Она шла за ним по пятам и была настроена весьма решительно. Супруга Трея была доведена до бешенства за неделю препирательств, бестактных расспросов, нахальных замечаний. Это был кошмар, которого Валерия не предусмотрела, но собиралась применить против него радикальное средство. Она решила любым способом вернуть мужа в свой дом, и встреча с его любовницей была только началом в борьбе за него.
Тиммс едва произнес слова о появлении Валерии, как она гордо прошествовала мимо, бегло осмотрела залитую солнцем комнату и, повернувшись к Гаю так, что соболиный мех ее пелерины блеснул на солнце, сказала:
— Конечно, он не от Трея. Слишком взрослый. — Глаза ее сузились, когда она перевела взгляд на Эдуарда. — А вот этот малыш, пожалуй, его, — проворковала Валерия. Она повернулась и оказалась лицом к лицу с Импрес — И ваш?
Так вот в чем дело, подумала, ликуя, Валерия. Понятно, в чем причина его неожиданного влечения. Трей купил ее у Лили не под влиянием неожиданного порыва, а просто решил закрепить за собой право владения. Она не думала, что он так разборчив, и, если существование ребенка так повлияло на Трея, значит, ей необходимо его завести, если она хочет привязать мужа к себе.
От грубости Валерии Импрес вся напряглась, быстро повернулась к Тиммсу, который робко топтался у двери, с решительностью в голосе, в котором слышались десять поколений ее аристократической семьи, приказала:
— Тиммс, пожалуйста, уведите детей. Повелительный тон, уверенный вид изменили прежнее представление Валерии о любовнице своего мужа. Эта светловолосая женщина была более миниатюрна, чем она думала, и совсем не походила на девиц Лили, хотя Лили и гордилась качеством своего товара. Об этой женщине говорили, что даже одетая в поношенную мужскую одежду ковбоя, она совсем не походила ни на обычную проститутку, ни на обедневшую девушку из скромной семьи. И этот необычный акцент, который слышался в речи, ставил ее явно на более высокую общественную ступеньку. Прямой, смелый взгляд довершал ее облик.
Рассмотрев соперницу, Валерия в душе мысленно пожала плечами. Если женщина захочет, она может выглядеть как королева. Значит, она просто девчонка с фермы, которая решила продать себя, понимая свой необычный облик. Едва ли ее можно отнести к категории женщин, которых Валерия рассматривала как угрозу для себя. Однако, так как Валерия не любила бросать дела на полпути и ей совсем не нравились слухи, что Трей влюблен в эту девчонку, она должна убрать ее со своего пути.
Как только дети ушли, Импрес поднялась и оперлась руками на стол, чтобы не было заметно, как дрожат пальцы. Самые худшие, кошмарные сны оправдались: она стояла лицом к лицу с женой Трея.
— Что вы хотите? — нервничая, резко спросила она. Валерия дерзко уставилась на Импрес.
— Просто хочу познакомиться с вами, дорогая. Не надо проявлять такую враждебность. Любовницам Трея часто приходится встречаться. — Она передернула плечами, от этого движения мех пелерины заблестел. — Женщины за ним всегда гонялись. Попросите его рассказать о многочисленных интрижках, которые происходили в его городской квартире. — Улыбка у нее была злорадной. — Такие очаровательные маленькие истории.
Она выглядит как ребенок, подумала Валерия, в своем розовом шерстяном платье и волосами, перехваченными лентой. В ней поднялось раздражение, вызванное бесхитростным, невинным видом этой взрослой женщины, так отличающимся от ее стиля и, когда она заговорила, ее слова были приторны, как мед.
— Мы можем быть друзьями, — сказала она любезно, с видом кошки, начинающей игру с мышкой.
— Я не собираюсь дружить с вами и не интересуюсь прошлым Трея, — подчеркнуто сказала Импрес. — Пожалуйста, уходите. Вас здесь не ждали. — Она старалась, чтобы голос ее звучал уверенно в противовес развязной фамильярности Валерии, с которой она сообщила о женщинах, вешающихся ему на шею. Она не нуждалась в том, чтобы ей напоминали о его репутации и о тех красотках, которые знали его годами.
— Меня не ждали в доме моего мужа? — возразила лениво Валерия, излучая уверенность. — Вы слишком много себе позволяете, я жена Трея. — Она в упор, не отрываясь, смотрела в глаза Импрес. — И ношу его ребенка.
— Не собираюсь спорить с вами, но Трей вернется только к обеду. А сейчас прошу извинить… — ответила Импрес.
Самоуверенность Валерии пробила брешь в ее сознании. Она начала обходить стол, собираясь уйти из комнаты. Простые слова «я ношу его ребенка» безмерно расстроили ее. И та небрежность, с которой Валерия упомянула об амурных похождениях Трея, особенно усилила ее беспокойство. Мог ли Трей действительно расстаться со своим прежним стилем жизни? Если бы только она знала его лучше, нет, не лучше, просто дольше.
— Не думаю, что Трей вернется к вечеру, — сказала Валерия с сожалением, словно доставляла неприятное сообщение. — Он сообщил мне, что будет у меня к обеду в восемь. — Откровенный блеф был придуман, чтобы заставить Импрес остаться.
Это сработало.
— Вы ошибаетесь, — резко ответила Импрес. — Он не собирался идти к вам.
Удар был очень сильный, она пыталась справиться с ним, но спазм душевной боли был ужасен. Трей не может обедать у нее. Как может она так лгать, значит, все, что исходит от нее, — вранье?
— Вы так наивны, дорогая, — промурлыкала Валерия, но улыбка у нее была злобная. — Разве он не говорил вам об этом? — Она глянула в окно. — Здесь, в глуши, я вижу, как легко можно обмануть вас. — Ее блестящие глаза вновь посмотрели на Импрес с насмешливым выражением. — Трей такой пылкий любовник, думаю, что он хочет нас обеих.
Пытаясь побороть ревность и заставляя себя говорить спокойно, Импрес сказала:
— Он не видел вас с самой свадьбы. — Но помимо ее воли слова Валерии посеяли в душе скептицизм и неуверенность.
— О, дорогая, какая жалость, вы просто как ребенок.: — И Валерия медленно покачала головой в притворном сочувствии. — Он видится со мной каждый день. — И услышав слабый вздох Импрес, Валерия повернула нож в ране. — Не просто из любопытства я пришла к вам сегодня утром. Вы знаете, конечно, любовная жизнь Трея всегда была скандальна. Я воспринимаю это очень реалистично… поэтому-то мы и поженились. Мужчины всегда остаются мужчинами, что бы там ни было. — Она улыбнулась, злоба сверкнула на мгновение в глазах. — Так вот, я бы посоветовала вам позаботиться о том, чтобы он обеспечил ваше будущее, пока его страсть велика, моя дорогая. Пассии Трея никогда долго не задерживались у него, поэтому вам следует быть очень практичной. Впрочем, возраст вашего мальчика заставит вас задуматься об этом. Я поздравляю вас, такое долгожительство с Треем — настоящий рекорд, я уверена.
