Она как раз стояла перед прилавком с мужскими карманными часами – золотыми, украшенными бриллиантами, когда голос у нее за спиной произнес:
– Не могу ли я предложить вам звездчатый сапфир, сударыня?
Сердце у нее подпрыгнуло, она заставила себя обернуться и медленно, изо всех сил стараясь выглядеть спокойной, проговорила:
– Если бы меня интересовал звездчатый сапфир, мистер Макбрайд, я могла бы купить его где угодно.
На этот раз Брайан был одет в отличный утренний сюртук и рубашку с жестким воротничком.
– Я удивлена огромной переменой в человеке. Это вы, Брайан, кто когда-то высокомерно заявлял, что ни за что на свете не будет одеваться как предприниматель и продавать драгоценности всяким взбалмошным особам. Он густо покраснел.
– Людям свойственно меняться, Регина.
– Да, некоторым, но я не верила, что вы можете так измениться. А как вы думаете, надолго ли вас хватит?
– Если говорить об изменениях, леди, вы-то уж точно не очень долго ждали – не успели вылезти из моей постели, как уже залезли в другую.
Регину охватила бешеная ярость.
– Позвольте вам напомнить, что постель Уилла, в которую я «залезла», – это брачное ложе! Чего вы мне никогда не предлагали! А также вы могли бы припомнить, что ушли от меня навсегда! По крайней мере такое у меня создалось впечатление. Почему вы открыли свое дело здесь, в Нью-Йорке? Чтобы отомстить мне за то, что я доказала свою правоту? Вы когда-то сказали мне, что ирландцы – люди мстительные.
– Ну, положим, вы льстите себе, Регина, полагая, что мной двигало желание мести.
– Тогда что же?
– Разве нужно объяснять, зачем человек открывает свое дело? Конечно же, чтобы добиться успеха.
– Но почему все-таки здесь?
– Я решил, что настало время остепениться, да и охота за драгоценными камнями теперь уже не та. – Напряжение спало с него, и он даже ухмыльнулся. – Я помню, вы как-то раз сказали мне, что я должен стать взрослым.
– А мистер Слострум здесь? Брайан отрицательно покачал головой:
– Нет, он остался в Лондоне. Он будет наезжать в Нью-Йорк, вероятно, раз в год. Я же волен вести дело практически по собственному усмотрению. Он, правда, собирался приехать на открытие, однако не смог.
Некоторое время Регина молча смотрела на Брайана. Потом сказала:
– Желаю вам удачи, Брайан. Он, кажется, удивился.
– Ну спасибо. Вы вроде бы говорите искренне.
– О, я сделаю все, что только возможно, лишь бы обойти вас по всем статьям.
– А я и не ожидал от тебя ничего другого, девочка. – И Брайан взял Регину за руку. – Значит, можно надеяться, мы останемся друзьями?
И тут, еще не успев ответить, Регина увидела в противоположном конце магазина Уилла, который смотрел на нее с застывшим, страдальческим выражением лица. В тот же миг он повернулся и бросился к выходу, расталкивая публику.
В тот день Уилл не вернулся в магазин, а когда Регина пришла вечером домой, она не нашла его и там. Такое поведение было очень на него не похоже, и Регина встревожилась.
– Уилл не приходил домой, Бетель? Та покачала головой:
– Я его не видела, миссис Лоуген.
Регина прошла в детскую взглянуть на Майкла. Мальчик крепко спал, засунув в рот большой палец. Регина вынула палец изо рта, ласково пригладила его рыжие волосы и постояла несколько минут, глядя на сына. Наконец, вздохнув, молодая женщина ушла в спальню, разделась и приняла ванну.
К тому времени, когда она снова оделась и вошла в столовую, стол был уже накрыт.
Бетель вопросительно посмотрела на Регину:
– Подавать?
– Да, пожалуй, – задумчиво ответила Регина. И попыталась сделать хорошую мину при плохой игре: – Мистер Лоуген поехал на другой конец города на встречу с одним торговцем драгоценными камнями. Он, видимо, опоздает. Может быть, он повел этого человека обедать, а со мной связаться не смог. Надо бы нам завести это новшество – телефон.
– Да, мэм, – отозвалась Бетель с готовностью. Регина сильно сомневалась, что та поверила ее выдумке, но ничего другого она не могла придумать.
После обеда, который она съела без всякого аппетита, Регина пошла еще раз взглянуть на Майкла. Уилл по-прежнему не появлялся.
Регина устроилась в гостиной, попыталась заняться чтением, но читала, не понимая ни слова. С каждой минутой ее беспокойство росло. Наконец, уже в начале одиннадцатого, она услышала, как в замке поворачивается ключ. Она вскочила и была уже на середине комнаты, когда дверь открылась и появился Уилл.
Волосы у него были всклокочены, костюм в беспорядке, лицо багровое. Он уставился на нее осоловевшими глазами, и Регина поняла, что Уилл пьян.
Она проговорила, изо всех сил стараясь, чтобы в ее голосе не прозвучало неодобрения:
– Где ты был все это время, Уилл? Я ужасно беспокоилась!
– Неужели? – спросил он, хмыкнув. – А когда я днем видел тебя в магазине Макбрайда, ты вовсе не казалась обеспокоенной.
– Я знаю, милый, что мне, вероятно, не надо было идти туда, не предупредив тебя. Но тебя не было на работе. Я пошла, поддавшись внезапному порыву. – И она добавила с вызовом: – А почему, собственно, я не могу зайти к нему в магазин? Ведь полезно ознакомиться с делом у конкурента. Ты часто это повторяешь.
Отвернувшись, Уилл что-то пробормотал.
– Что ты сказал, Уилл? Я не поняла.
– Я сказал, что этот ирландец предлагает не только деловую конкуренцию! – И его налитые кровью глаза сверкнули.
Его ярость была так очевидна, что не требовала пояснений.
– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – тем не менее продолжала она.
– О, ты все прекрасно понимаешь. Ты все еще любишь этого человека.
– Да ведь это смешно, Уилл! – воскликнула она.
– Вот как, я смешон? Я ведь видел, как вы держались за руки. Не вздумай отрицать, я видел это собственными глазами, совершенно ясно.
– Ну… – Регина в отчаянии покачала головой. – Он предложил мне дружбу и протянул мне руку. Что мне еще оставалось делать, как не ответить на его жест? Это было на глазах у целой толпы. Что же здесь такого?
Уилл заморгал, сделал какое-то непонятное движение рукой и пробормотал невнятно:
– Мне… мне неприятно видеть, что до тебя дотрагивается какой-то посторонний мужчина.
– Уилл, это же ничего не значит. – И, подойдя к нему, Регина взяла его за руки. Она удивилась, обнаружив, что Уилл весь дрожит.
– Уилл, я вышла замуж за тебя, а не за Брайана, – ласково проговорила она. – Ты мой муж, и я люблю тебя. Ты должен мне верить.
Взгляд его стал не таким жестким, и он в отчаянии вцепился в ее руки.
– Я верю тебе, Регина. По большей части. Но иногда мне начинает казаться… ты все еще любила его, когда мы поженились. И где доказательства, что ты не любишь его и сейчас?
