– Меган, – мягко начала Бренетта, надеясь покончить с уродливой сценой, происшедшей между ними.
– О, ты глупа! – снова закричала Меган, вытирая слезы. Затем истерика исчезла и с холодным, неестественным для нее тоном она продолжала – Бренетта Латтимер, я влюбилась в Стюарта в тот самый день, когда он приехал, но у меня не было шансов. Ты набросилась на него. Я так же красива, но просто недостаточно состоятельна. Но он полюбил меня, в то же время, планируя свадьбу с тобой, и продолжая любить меня. А Рори даже не прикасался ко мне; он слишком напился. Я обманула его. Я обманула вас всех, – закончила с торжеством в голосе.
Чувствуя, что не в силах выдавить из себя даже короткое слово, Бренетта шепнула:
– Почему?
– Потому что я беременна от Стюарта. Но он не женится на мне. Он сказал… он… О, я ненавижу его! Ну что ж, он потерял и тебя, так что мы квиты. – Меган снова повернулась к зеркалу. – Уходи, Бренетта. Иди, ищи своего предателя и скажи ему, что ты знаешь всю правду.
Ей было невозможно выйти из комнаты, ноги сгибались под ней. В коридоре Бренетта прислонилась к стене. Боже милостивый, взмолилась она, это не может быть правдой. Не допусти, Господь чтобы это было так. Стюарт не может предать меня. Он любит меня. Он любит меня.
Бренетта заставила себя открыть глаза, выпрямиться и медленно направилась к лестнице. Она слышала приглушенные голоса из вестибюля внизу. Какая разница от праздничного события, ожидающего ее – гости приедут со всей округи, оркестр, танцы, угощения, напитки.
Она солгала, подумала Бренетта, спускаясь по лестнице. Она расстроена, напугана, ей просто стыдно. Я случайно оказалась той, на кого она выплеснула свои чувства. Конечно, она солгала. Он любит меня.
Она отыскала взглядом Стюарта. Интересно, подумала она, не страх ли промелькнул на его лице, прежде, чем он улыбнулся, посылая ей любящий взгляд. Но, конечно, Бренетта знала, что это – глупость. Ему нечего опасаться.
Июнь 1880 – «Спринг Хейвен».
Тейлор отбросила одеяло и поспешила к окну. Небо все еще сохраняло серый предрассветный оттенок, но обещало быть ясным. Опираясь локтями о подоконник, она обнаружила, что погрузилась в воспоминания о дне своей собственной свадьбы, что состоялась двадцать один год назад.
О, он так отличался от свадьбы дочери. Она не знала человека, за которого должна была выходить замуж. Он приехал из другой местности спасать «Спринг Хейвен». Но все обернулось так хорошо. Позже она научилась любить его, и благодаря ему в ее жизнь вошел Брент. Но, боже! День свадьбы был настоящей пыткой.
Тейлор улыбнулась. Настолько лучше жизнь была для Бренетты, ведь она так любит Стюарта, а Стюарт любит ее. Они станут жить так же счастливо, как жили – и живут – они с Брентом.
Брент заворочался и открыл глаза.
– Уже проснулась? – спросил он сонным голосом.
– Ммм. О дорогой, день будет великолепным.
– Иди сюда, – позвал он ее, – и расскажи мне, какие мысли пробегают в твоей хорошенькой головке.
Босые ноги Тейлор мягко касались пола, где она у постели встала коленями на сброшенное покрывало, положив голову на грудь мужа.
– Я сравнивала свою свадьбу с той, которая будет у Бренетты.
– Жаль, что я так и не увидел тебя тогда в платье.
– Но ты увидишь в нем Бренетту, и она будет еще красивее. Кроме того, не платье главное при венчании, а любовь.
Брент подтянул ее на постель, нежно целуя.
– Тогда у нас было самое главное.
– Да, это так.
Неожиданно он шлепнул ее ниже спины и перебросил через себя на другую сторону кровати.
– Ну что же, любовь моя, в такой день, как сегодня, я сам снова бы женился на тебе, но слишком много надо еще успеть. – Он спрыгнул и налил воды в умывальный таз, потом сполоснул лицо. Оглянувшись на Тейлор, он сказал – Давай вставай, лежебока. Посмотри на меня, я поднялся раньше тебя.
Тейлор, весело смеясь, показала ему кулак. Да, день был восхитителен.
Бренетта проснулась раньше матери. Она тоже подошла к окну и пристально посмотрела на небо. Но интересовала ее не погода. Она искала ответ. Она знала, что не чувствует себя влюбленной невестой в день свадьбы. Последние две недели днем и ночью Бренетту одолевали сомнения. Она ловила себя на мысли, что пристально вслушивается и тщательно анализирует все разговоры Стюарта. Она взвешивала каждый его поступок в поисках скрытого смысла, который подсказал бы ей, что он в действительности думает и чувствует.
А в глубине сознания постоянно присутствовала мысль о Рори, который, Бренетта знала, любил ее, и Меган, ненавидевшая их обоих. Она разрушила их жизни. Неужели она разрушит свою и Стюарта? Если бы только она могла поговорить с кем-нибудь, но все, казалось, были настолько уверены в ее счастье, что она не знала как поступить.
Долгий вздох вырвался из нее, когда она отворачивалась от окна. По крайней мере, она не испытывает больше гнева на родителей. Зная, что ни к кому из них нельзя обратиться с подобными расспросами, и все же чувствуя, что должна узнать правду, – правы они были или нет. – Бренетта пошла к тете Мариль. Та рассказала ей о невыполнимом желании ее родителей пожениться в разгар войны, о мучительных попытках Тейлор найти священника, чтобы обвенчаться тайно. Она рассказала и о трагическом недоразумении, разлучившем их, вынудившем Тейлор выйти замуж за ее давнишнего друга, Джеффри Стоуна. Бренетта плакала, слушая, как ее мать узнала правду о любви к ней Брента накануне ее рождения, и еще раз всплакнула, услышав о том, как нежно Джеффри любил дочь другого человека. Уходя от Мариль, она лучше поняла близость, существующую между ее родителями.
Припомнив историю отца и матери, Бренетта осознала, что именно в ней ответ на ее вопросы. Недоразумение – глупое недоразумение – явилось причиной невыносимой боли как для Тейлор, так и для Брента, потому что никто из них не удосужился выяснить, что в действительности было сказано.
– Я не допущу, чтобы такое произошло и со мной, – сказала она пустой комнате. – Я обязательно поговорю с ним.
Стюарт стоял, обнимая одной рукой мать. Миссис Адаме была высокой, похожей на спицу, женщиной. Она нервно перебирала пальцами, и у Брента возникло уверенное ощущение, что она делает это, не переставая, с того дня, как родилась.
– Миссис Адамс, мы так рады, что вы наконец приехали, – говорила ей Тейлор. – Жаль, что вы не смогли это сделать на прошлой недели, чтобы мы лучше узнали бы вас. Входите, пожалуйста, и посидите.
Миссис Адамс тревожно взглянула на сына и пошла вслед за Тейлор в западную гостиную. Комната уже начала заполняться рано прибывшими гостями, поэтому Тейлор провела их в укромный уголок, где они расселись на тесном диване.
