чем она отправится отдыхать. Элизия удивилась, зачем она так срочно понадобилась Иде, что нельзя было подождать до завтра.
Жители Рокстона продолжали веселиться, и в маленькой гостиной никого не было, кроме Иды и Джейми. Элизия посмотрела на Марка, ожидая объяснения. …
К ее удивлению, Марк лишь улыбнулся и кивнул головой в сторону Иды.
– Есть одна вещь, которую я должна была рассказать моим детям давным-давно.
Недоумение Элизии росло. Джейми испытывал не меньшее желание узнать, что же скрывается за этим таинственным заявлением.
Ида набрала побольше воздуха и тупо уставилась на крепко переплетенные пальцы.
– Я всегда считала тебя своей дочерью, моя козочка… хотя ты ею не была.
Ида не смотрела на Элизию, но ее воспитанница все равно кивнула. Ведь Ида заменила ей мать, которую она не помнила.
– И поэтому, – продолжила Ида, так и не подняв глаз, – я надеялась, что ты и Джейми будете, любить друг друга как брат и сестра… кем вы на самом деле и приходитесь.
Элизия нахмуренно переводила взгляд с Иды на ее сына, у которого тоже был сердитый вид.
Оставшись почти без сил после труднейшего дня, Элизия решила, что из-за усталости плохо поняла Иду. Чтобы выйти из затруднения, она спокойно задала простой вопрос:
– Что ты имеешь в виду?
Ида глубоко вздохнула и, глядя прямо в глаза Элизии, ответила:
– Что твой отец был и отцом Джейми.
– Но ты же была замужем…
– Да, – кивнула Ида. – Была, но Сирил не мог быть отцом Джейми. – Она плотно сжала губы.
Элизия и Джейми с недоумением уставились друг на друга через стол. Теперь у них появилась причина присмотреться повнимательнее, и они впервые уловили сходство между собой.
– Неудивительно, что мы всегда были самыми близкими друзьями, – улыбнулась Элизия.
Джейми понадобилось чуть больше времени, чтобы свыкнуться с мыслью о кровном родстве с красавицей, которую он давно обожал. Но в ту секунду, когда это произошло, его лицо осветила широкая улыбка.
– По крайней мере, теперь тебе не избавиться от меня, раз ты моя сестра.
– Фу! – с упреком воскликнула Элизия. – Можно подумать, я когда-нибудь хотела лишиться моего друга детства.
– Что ж, тебе придется обходиться без него… какое-то время.
К Марку моментально повернулись два испуганных лица.
– Извини, дорогая, – пробормотал Марк жене. – Но как бы ни был велик твой талант военного стратега, королевский двор принимает к себе на воспитание только мальчиков.
Брат и сестра продолжали изумленно взирать на Марка, пока их обоих одновременно не осенило.
– Правда? – спросил Джейми, и лицо его опять озарилось улыбкой. – Королевский двор? При Генрихе? Так скоро?
Пока ее друг, а теперь уже и брат, задавал бесчисленные вопросы, не останавливаясь и не дожидаясь ответов, Элизия тоже заулыбалась. Взгляд, брошенный на Иду, сказал ей, что та уже знает о предстоящих переменах в судьбе сына и очень за него рада. Получить место при королевском дворе было очень почетно для юноши и сулило в будущем хорошую должность.
Элизия знала, что за это им нужно благодарить Марка, как она и собиралась поступить, только с глазу на глаз.
Ида увела сына, чтобы спокойно поговорить о делах, до сих пор являвшихся для него тайной, а Элизия повернулась и посмотрела на мужа, запечатлевая каждую черточку красивого лица, Словно его образ не врезался ей в память с первой минуты, когда она его увидела. Красавец, но к тому же достойный уважения… восхищения… любви.
Марк ответил на внимательный взгляд своей повелительницы, любуясь тонким прелестным лицом, и произнес низким бархатным голосом:
– Я люблю тебя, Элизия.
Это был самый драгоценный дар, который она когда-либо получала, и она его тотчас же возвратила, прошептав с не меньшим пылом:
– И я люблю тебя.
– Ты самая удивительная женщина из всех, кого я знал, – пробормотал Марк, касаясь губами ее шеи и щекоча подбородок черными прядями своих волос. – А это намного ценнее, чем красота, хотя и красоты в тебе с избытком. – Он отодвинулся, но совсем немного. – Сомневаюсь, что когда-нибудь сумею постичь всю твою сложность, но с радостью потрачу на это целую жизнь.
Он наклонил голову, а она потянулась вверх, и их губы слились в сладком поцелуе, а потом он подхватил Элизию на руки и понес сквозь пустой зал вверх по винтовой лестнице в их спальню, где царила любовь.
Осень 1103 года
– Отправляясь в дальнюю дорогу, в варварский Уэльс, как ты одна справишься с близнецами? – Стоя рядом с целой горой корзин и сундуков, Ева пришла в ужас при одной мысли о таком путешествии. Особенно ее пугало то, что подруга собирается справляться со всеми испытаниями в пути без Иды, помогавшей присматривать за изнуряюще энергичными малышами, едва научившимися ходить, сыновьями Марка и Элизии.
– Одна? – усмехнулась Элизия. – Марку не понравилось бы, что его компания не идет в расчет. И я хочу предостеречь тебя, чтобы ты при нем не отзывалась так пренебрежительно о месте, где он родился и вырос.
Что касается Элизии, то она с нетерпением ждала встречи с диким краем, о красоте которого Марк часто ей рассказывал. А еще ей очень хотелось познакомиться с семьей Марка, пусть она немного нервничала, какое у них сложится о ней мнение. Предвкушая этот первый визит после их свадьбы, Марк снова и снова перечислял всех своих родственников – дальних и близких: брат Алан, сестра Линнет и ее муж Рис, принц Уэльса, который также приходился Марку двоюродным братом.
Благодаря мерам, предпринятым королем Генрихом, в Англии теперь наступил благословенный покой, позволивший передвигаться по стране с относительной безопасностью. Король не только укротил претензии старшего братца, но несколько месяцев тому назад лишил Беллема всех его поместий и титулов, а затем выслал из страны. Марк и Хью были довольны, согласившись, что для высокомерного и алчного типа, каким был Беллем, такие потери явятся наказанием худшим, чем смерть.
Видя, с какой беспечностью Элизия собирается в дорогу, Ева пожимала плечами. Ей оставалось только удивляться, что Элизия задумала уехать, не заручившись помощью другой женщины. Она сама с трудом справлялась с единственной горластой дочкой и всегда с благодарностью принимала помощь Иды, опытной матери, которая и для нее стала родным человеком.
