Губы его сложились в кислую улыбку. Большинство людей не осмеливались называть его этим именем.
— Оно мне тоже не очень нравится.
— И правильно, — бросила она мрачно. Но во взгляде ее светло-серых глаз промелькнула тревога, что доставило-таки Ангелу изрядное удовлетворение. Впрочем, тревога эта должна была появиться куда раньше. Люди, даже не знавшие его, обычно старались держаться от него подальше. Сама внешность его красноречиво говорила: «Будьте начеку».
— Что ж, — с нервной усмешкой сказала она, отвечая на его взгляд. — По счастью, у меня есть еще один «кольт» новой модели, иначе я была бы очень огорчена.
— Порадуйтесь, леди, что мне не придется слишком долго ловить свою лошадь, не то вы смогли бы увидеть мое огорчение…
— Посмейте только притронуться ко мне хотя бы пальцем…
— Да мне скорее придет в голову пристрелить вас.
Он тут же упрекнул себя за нелепо вырвавшиеся слова. Вдруг потерять контроль над своими чувствами! Что это с ним происходит? Он ведь никогда не бросал на ветер пустых угроз. Но в этой женщине было нечто такое, что выводило его из себя. Пусть даже сейчас она и не держит его на мушке своего револьвера.
— Забудьте, что я сказал, — коротко бросил он.
— Охотно, — ответила она, отступая, однако, от него еще на шаг.
Он едва сдержал улыбку. Ее нервозность определенно приводила его в хорошее настроение.
— Вы всегда стреляете в людей, которые приходят к вам в гости?
Она моргнула, надув губки — весьма изящно очерченные губки, как он теперь заметил, — и гордо выпрямилась. Черт побери! Ведь она действительно испугалась его. И только сейчас обрела свою былую храбрость.
— Вы собирались пристрелить Марабеллу. Я не могла позволить вам сделать это. А она выбежала из дома до того, как я смогла остановить ее.
Слова эти заставили его задуматься.
— Значит, вы не спускали ее на меня?
— Разумеется, нет, — ответила она, самим тоном сказанного давая понять ему, сколь глупый вопрос он задал.
— Не убежден в этом «разумеется», леди.
— Здравый смысл…
— Думаю, нам лучше оставить этот разговор, — произнес он, упреждая ее возможную дерзость.
Она напряглась, стараясь понять, что он имел в виду.
— Все же полагаю, вам стоит изложить ваше дело, а затем уйти.
Господи, да он ушел бы немедленно, если бы мог.
— Пикенс не приедет, — кратко сообщил он. Она какое-то мгновение смотрела на него широко раскрытыми глазами, потом взволнованно прижала руки к груди.
— Но ведь он должен был приехать! Я так рассчитывала на него! Он заверил меня, что непременно приедет.
Странно, но ее искреннее огорчение подействовало на:
Ангела. После всего, что проделала с ним эта мисс, он не мог испытывать к ней добрых чувств. Но не мог и сердиться, видя, насколько она расстроена.
Ангел даже заставил себя найти слова утешения:
— Он, честно говоря, уже собрался в дорогу. Даже побывал в банке и снял со счета необходимую сумму на дорогу. Но по пути домой ему встретилась шайка команчей, которые за кем-то гнались. Разумеется, Пикенс не мог позволить им безнаказанно разбойничать. Он остановил негодяев, и в перестрелке его довольно серьезно ранили.
— О Боже, но ведь он жив, не правда ли? Это только моя вина. Дедушка никогда мне не простит…
— Почему вы вините себя? Ведь вас же там не было, — удивился Ангел.
— Но это я попросила его приехать. Если бы не я, он бы не отправился в этот банк и не… — Она замолчала, увидев, что, слушая ее, он покачивал головой. Тон ее голоса и выражение лица стали упрямо-вызывающими. — Я всегда готова признать свою ошибку. И ничуть не стыжусь этого.
— Как вам угодно. — Он пожал плечами, не пытаясь переубедить ее.
Ее задиристость тут же исчезла без следа. Она обиженно закусила нижнюю губу. Лицо ее помрачнело, подбородок задрожал, словно она была готова заплакать, и у Ангела все сжалось внутри. Он еще ни разу в жизни не утешал плачущую женщину, да и не собирался этого делать. Если она проронит хоть одну слезу, он тут же уйдет.
— Неужели он?.. — спросила она, не решаясь выговорить слово «мертв».
— Нет! — тут же поспешил заверить ее Ангел. — Доктор сказал, что Пикенс будет жить, хотя ему придется какое-то время полежать в постели. Поэтому он и послал за мной свою подругу.
Тревога исчезла с лица Касси, но она нахмурилась:
— И все равно я ничего не понимаю. Прошло уже около шести недель. Почему он раньше не сообщил мне, что не может приехать? Теперь у меня почти не осталось времени.
Ангел не умел так же легко, как она, признавать свои ошибки.
— Наверное, это моя вина. Пикенс довольно быстро нашел меня, но я задержался на несколько недель в Нью-Мексико[1] . Правда, он ни словом не обмолвился, что его сообщение надо доставить так срочно.
— Понятно… — Хотя поняла она мало, и лицо ее выражало крайнее смущение. — Гонцов с плохими вестями всегда встречают без радости, — начала она церемонно, — однако я благодарю вас за то, что сделали крюк и заехали ко мне. Но и телеграммы было бы вполне достаточно. И еще мне очень жаль, что ваша лошадь убежала. Вы можете взять одну из наших, чтобы верхом разыскивать свою. А когда найдете, вернете нашу лошадь в конюшню.
Опустив руку в карман своей накидки, она извлекла из него золотую двадцатидолларовую монету.
— Этого вам должно хватить на новую шляпу. Ангел тупо уставился на ладонь, на которой лежала протянутая ему монета.
— Берите же, — повторила она. Он даже не пошевелился. Девушка передернула плечами и сжала пальцы в кулак.
— Как вам угодно. А сейчас, с вашего позволения, мне необходимо ехать. Как раз перед вашим появлением я собралась в город.
Повернувшись, она зашагала прочь. Ангел постоял, переминаясь с ноги на ногу, а когда она приблизилась к своему экипажу, наконец выдавил из себя:
— Очевидно, мне надо было выразиться яснее, мадам. Дело в том, что Льюис Пикенс просил меня… заменить его. Я здесь, чтобы решить ваши проблемы, каковы бы они ни были, так что вам стоило бы сперва ввести меня в курс дела, а уж потом отправляться в город.
Услышав слова «заменить его», она резко обернулась и взглянула на него расширившимися от удивления глазами. Потом на ее лице вновь появилось обычное упрямое выражение.
— Я что-то не пойму вас.
— Я, кажется, выразился достаточно ясно.
— Да, вполне, — процедила она, едва сдерживая раздражение. — Я просто не могу поверить. О чем только думал мистер Пикенс, выбрав именно вас? Мне нужен человек, который бы смог уладить дело миром, а отнюдь не забияка. Вы же способны только обострить ситуацию.
— Но что это за ситуация? Она нетерпеливо махнула рукой:
