— А вот теперь ты сама можешь сделать белого человека своим рабом, если захочешь. Ты можешь просто взять его в свою хижину! Он бы говорил с тобой и на твоем языке, и по-французски, согревал бы тебя, когда подует северный ветер…
— Но, Элиз, он же предатель, враг!
— Почему же? Он покинул начезов, чтобы заняться торговлей, а не для того, чтобы примкнуть к французам. Он ушел много лет тому назад и за это время ровным счетом ничего плохого не сделал. Он не передавал французам никаких сведений о начезах, не присоединился к военной экспедиции, которую они собираются послать против вас. Какой же он враг?
— Он француз.
— Но я тоже француженка!
— Это верно…
Элиз казалось, что они спорят уже целую вечность. Больше всего она боялась, что после пыток с Пьера снимут скальп — такое иногда случалось. Она очень обрадовалась, вспомнив обычай, согласно которому пытки пленника могут быть прекращены, если какая-нибудь вдова попросит отдать его ей. Она не ожидала, что Маленькая Перепелка проявит такую несговорчивость.
Тяжело вздохнув, Элиз решила набраться терпения.
— Он близкий друг Рено, ты же знаешь. Неужели ты думаешь, Рено не сделал бы все возможное, чтобы освободить его, если бы был в состоянии? Ты можешь себе представить его горе, когда он узнает, что Пьер умер в этой деревне, а он в это время лежал без сознания? Только подумай, как он будет тебе благодарен, когда узнает, что ты спасла Пьера!
— Мне не нужен мужчина, — стояла на своем Маленькая Перепелка.
До разговора с ней Элиз не знала, что делать. Она уже просила Татуированную Руку заступиться за Пьера, но мать Рено сказала, что это дело мужчин и она не имеет права вмешиваться. Только военный вождь или Большое Солнце были полномочны отменить пытки. Элиз обратилась к брату Рено, но он тоже счел неуместным вмешиваться: их обоих и без того подозревали в излишней любви к французам.
И все-таки Элиз не хотела сдаваться. Она схватила индианку за плечи потрясла ее.
— Неужели ты забыла, как он жил среди вас? Вы вместе играли детьми, неужели ты не помнишь, каким он был тогда? Разве у тебя не осталось к нему теплых чувств?
Индианка нахмурилась и медленно сказала:
— Да, однажды он помог мне отнести домой воду с ручья, когда я растянула запястье. И подарил мне десять голубых перышек сойки и десять голубых бусинок для украшения мокасин…
— Ну вот видишь! Он и сейчас такой — добрый и щедрый человек, заботливый по отношению к тем, кого любит. Ведь иначе его бы здесь сейчас не было. Я уверена, он приехал, поскольку услышал о том, что случилось с Рено.
— Когда он впервые появился здесь, его прозвали Волосы Солнца, потому что волосы его были такие же светлые, как лучи солнца, и такие яркие, каких мы никогда не видели.
— Они и сейчас такие! — с жаром воскликнула Элиз.
— Да. Потрогать их было бы очень приятно…
— Если только их не отрежут вместе со скальпом! О, Маленькая Перепелка, пожалуйста!
— Среди нас он считается знатным, и когда приезжал в последний раз, то привез с собой много богатых товаров…
Элиз ничего не ответила, боясь все испортить. Наступила тишина. Индианка сидела, погруженная в глубокое раздумье. Наконец она встала и решительным тоном объявила:
— Я согласна.
Элиз не дала ей передумать и сразу потащила на площадь. Около того места, где на столбах висел Пьер, был разведен костер. Пытка уже началась, об этом свидетельствовали темные ожоги у него на теле. Однако, подобно индейцам, среди которых он вырос, Пьер не издал ни звука.
Сделав выбор, Маленькая Перепелка повела себя решительно. С высоко поднятой головой она приблизилась к людям, собравшимся вокруг пленного. Остановившись перед Пьером, она стала так внимательно изучать его, как будто собиралась купить, не обойдя вниманием и ту часть тела, которая делала его мужчиной.
Воины смотрели на Маленькую Перепелку с вежливым недоумением, а некоторые из них были явно раздосадованы ее присутствием. Маленькая Перепелка взглянула на них без малейшего стеснения.
— Я пришла, — сказала она громко, — чтобы взять этого мужчину. По праву вдовы, потерявшей своего мужа на поле боя, я требую его в качестве замены. Он станет плоть от плоти моей, кровь от крови.
Элиз, которая стояла в сторонке, увидела, что Пьер поднял голову и посмотрел на индианку. В его ясных голубых глазах, устремленных на Маленькую Перепелку, отразилась благодарность, удивление и что-то еще, от чего Элиз стало не по себе.
Те же воины, которые так безжалостно растянули Пьера между столбами для пыток, теперь осторожно отвязали его, покрыли одеялом и отнесли в хижину Маленькой Перепелки. Затем индианка приказала им уйти, и они послушно выполнили ее приказ, хотя, оказавшись за дверью, стали обмениваться впечатлениями и приглушенно смеяться.
Элиз подбросила дров в очаг и поставила кипятить воду, а потом заглянула в горшки в поисках пищи, пригодной для раненого. В одном из горшков она обнаружила мясное жаркое и подвинула его поближе к огню. Маленькая Перепелка наполнила глиняную бутылочку водой и отнесла ее туда, где на скамье лежал Пьер.
— Хочешь пить? — спросила она. Слабая улыбка осветила его бледное лицо.
— Больше всего на свете.
Элиз подумала, что его, вероятно, гнали от места пленения до индейской деревни, не дав ни глотка воды. То, что Маленькая Перепелка отгадала самое сильное его желание, свидетельствовало о ее неравнодушии.
Пьер попытался привстать, но не удержался и упал от слабости. На его лице было написано удивление. Индианка быстро подхватила его голову, и с ее помощью Пьер сделал еще одну попытку: морщась от боли, он приподнялся на локте, чтобы взять бутылку с водой.
— Сейчас мы тебя полечим, — сказала Маленькая Перепелка, опустив его обратно на подушку.
— Ты… очень добра, а я еще не поблагодарил тебя.
Маленькая Перепелка пожала плечами:
— Тебе следует поблагодарить Элиз. Именно она уговорила меня спасти тебя.
— Тогда я должен от всего сердца поблагодарить ее, — сказал Пьер, склоняя голову перед Элиз.
Женщины промыли его раны и намазали их целебным бальзамом. Пьер не жаловался, только иногда морщился от боли и говорил, что щекотка пострашнее самых ужасных пыток. В следующую секунду он уже превозносил их доброту и торжественно заверял, что может помыться и сам, но не хочет из-за лени, а кроме того, ему приятно, что это делают две такие хорошенькие женщины. Его рука случайно коснулась груди Маленькой Перепелки, когда она наклонились над ним. Она так резко отпрянула, что в глазах француза появился озорной блеск. С этой минуты он при любой возможности пытался дотронуться до ее бедра или шеи, и ее смущение приводило его в восторг. Взволнованная и растерянная, Маленькая Перепелка бросала на него возмущенные взгляды, но Пьер каждый раз принимал совершенно невинный вид. Он был слаб, но дух его не был сломлен.
