Дженнифер Блейк - Стрела в сердце

В комнату вошла Дельфин. Лицо ее было серым, а руки вцепились в оборки накрахмаленного фартука. Взгляд ее выражал любопытство, какое-то презрение и ревность.

— Еще немного и вы бы не успели.

Кэтрин пошевелилась в объятиях Рована. Чуть оттолкнувшись от него руками, она еле слышно сказала:

— Не имеет значения. Он пришел.

— Да, — сказала Дельфия, — и сейчас же должен идти. Я хотела вам сказать, мадам, что повозки подъезжают. Их ведут верхом мистер Брэнтли и мистер Льюис.

Кэтрин только сейчас посмотрела на Дельфию.

— Если так, то недалеко и экипажи. Интересно, что привело их так быстро?

— Мне кажется, мистер Жиль, — бесстрастно ответила Дельфия. — Конечно, он ведь беспокоился.

— Полагаю, да, — согласилась Кэтрин.

— В любом случае мы должны радоваться, — сказала служанка, уголки ее рта напряглись.

— Да, — эхом отозвалась Кэтрин, подняв глаза на Рована. — Думаю, должны.

— Кэтрин, дорогая, чем же ты занималась, когда мы уехали? Твои бедные ручки так поцарапаны, что я буквально дрожу при мысли о том, как тебе больно.

Мюзетта тайком разглядывала ее во время обеда. Было уже поздно, когда они сели за стол. Утром не завтракали, а ленч был подан на скорую руку из-за суматохи и волнений в доме.

Стол был украшен свечами и цветами. И конечно, заставлен всевозможными блюдами и вином. Все было сделано, чтобы нормализовать обстановку, поскольку все снова собрались вместе, впервые после путешествия, но настроение у всех было подавленное. Они слишком устали, были обеспокоены и чувствовали себя неуютно из-за того, что во главе стола сегодня не было хозяина, его место пустовало. Естественно, разговор не клеился.

Кэтрин едва взглянула на отметины на руках и сказала первое, что пришло в голову.

— Я собирала в саду розы для моей тети, когда навещала ее. К несчастью, за время ее болезни сад зарос.

— Без перчаток? Сумасшедшая. — Мюзетта поежилась. — И Рован там был? Он, кажется, тоже поранен.

Рован и Кэтрин посмотрели друг на друга. Он сидел справа от нее. Выдержав взгляд, она ответила:

— Он был настолько добр, что предлагал свою помощь, когда мне было трудно.

— Дело не в доброте, — наклонив голову, ответил Рован. — Мне была оказана честь принять мою помощь.

Кэтрин ничего не могла с собой поделать — она покраснела. Кому знать, как не ей, как опасно завуалированное общение с Рованом: он был слишком дерзок и смел там, где подразумевался двойной смысл.

Единственный, кто, казалось, заметил ее смущение, был незнакомец, джентльмен, внимательно смотревший на царапины на руках и краску на ее лице. Это был доктор, привезенный осмотреть Жиля. Прибыв рано утром, он почти не покидал его. Сердечный приступ, вызванный раной на голове, и шок от пожара — таков был его диагноз.

Теперь Мюзетта переключила свое внимание на этого джентльмена.

— Вы говорите, доктор Мерсье, что мой брат не разрешает никому навестить себя, кроме жены. Но вы же должны понять, что я, как сестра, очень беспокоюсь. Когда же, господи, мы все будем допущены к нему?

Доктор положил свою вилку и вытер рот квадратной салфеткой из дамасского полотна, которая была заложена за воротник. Затем он свернул салфетку и положил ее рядом с тарелкой. Высокий и худой, щепетильный в движениях, с пенсне на носу и с французским акцентом, он был человеком, вполне осознающим свою важность.

— Ваш брат, мадам, — сказал он, когда со всем справился, — серьезно болен. Люди, намного сильнее его, погибали, перенеся тройной удар — сердечный приступ, сотрясение мозга и такую долгую задержку с лечением. Один Господь знает, почему ваш брат еще жив, будучи еще и хронически больным человеком.

— Хроническая болезнь — вы хотите сказать, что Жиль все это время был болен?

В другое время ее пустое удивление выглядело бы по крайней мере комично.

— Без сомнения. Кое-что, касающееся его случая, меня очень озадачивает. Так как я встречаюсь с этим впервые, то хотел бы поговорить об этом с его предыдущим врачом. Поэтому мы обязаны брать во внимание его ненадежное состояние в настоящий момент, не говоря уже о выраженных им пожеланиях.

Льюис, слушая доктора с явным интересом, резко переспросил;

— Каких пожеланиях?

— Мой пациент не имеет желания в настоящий момент никого, кроме своей супруги, видеть. К этому я могу только добавить, что нахожу его решение мудрым. По собственному опыту знаю, что визиты родственников часто чреваты большим напряжением, особенно в тех случаях, когда затронуты денежные интересы и все зависит от исхода болезни любимого человека.

— Самое настоящее нахальство! — оскорбленно воскликнул Льюис.

Доктор поднялся.

— Приношу свои извинения, — спокойно сказал он, — если я кого-либо оскорбил. Это было, надеюсь, не нужно об этом говорить, непреднамеренно. Я беспокоюсь только о моем пациенте. А теперь, если вы меня извините, я должен вернуться к нему.

За столом воцарилось молчание, слышны были только шаги уходящего доктора. Когда они стихли, Льюис сорвал с себя салфетку, передразнивая: « Непреднамеренно!»

Мюзетта перевела взгляд с Льюиса на своего мужа, потом на Кэтрин.

— Неужели в самом деле Жиль запретил входить к нему?

Брэнтли закусил губу, потом, качнув головой, произнес:

— Не вижу причины, чтобы этот человек лгал.

— О, но почему? Он же знает, что никто из нас ни на что… не претендует.

— Этот человек назойлив сверх меры, — раздраженно сказал Льюис. — Не знаю, насколько он хорош, как доктор, но я предпочитаю старого Грэфтона. Вы говорили, с ним что-то случилось?

Ответил Рован.

— Доктор Грэфтон сломал ногу, прыгая через забор во время охоты на лис около Натчеза. А доктор Мерсье, кажется, знаком с семьей Бэрроу. Он из Нового Орлеана, консультировал перед родами их невестку. — И добавил: — Это Като знал, куда послать за ним.

Алан, сидящий между Жоржеттой и Шарлоттой, произнес:

— Мне кажется удачным, что здесь доктор Мерсье. Я не уверен, что Грэфтон справился бы с подобной проблемой.

— А я думаю, что очень хорошо, что здесь был Рован, — сказала Шарлотта своим тихим голоском. — Страшно подумать, что те ужасные люди могли сделать с мистером Жилем, если бы он не остановил их.

— Вы слишком хвалите меня. — Рован спокойно посмотрел на девушку. — Пираты убежали, как только узнали, что здесь, кроме слуг, кто-то есть.

— Но почему они напали на башню Жиля? Они что, хотели найти там фамильное серебро? Ничего не понимаю. — Мюзетта развела руками.

— Жаль, что они не вернутся, — вступила в дискуссию Жоржетта, глаза ее блестели. — Я бы взяла свой пистолет или хороший кнут. И хотела бы видеть Рована одного против них, с мечом в руке.