Виолетта ошарашенно застыла с открытым ртом. Такого она не ожидала. Но на раздумья не было времени.
— Боюсь, после всего, что произошло… что мне пришлось пережить… мне кажется, я потеряла ребенка.
Шериф, похоже, ждал чего-то в этом роде, и на лице его не отразилось и тени удивления. Доктор нахмурился:
— Тогда мне тем более стоит осмотреть вас, миссис Клайн. Иногда подобные вещи приводят к воспалительному процессу. Наш добрый шериф проявил вполне обоснованное беспокойство.
Виолетта прекрасно понимала, что «добрый шериф» пытается загнать ее в ловушку. Теперь он стоял на пороге и улыбался ей, уверенный, что поймал ее на лжи. Доктор шагнул в комнату и закрыл за собой дверь.
— Снимите, пожалуйста, платье, — попросил он. Руки Виолетты судорожно сжали воротник. Врач был стар, но тем не менее он был мужчиной.
— Уверяю вас, я в полном порядке и в осмотре нет необходимости.
— Врач здесь я, миссис Клайн. И если с вами действительно все в порядке, я буду рад сообщить вам об этом.
— Я… плохо себя чувствую, когда ко мне прикасается мужчина… — пролепетала Виолетта, надеясь, что доля правды в данном случае может помочь.
Доктор вздохнул:
— Мне известно, что вы провели ночь наедине с преступником. Зная людей этого сорта, могу предположить, что он позволил себе многое…
«Это точно», — с тоской подумала Виолетта. Многое, но она не отказалась бы это повторить! Теперь ей больше не снились кошмары, теперь она грезила о Грегори, вспоминая прикосновения его рук, его поцелуи… По утрам она просыпалась, чувствуя, как ноют от напряжения соски. И не только соски — все ее тело жаждало вновь ощутить его прикосновение.
Поэтому в легкую вопросительную паузу, которую сделал доктор, она вставила только короткое «да». Врач печально покачал седой головой.
— Мне жаль вас, но этот случай делает осмотр жизненно необходимым. Этот человек мог быть болен…
— Говорю же вам, я… мне это неприятно…
— Я буду действовать очень осторожно и насколько возможно быстро, — заверил ее врач. — И учтите, — добавил он тверже, — шериф отнесется к вашему отказу с большим подозрением.
У шерифа уже и так было вполне достаточно оснований для подозрений. Человек, которого она назвала своим дядей, не давал о себе знать. Ее мужа, который, по ее словам, был то ли ранен, то ли убит, не удалось найти ни живым, ни мертвым. Выбора у нее не было, и Виолетта дрожащими пальцами принялась расстегивать платье.
Осмотр она выдержала с трудом. Ощущение чужих рук, которые касались ее в самых интимных местах, оживило ее самые худшие воспоминания. Единственное, что ее утешало, — доктор действительно был осторожен и все закончилось довольно быстро.
— Ну вот, — улыбнулся мистер Моузли, — теперь вы можете одеться…
И тут раздался стук в дверь. Несомненно, это был шериф, которому не терпелось уличить ее во лжи.
— Одевайтесь, я скоро вернусь. — Доктор пошел к двери, а Виолетта поспешно натянула платье и теперь сражалась с пуговицами. Не успела она закончить, как в комнату вошел человек. Колени ее подогнулись, и она без сил опустилась на кровать.
— Дядя Майлз, — прошептала она.
— Виолетта, девочка моя, слава Богу, с тобой все в порядке! — Он протянул руки, и она, рыдая, упала в его объятия. Наконец она вытерла слезы и увидела стоящего в дверях хмурого шерифа. Виолетта улыбнулась ему.
— Эта женщина действительно ваша племянница? — подозрительно спросил он.
— Конечно, она моя племянница! — сердито ответил Майлз. — И я хочу знать, что здесь происходит, черт возьми?
— Это долгая история, дядя Майлз, — вздохнула Виолетта. — Может быть, добрый шериф даст нам возможность остаться вдвоем, чтобы я могла тебе все рассказать.
— А где Грегори? — Майлз растерянно оглядел комнату.
Комок в горле не позволил Виолетте ответить сразу, и шериф опять вмешался:
— Ее муж?
— Ее… — Глаза Майлза расширились.
— Муж, — твердо произнесла Виолетта, выразительно взглянув на него. — Боюсь, его уже нет в живых! — Слезы опять выступили у нее на глазах.
— Нет в живых? — Майлз выглядел искренне расстроенным, и это было весьма кстати. — Но как… и почему это случилось?
— Его застрелил грабитель, который напал на нас, — объяснила Виолетта. — Пожалуйста, — она повернулась к доктору и шерифу, — позвольте мне самой сообщить дяде печальные новости.
Шериф, похоже, собрался возразить. Но доктор взял его под руку и повел к выходу.
— Позволь ей остаться наедине с родной душой, Бен. — Он ободряюще улыбнулся Виолетте. — Все это очень грустно, но есть и хорошая новость. Срок еще маленький, и все же я могу с уверенностью сказать, что вы не потеряли своего ребенка. Беременность протекает вполне нормально.
Виолетта успела заметить поскучневшее и разочарованное лицо шерифа и на краткий миг даже испытала некое злорадство. Доктор с шерифом вышли из комнаты. Майлз стоял с открытым ртом и абсолютно растерянным видом. И тут свет померк в глазах Виолетты, и она потеряла сознание.
— Виолетта! Очнись!
Кто-то растирал ей руки, и откуда-то издалека доносился голос Майлза. Значит, она снова дома? Ах нет, она не в Сент-Луисе. Она в Топике, и ее подозревают в ограблении — или в соучастии — почтового дилижанса.
Да, она была инициатором и соучастницей ограбления этого дилижанса и еще нескольких банков. Но есть кое-что и похуже. Ребенок.
Она открыла глаза и увидела над собой бледное лицо Майлза.
— Виолетта? С тобой все в порядке?
Вот уж этого она не могла о себе сказать. Слезы сдержать было невозможно, и она опять разрыдалась. Майлз обнял ее.
— Майлз, — лепетала она, вцепившись в него. — Я натворила столько дел…
— Расскажи-ка мне все по порядку. — Он похлопал ее по плечу. — И почему ты делаешь вид, будто замужем за Грегори? — И тут ему в голову пришла новая мысль, он отшатнулся и с опаской спросил: — Или… ты и в самом деле вышла за него замуж?
— Нет-нет, — заверила его Виолетта.
Он вздохнул было с облегчением, но потом нахмурился:
— Но тогда чей же это ребенок?
— Его, — прошептала Виолетта, и слезы опять потекли по ее щекам.
— Ах он мерзавец! — не удержался Майлз. — Он и вправду мертв?
— Нет. — Виолетта покачала головой. — Он увез все, что мы забрали из дилижанса…
— И оставил тебя отвечать за его преступление, — закончил Майлз. — Хорошо, что он жив, потому что теперь у меня будет возможность убить его своими руками! — Он вскочил и начал в негодовании мерить шагами комнату. — Сколько раз я ругал себя за то, что доверился ему, послав его за тобой! У меня не было выбора, и отчаяние, должно быть, помутило мой рассудок! Я знал, что он обязательно совершит какую-нибудь подлость. Прошла неделя, вы не вернулись, и я понял, какого свалял дурака, и отправился на поиски сам.
