Кроме того, Эмили беспокоила Лисса. До сих пор от нее не пришло не то что письма — ни одной строчки. Этот тревожный факт как червь начинал точить ее сердце.
И все-таки ничто не занимало ее ум больше, чем мысли о Клинте Баркли…
Эмили резко поднялась и свесила ноги с кровати. Оставаться в комнате дольше ей было невмоготу — хотелось больше пространства, воздуха, чтобы можно было обо всем подумать.
Она мигом набросила шаль и, завернувшись в нее поверх тонкой ночной сорочки, вышла из комнаты. Пересекла темную гостиную и чуть замешкалась на пороге, когда ее встретил прохладный ветер. С минуту она постояла на крыльце, глядя вверх на блестящий серп месяца. Голова Эмили просто трещала от вопросов, на которые она не находила ответа. И как никогда остро она ощущала одиночество.
Вдохнув полной грудью ночной воздух, не замечая озноба, не чувствуя ничего, кроме необъяснимой тревоги, она направилась к хозяйственным постройкам. Эмили была уже на полпути к ним, когда ее внимание привлекло какое-то движение. Удивленная, она остановилась возле загона и обмерла. Ее сердце сделало резкий скачок, когда в рассеянном лунном свете она увидела дядю, появившегося из ночи словно призрак.
Джейк Спун сел на свою лошадь и некоторое время помедлил, прежде чем отправиться в путь. Эмили в недоумении смотрела на совершенно неподвижную фигуру, одиноко вырисовывающуюся на фоне дальних холмов.
Привязав покрепче свою лошадь, Клинт оставил ее за деревьями, а сам подошел ближе к дому. Стоя неподалеку, он наблюдал за хибарой Спунов. Хмурое выражение не сходило с его лица, и каждый мускул его был предельно напряжен.
У него было предчувствие, что все пойдет не так, как было задумано, и не исключены всякие неожиданности.
Клинт с самого начала понимал, что появление Спунов чревато неприятностями, но не знал, с какой стороны их ждать. Теперь картина более или менее прояснилась. Во всяком случае, завтра он будет знать все точно. На утро у него была назначена встреча в Денвере с начальником полиции Хутом Маклейном. Таким образом, он получит необходимую информацию о плане той операции, которую предлагает этот ушлый Джейк Спун, а также разузнает все о его приятеле Бене Ратлине, с которым он сидел в тюрьме.
Можно было наперед сказать, что обстановка быстро накалится и дело примет опасный оборот.
Предполагалось, что все Спуны будут задействованы на полную катушку. Все, кроме Эмили. Нужно сделать все возможное, чтобы она не догадалась о готовящейся операции.
Клинт надеялся, что это удастся.
Он не сдвинулся с места, когда показавшийся из облаков месяц осветил Джейка, выводившего из конюшни свою лошадь. Клинт наблюдал за ним, оставаясь в тени. И тут он увидел, как открылась дверь хибары и из нее вышла Эмили.
Джейк не видел ее. Но Клинт видел.
Он смотрел, как ветер играет ее волосами, как она зябко кутается в шаль. Как прекрасна была она, освещенная серебристым лунным светом и не подозревавшая, что она здесь не одна! Клинт чуть слышно чертыхнулся.
Что она собирается делать? И почему на ней только шаль и эта тонкая ночная сорочка, обнаруживающая каждый изгиб ее соблазнительного тела? Он задумался.
Эмили была совсем близко. Что, если она вмешается в это грязное дело? Кровь леденела в жилах от этой мысли.
Клинт заставил себя оставаться на месте. И от него не укрылся тот факт, что Эмили, неслышно, словно фантом, сойдя с крыльца и грациозно проследовав через затененный двор, заметила садившегося на лошадь Джейка.
Проклятие!
«Господи, куда он собрался?» — с ужасом думала Эмили, провожая дядю взглядом. Она хотела окликнуть его, но лошадь уже промчалась через двор и галопом понеслась дальше. Эмили в оцепенении смотрела, как дядя Джейк растворяется во мраке ночи.
Внезапно ее охватило негодование. Что бы он ни замышлял, это не сулило ничего хорошего. Воспоминания пронзили ее, заставив вернуться к тем поступкам Джейка, которым она не могла дать объяснения. Что дядя делал тогда на телеграфе в Лоунсаме? И где он находился в бурю? Он сказал, что пережидал грозу в пещере, но в Бивер-Роке его в ту ночь не было.
И куда он ехал сейчас, глубокой ночью?
«Ведь он обещал больше не возвращаться к прошлому и встать на честный путь!» — в отчаянии подумала Эмили. Ужасное подозрение клещами сдавило ей сердце.
«Я должна выяснить, что он задумал», — решила она. Еще не выработав определенного плана, она бросилась на конюшню седлать свою кобылу, но неожиданно чьи-то сильные руки схватили ее.
— Черт подери, что вы собираетесь делать? — прогудел ей в ухо мужской голос.
Эмили повернулась, и взгляд ее уперся в суровые глаза Клинта Баркли.
— Отпустите меня! — Она была так сердита, что и не думала о соблюдении тишины, но шериф ей об этом быстро напомнил. Закрыв рукой ей рот, он потянул ее к конюшне.
Ее сопротивление и попытки вырваться оказались бесполезными — с равным успехом она могла бы бороться с гризли.
— Замолчите и успокойтесь, — посоветовал ей шериф. Пинком ноги он открыл дверь и без церемоний втолкнул Эмили внутрь. Затем шагнул туда сам и закрыл за собой дверь. Они оказались в кромешной тьме, напоенной запахом сена.
Прошла минута, прежде чем глаза привыкли к темноте, но и тогда Эмили едва различала лицо Клинта.
— Что вы здесь делаете? — спросила она. — Шпионите за мной? За моей семьей? — В голове у нее лихорадочно крутилась мысль — видел ли он, как уехал дядя Джейк?
— Я выполняю сбою работу по поддержанию спокойствия и порядка, — сказал шериф. — Поэтому я здесь. — Его блестящие глаза светились в темноте. — Куда поехал ваш дядя? У вас есть какие-нибудь предположения?
— Нет. Но в любом случае вас это не касается. Я уверена, что он просто решил прогуляться. Некоторые люди любят это делать, когда не удается заснуть…
— Я полагаю, вы собирались уехать по той же причине? Эмили сверкнула глазами.
— Едва ли мне нужно оправдываться перед вами, шериф, — сказала она, подняв подбородок. — И дяде тоже. Вы не имеете права приезжать в наши владения, рыскать в темноте и…
— А если я приехал сюда из-за вас? Если я сделал это, чтобы убедиться, что с вами все в порядке? Что вы тогда скажете? — Клинт внезапно взял ее за плечи. Голос его звучал сурово, но руки держали ее удивительно мягко. — Да черт с ним, с вашим дядей, Эмили! Может… я просто беспокоился о вас.
— И вы думаете, я вам верю? — Она вырвалась из его рук. — Ничего подобного.
— Не верите? — Клинт изучал ее, стиснув челюсти, преодолевая нетерпение. «Вот ирония судьбы, — думал он, — говоришь правду, по крайней мере часть правды, а тебе не верят!» Эта упрямица не представляет, какое влияние на него оказывает. Он думает о ней каждый день, чуть ли не каждую проклятую минуту, она приходит к нему в снах. Ей совершенно невдомек, какую он испытал досаду, когда их потревожили на пикнике.
