– Вы живете здесь гораздо дольше, чем я. Это ваш дом, но и мой. Клянусь, что не сделаю вам ничего плохого… – Она посмотрела на Корда. – И мой муж тоже.
Корд почувствовал гордость за то, что она так смело повела себя в ситуации, когда любая другая женщина упала бы в обморок. Селин стояла гордо выпрямившись, и ветер играл прядями ее волос, распустившихся по плечам. Она постаралась посмотреть в глаза каждому из рабов, собравшихся во дворе.
Корд снова подошел к ней и взял ее за руку. Селин почувствовала прилив тепла и благодарности.
– Я приехал домой, чтобы сделать жизнь в этих местах лучше для всех, – начал он. – Моя жена помогает мне. Она…
Внезапно тишину разорвал душераздирающий крик. Обезумевшая от горя женщина ворвалась на площадку сквозь просвет в кустах, растущих вокруг двора. Удивленная Селин увидела, как она бросилась к Бобо, схватила его за руку и принялась что-то неразборчиво бормотать, сотрясаясь от рыданий.
– Что такое? Что случилось? – спросила Селин, дергая Корда за руку.
Толпа больше не обращала на нее никакого внимания, сосредоточившись на истерически всхлипывающей женщине. Колдун и его соперница больше не представляли для них никакого интереса.
– Это жена Бобо. Пропал их маленький сын.
Корд сбежал вниз по ступеням, Селин последовала за ним, и толпа почтительно расступилась, чтобы дать им подойти к Бобо и его жене. Всеми позабытый колдун остался где-то позади толпы. Селин ощутила, как его злобный взгляд пронизывает ее до самых костей.
К ним присоединилась Ада:
– Что случилось? Что за несчастье?
– Пропал малыш Бобо. – Селин всем сердцем сочувствовала расстроенной молодой матери, которая плакала навзрыд, стоя рядом с мужем.
Ада начала причитать по поводу несчастья. Селин же с трудом старалась не обращать внимания на злобные взгляды колдуна. Рабы, окружившие ее, вдруг отступили на несколько шагов. В их глазах и позах появились страх и недоверие.
Корд оглянулся: их уже окружало человек семьдесят, и, положив руку на плечо жены, притянул ее к себе поближе.
– Мальчика нет вот уже почти два часа. Ему всего шесть лет, – пояснил он.
Посмотрев на юную мать, которая была ненамного старше самой Селин, девушка поняла, что должна вмешаться. Ведь она могла бы узнать что-то такое из прошлого, что помогло бы указать место, где сейчас пребывает мальчуган. Но, конечно, это подвергнет ее саму опасности – страх рабов может только усилиться. И все-таки, глядя на Бобо и его жену, она поняла, что не может повернуться спиной к их беде только ради того, чтобы уберечь себя. Перса предупреждала ее, что может настать такое время, когда она вынуждена будет воспользоваться своим даром ради доброго дела, даже если самой ей придется заплатить за это немалую цену.
– Доверься мне, – шепнула она Корду. – Скажи, что я хочу взять эту женщину за руку.
– Что ты делаешь? Сейчас не время для театра.
Селин знала, что, раз Корд смотрит так тяжело и упрямо, от него ничего не добьешься, он не изменит своего мнения. Силач-надсмотрщик был ее единственной надеждой.
Она повернулась к Бобо:
– Если бы я могла подержать твою жену за руку, я, возможно, смогла бы помочь найти вашего ребенка.
Когда Бобо посмотрел на нее с высоты своего роста, словно не понимая ни слова из того, что она сказала, Селин повторила свою просьбу и добавила:
– Я не хочу тебе зла, тем более не хочу зла малышу.
Бобо посмотрел на свою расстроенную жену. Селин догадалась, что страх за сына борется в нем с нерешительностью.
– Пожалуйста, нельзя терять времени, – поторопила она.
Бобо схватил жену за руку и притянул ее к Селин.
Селин взяла руку молодой женщины в свои ладони. Ей пришлось сжать их очень крепко, потому что жена Бобо попыталась вырвать руку.
– Скажи ей, чтобы она расслабилась и думала о тех местах, где малыш любит играть.
– Селин! – Голос Корд звучал обеспокоенно.
– Скажи, – потребовала Селин.
Бобо быстро приказал что-то жене.
Селин забыла обо всех стоящих рядом и открыла свой мозг навстречу воспоминаниям молодой рабыни. Сначала она ничего не почувствовала, потом видения стали отчетливыми.
Трюмы корабля. Нижняя палуба. Ряды полок друг над другом. Нет, это не полки, это – кровати. Все они заполнены телами. Кто-то едва жив, кто-то уже умер. Нищета, грязь и вонь. Звон цепей. Стоны, пропащие души. Они слишком слабы, чтобы плакать. Болезни. Смерть и лихорадка. Страх, даже ужас.
– Селин!
Девушка почувствовала, как пальцы Корда впились ей в плечо. Она попала не в те воспоминания и через силу открыла глаза, подождав, пока видения рассеются. Тяжело втянув в себя воздух, она постаралась освободиться от ужаса воспоминаний о корабле, доставляющем на острове рабов.
– Что за чертовщина с тобой творится? – Голос Корда звучал не столько сердито, сколько испуганно.
– Я в порядке. Скажи ей… – Селин заставила себя посмотреть на молодую женщину, и вдруг ей стало стыдно за то, что она жила в этом мире и смотрела на рабство как на неизбежное зло. – Вели ей думать о ребенке. Только о ребенке и его любимых местах!
– Прекрати это немедленно!
Она слышала: Корд больше обеспокоен, нежели рассержен.
– Не могу. Не сейчас, когда мне, может, Удастся спасти мальчика, – сказала она.
Корд оглянулся на толпу. Они столпились вокруг, наблюдая за белокожей ведьмой.
Бобо что-то быстро сказал жене и кивнул Селин:
– Снова. Попытайтесь снова.
Лошадь. Серая, с лохматой гривой. Яркая, сверкающая розовая раковина. Бананы. Кристально чистая, плещущаяся вода. Это не море. Чистая вода. Падающая сверху. Разбивающаяся о камни. С грохотом падающая вниз. Сверкающая, словно бриллианты, на мхе и папоротнике. Водопад. Огромная радость. Ребенок, карабкающийся по скользкой обрывистой скале. Гордость и страх, когда она стаскивала его вниз. Нет! Не подходи близко к воде. Слишком близко. Не упади!
Селин оторвалась от образов, подсказанных ее подсознанием, отпустила руку жены Бобо и глубоко вздохнула. Когда она наконец почувствовала себя нормально, то первым делом взглянула на Корда. Он не сводил с нее глаз.
– Я думаю, что знаю, где может быть ребенок, – сказала она.
– Что ты делаешь? – Корд прошептал эти слова прямо ей в ухо. – Ты сошла с ума?
– Я пытаюсь спасти ребенка.
– Или добиться, чтобы тебя убили. Посмотри! – Он кивком указал на старика.
Она посмотрела на колдуна. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: стоит ей сказать хотя бы слово, и она наживет себе врага.
Но жизнь ребенка была в опасности, и у Селин не оставалось другого выхода. Не обращая внимания ни на рассердившегося Корда, ни на злобные глазки колдуна, девушка обратилась к Бобо:
