Дарси едва сдержалась, чтобы не отвесить ему пощечину. Если Эдвард Толберт думает, что их отношения зайдут так далеко, то его ждет горькое разочарование. Она пришла к нему на работу с одной целью — доказать отцу, что он не может управлять ее жизнью.
— О, приехали! — воскликнул Эдвард, когда экипаж подкатил к роскошному трехэтажному особняку. — Я хочу, чтобы ты вооружилась своей самой обольстительной улыбкой и заставила инвесторов радоваться, что они стали частью моей компании.
Дарси подобрала пышную шелковую юбку своего золотистого платья и направилась к особняку мимо длинной вереницы экипажей. Казалось, весь город собрался на этот прием.
Она приготовилась провести скучный вечер, наполненный пустыми разговорами и приторными улыбками. После возвращения из Колорадо она несколько раз посещала с Эдвардом подобные балы и приемы, но всегда чувствовала себя одинокой среди людей. Иногда ей казалось, что она вообще единственный человек на этой планете, и каждый раз, ложась в постель, она страдала от пустоты и одиночества. Она жила словно по привычке, без опасностей, без споров, без новых эмоциональных переживаний.
— Я хочу, чтобы ты уделила достаточно внимания Джонатану Бизли, — напутствовал ее Эдвард. — Я знаю, хотя он недавно женился, он все еще неравнодушен к красивым женщинам, и у него полно денег. Я хочу убедить его инвестировать больше средств в развитие западного направления. Я думаю, под твоим влиянием он проявит необходимую щедрость.
Дарси улыбнулась ему и направилась, в гостиную. Хорошо, она разыграет спектакль, о котором ее просит Эдвард, и это поможет ей избавиться от мучительных мыслей о Кейне Каллахане. А когда у нее это получится, она заявит Эдварду, что он может забрать себе свою дурацкую работу и надежды на их интимную связь.
Эдвард рассчитывал, что она займется Джонатаном Бизли. Эта фамилия показалась Дарси знакомой. Где же она ее слышала? Возможно, она вспомнит это позже.
Расточая широкие улыбки и заражая всех энтузиазмом, которого у нее на самом деле не было, Дарси принялась очаровывать пришедших на бал бизнесменов. После пятнадцати минут бесцельной болтовни Толберт схватил ее за руку и возбужденно зашептал на ухо:
— Я наконец-то нашел нашего нового инвестора и хочу, чтобы ты с ним познакомилась. Я считаю, нужно дать ему понять, что он один из самых дорогих моих гостей.
Он указал на высокого мужчину с волосами цвета воронова крыла, который стоял в компании нескольких известных бизнесменов Сент-Луиса.
У Дарси подогнулись колени, когда ее глаза встретились с пронзительным взглядом серо-стальных глаз. По участившемуся биению своего сердца она поняла, как мало преуспела, стараясь забыть Кейна Каллахана.
Черт побери, что он здесь делает, да еще в таком шикарном наряде? Ни один мужчина не имеет права так выглядеть, тем более он!
— Дарси, я хочу тебе представить Кейна Каллахана. Его семья сделала состояние на речном транспорте, однако он прозорливый бизнесмен и решил вложить деньги в нашу компанию, — объявил Эдвард, подходя ближе вместе с Дарси. — Кейн, это Дарси О'Рурк.
Кейн взял руку Дарси и поцеловал в запястье. От одного этого прикосновения у нее остановилось дыхание. Хорошо, подумал Кейн, заметив ее реакцию, искра еще не погасла. Теперь нужно убедить эту строптивую женщину, что из такой искры может разгореться пламя настоящей любви.
— Очень приятно, дорогая, — сказал Кейн. — Мне всего лишь один раз в жизни довелось встречать подобную красоту.
— Интересно где? — рассмеялся Эдвард. — Я хочу знать, где можно найти женщину, которая сравнится с нашей очаровательной Дарси?
Нашей Дарси? Кейн почувствовал укол ревности. Это была его, а не наша Дарси! Мысль о том, что она принадлежала другому мужчине, сводила его с ума.
— Во время путешествия по Колорадо я встретил одну прекрасную молодую женщину, — начал рассказывать Кейн, не спуская с Дарси глаз. — Но даже ее природная красота кажется мне теперь лишь бледной тенью по сравнению с этой непревзойденной элегантностью.
Если бы Дарси могла исчезнуть без каких-либо последствий, она немедленно покинула бы и этот зал, и этот дом. Ее чувства закипали быстрее капли воды на раскаленной плите. Рой запретных воспоминаний кружился у нее в голове, лишая возможности думать.
— Я оставлю вас вдвоем, чтобы вы могли лучше познакомиться друг с другом, — сказал Эдвард. — Но не пытайтесь отбить у меня мою даму, мистер Каллахан, — шутливо пригрозил он напоследок.
Кейн улыбнулся про себя. Он не забыл, как Дарси поднимала голову, готовясь к перепалке с ним, как сверкали ее глаза, когда она сердилась. Сейчас она решила защищаться до конца и для этого противостоять хоть всему миру!
— Что ты здесь делаешь? — прошипела она. — Ты представал передо мной в стольких обличьях, что я не знаю, кого ты изображаешь на этот раз. — Она оглядела его с головы до ног. — Бывший судовладелец, заинтересованный в паровозах? О Господи, только не говори, что ты занимаешься расследованием деятельности компании Толберта!
— И да и нет, — улыбнулся Кейн.
— Мне нравится твой точный ответ, — нахмурилась Дарси.
— А мне нравится, как ты сегодня выглядишь, — произнес Кейн, — Это платье не скрывает ни одной из твоих прелестей.
Его действительно задевало, что она надела такой соблазнительный наряд ради Эдварда Толберта.
— Оно куда откровеннее тех, что ты носила в Денвере, — продолжал он. — Но никто, кроме меня, не знает, какая красота скрывается под…
— Замолчи, — оборвала его Дарси. — Я задала тебе вопрос, и не нужно думать, что ты сможешь отвлечь меня своей болтовней.
Похоже, она не собиралась изменять своему упрямству. Кейн ожидал этого, но все же надеялся, что она будет настроена менее враждебно.
— Так зачем ты приехал? — снова спросила девушка.
— Я приехал сказать, что люблю тебя, — прямо ответил Кейн. — Я говорил тебе это в Колорадо и повторяю сейчас.
Дарси растерялась. После того, что Ной рассказал ей о Мелани, после сговора Кейна с отцом ее отношение к его словам резко изменилось. Но он был спокоен и серьезен.
— Ты все еще не веришь мне? — угадал Кейн. — Или ты настолько упряма, что просто не хочешь поверить? — Он взял ее за подбородок. — Дарси, я люблю тебя.
Она отшатнулась от него. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы восстановить дыхание.
— Ты негодяй, картежник и вор, а еще…
— Вор, картежник, негодяй, — исправил ее Кейн. — Кажется, ты отказалась от своей привычки все выстраивать по алфавиту.
— Это не важно, — отмахнулась она. — Все равно ты ни тот, ни другой, ни третий. Ты не настоящий. Твои слова не имеют никакой цены. Ты столько раз лгал мне, что я не увижу правду, даже если она превратится в каменную стену и обрушится мне на голову!
