– Мерзавец! – Лоретта залепила ему пощечину, развернулась и выбежала из комнаты.
Дориан потер горящую щеку, неторопливо опустился в кресло. Он чувствовал себя очень гадко, но был уверен, что все сделал верно.
– Что это было? – раздался строгий голос дяди.
Дориан поднял голову – маркиз стоял на пороге и прямо-таки полыхал гневом.
– Что ты делаешь, негодный мальчишка?! На меня сейчас едва не наскочила эта де Мелиньи. После всего, что произошло, несмотря на то что тебе грозит, – ты продолжаешь знаться с ней?!
– Уже нет. – Дориан снова потер щеку. – Она больше не придет. Я велел ей этого не делать.
– И зря. – Дядя вдруг успокоился и покачал головой. Кажется, его озарила идея. – Это единственное, чем мы можем ответить де Мелиньи. Если бы ты написал ей письмо…
– Неужели, – Дориан не верил своим ушам, – ваша вражда – это единственное, что вас волнует?
– Послушай, дорогой племянник, – снисходительно произнес маркиз, – ты еще молод и ничего в этом не смыслишь. Тебе безразличен двор и возможности, которые он открывает. Но я не для того столько лет пребывал здесь, чтобы позволить теперь старому де Мелиньи испортить все! Не для того он… – Голос маркиза сорвался.
– Что, дядя? – Дориан ощутил, что де Франсиллон едва не проговорился о настоящей причине вражды с графом де Мелиньи. – Что он лично вам сделал? Признайтесь наконец.
– Он спал с моей женой, – приглушенно сказал маркиз.
Дядя прошел к столу, налил себе вина и выпил, а затем продолжил, не оборачиваясь:
– Моя ненаглядная супруга наставляла мне рога с этим негодяем. Он тогда уже меня ненавидел и изобрел способ досадить. Я узнал обо всем только через год после того, как началась их связь. Я чуть не убил и ее, и его… однако дуэль не состоялась по ряду причин, а брать грех на душу я не хотел. С виду все оставалось пристойно, однако граф де Мелиньи – мой смертельный враг, и теперь ты понимаешь почему.
– Понимаю, – протянул Дориан.
– Ты должен мне помочь, – обернулся дядя. – Напиши этой девчонке. Мне нужны аргументы против графа. Я потоплю его в бесчестье, как он топит нас.
– Мне неудобно вам отказывать, Базиль, – спокойно сказал виконт, – однако ни я, ни Лоретта тут ни при чем. Я не стану делать более ничего, что может хоть как-то навредить ей.
Некоторое время мужчины буравили друг друга взглядами.
– Ты глупец, – наконец рявкнул маркиз. – Ты мог бы если не выжить, то хотя бы отыграться напоследок. Суд через три дня, если тебе любопытно. Подумай.
– Это не соотносится с моими понятиями о порядочности.
– Я же говорю, глупец, – дядя махнул рукой и вышел.
Дориан откинул голову и невесело рассмеялся.
Лоретта не поверила ни единому слову Дориана, произнесенному во время их последней встречи. Любому ясно, что он всего лишь пытается выгородить ее и спасти ее репутацию. Однако сейчас она была полна решимости идти до конца.
В оставшиеся до суда дни девушка почти не выходила из своих комнат, она раздумывала. Седрик доложил ей, что просил аудиенции у короля, однако его величество не хотел слышать о деле виконта де Бланко. Конечно, ходатайство капитана гвардейцев особого веса не имеет. Однако если бы удалось уговорить Месье…
На Гаспара Лоретта больше не рассчитывала. Он мог бы просто помочь будущей супруге, однако предпочел торговаться. А она достаточно себя ценит, чтобы не становиться торговкой. Тем более Гаспар, получив от Лоретты все, что ему хотелось, мог попросту отказаться от обещания. В последнее время люди демонстрируют ей лишь свои темные стороны, и она готова усомниться в ком угодно.
Похороны Арсена состоялись на третий день на кладбище в Со. Лоретта почти ничего не запомнила. Врезались в память жирная черная земля, морщинистый священник, бормочущий молитвы, да собственные руки, на которые она большей частью и смотрела. После Лоретта почувствовала такую пустоту, что в ней не осталось даже слез. Арсен ушел, ушел бессмысленно и нелепо, а она до сих пор не знала, кого в этом винить.
Однако вечером накануне суда Лоретта будто опомнилась. Ситуация предстала перед ней во всем безобразии: завтра Дориана осудят, а ей все еще нечего этому противопоставить. Оставалось последнее средство. Если Седрик не может добиться аудиенции, она попробует сделать это сама. В конце концов, она же королевская фрейлина.
Наскоро приведя себя в порядок – королю неприятно смотреть на заплаканные лица, – Лоретта вышла из комнаты и направилась в апартаменты ее величества. Мария-Терезия была в салоне Большого Столового Прибора, где, что удивительно, в этот вечер не намечалось пышной трапезы. Королева сидела в кресле, обмахиваясь изящным веером – подарком испанского посла. У ног ее величества на скамеечке пристроилась Бланш, и дамы о чем-то весело беседовали. Остальные фрейлины, к счастью, отсутствовали.
– Ваше величество. – Лоретта присела в реверансе.
– Дитя мое! – Королева поднялась и заключила ее в объятия. – Как вы себя чувствуете?
– Благодарю вас, ваше величество, хорошо. – Девушка не стала ходить вокруг да около. – Я пришла умолять о помощи.
– Помощь! – нахмурилась королева. – Но чем же я могу вам помочь?
– Уговорите его величество принять меня. Я хочу просить за виконта де Бланко.
Мария-Терезия покачала головой.
– Дорогая, но он же…
– Он не убийца! – запальчиво возразила Лоретта. – Неужели я стала бы просить за него, если бы он был повинен в смерти моего брата?
– Ваше величество, – Бланш торопливо поднялась, – я поддерживаю просьбу мадемуазель де Мелиньи. Я не верю, что виконт де Бланко способен на подобную низость.
– О… – Королева пребывала в раздумьях. – Но все же – вы уверены, дитя мое, что хотите просить за него короля?
– Да, – горячо заверила ее Лоретта.
– Хорошо. Я попрошу супруга принять вас незамедлительно. Однако это останется исключительно на вашей совести.
Покои короля Лоретта посещала до сего момента всего лишь раз и почти ничего не запомнила, а сейчас ей было не до того. Слуга проводил ее в небольшой салон, где его величество, давно отужинав, работал с бумагами. К изумлению Лоретты, здесь же обнаружился и человек, внимания которого она хотела искать вначале, – Месье. Он возлежал на кушетке, поигрывая золотым медальоном на цепочке, и о чем-то беседовал с братом.
Принц Филипп с детства был странным мальчиком, а когда достиг совершеннолетия, его нетрадиционные пристрастия не являлись секретом уже ни для кого. Чего только о нем не говорили – и в большинстве своем для слухов имелись основания в виде пространной коллекции фактов. Месье был развращенным и пресыщенным человеком, однако, как ни странно, добросердечным. Лоретта сделала реверанс, стараясь не глядеть на камзол принца, сиявший от обилия драгоценных камней так, что болели глаза. Король был облачен в одеяние куда более скромное.
